Терновая цепь - Кассандра Клэр

и он увидит отчаяние своих близких, их страдания, их умоляющие лица. Все это произойдет у него на глазах.

«Главное – это самоконтроль, – сказал себе Джеймс. – Делай так, как учил тебя Джем. Контролируй свои эмоции. Успокойся. Не забывай о том, кто ты такой, и держись за эту мысль».

Когда они подошли к аббатству – громадному зданию из серого камня с двумя величественными башнями, – Джеймс ощутил новый приступ паники. Он не мог закрыть глаза и вынужден был смотреть, как Велиал идет к своей цели. На небольшой треугольной площади перед собором, где в Средние века находили убежище преступники, топтались Стражи; они расступились перед Велиалом, потом выстроились в колонну и последовали за ним, словно толпа призраков. Демон пересек площадку, прошел мимо Военного мемориала – памятника ученикам Вестминстерской школы, погибшим в Крыму и Индии. Когда он приблизился к Большой западной двери, старинные деревянные створки распахнулись.

К удивлению Джеймса, Стражи не последовали за Велиалом в собор, а остались снаружи, под аркой, как собаки, привязанные у входа в лавку. Разумеется, они не могут войти, сказал себе Джеймс; это же демоны, а собор – священное здание. Но, не успев додумать мысль до конца, он услышал смех Велиала.

– Я знаю, что ты себе вообразил, и ты ошибаешься, – сказал Принц Ада. – В Лондоне сейчас нет священных мест, нет такого уголка, которого не коснулось бы мое влияние. Я мог бы созвать в этот собор всех демонов Пандемониума, приказать им осквернить алтарь и запятнать пол своей нечистой кровью. Но это не входит в мои намерения. Моя цель выше.

Джеймс не стал спрашивать, в чем же заключается цель Велиала; он знал, что ему пришлось бы выслушивать очередную речь, полную злорадства. Вместо этого юноша произнес:

– Ты боишься. Ты выставил их снаружи, как сторожевых псов, чтобы они не впустили сюда тех, кто хочет помешать тебе.

Велиал фыркнул.

– Во всем городе не найдется никого, кто мог бы мне помешать. Остались, конечно, эти ничтожные малолетки, которые затеяли здесь смехотворную возню, но их слишком мало. Стражи без труда перебьют их.

Он говорил таким уверенным голосом, что Джеймс похолодел. Он беспокойно смотрел по сторонам. Разумеется, ему уже приходилось бывать здесь. Всегда было так странно идти через храм, слушать негромкие голоса туристов и молитвы верующих, смотреть на бесконечные мемориалы и часовни, посвященные героям страны, которую простые называли Британией. Здесь не было ни одной статуи Сумеречного охотника, ни одной записи о битве с демонами. Никто из простых не знал того, что знал он, Джеймс: совсем недавно, в 1878 году, мир едва не был уничтожен, и катастрофу предотвратили его родители, которым тогда еще не исполнилось двадцати лет.

А сейчас он шел по пустому нефу, и эхо тяжелых шагов Велиала разносилось над каменными надгробиями. Призрачный свет, проникавший в верхние окна, освещал золотые розетки, украшавшие пересечения ребер сводчатого потолка на высоте сотни футов над полом; в серых лучах кружились пылинки. За рядами арок, между массивными столбами, украшенными каннелюрами, виднелись высокие витражные окна. Разноцветные пятна света лежали на бесчисленных мемориальных табличках, могилах, памятниках.

Внезапно Велиал остановился. Джеймс не понял, в чем дело, – они находились на полпути к главному алтарю. Справа и слева располагались ряды длинных деревянных скамей для молящихся. Они были освещены тонкими свечами в высоких кованых подсвечниках. Дальше находилась богато украшенная позолоченная перегородка, алтарная преграда, а за ней – пустые хоры. Эта пустота угнетала, навевала мысли о смерти; Джеймс вдруг представил, что находится внутри грудной клетки древнего великана.

– Kaal ssha ktar, – прокаркал Велиал на каком-то гортанном языке.

Джеймс не знал, что означают эти слова, но почувствовал эмоции Велиала: гнев и раздражение.

– Джеймс, – произнес демон, – сейчас я узнал несколько вещей, которые меня очень расстроили.

«Каким образом ты их узнал?» – удивился Джеймс. Но что толку было размышлять об этом? Велиал был Принцем Ада. Наверняка он слышал шепот своих демонических слуг, был способен видеть события, происходившие в иных мирах, и читать письмена Вселенной, недоступные смертным.

– Эти твои друзья, – продолжал Велиал. Его голос в голове Джеймса стал пронзительным, как будто демону прищемили палец. – Нет, да что же это такое, в самом деле! Я оставил им жизнь, проявил милосердие. Ты знаешь, как редко демоны проявляют милосердие? Тем более Принцы Ада! Я опустился до вашего уровня ради них. Ради тебя! И чем же они отплатили мне? Шныряют по моему городу, изо всех сил стараются расстроить мои планы, но хуже всего – моя собственная внучка пробирается в Эдом в компании этой девицы с Кортаной…

– Я знал это, – прошептал Джеймс.

Да, он знал – он почему-то был уверен в том, что Корделия придет за ним, что она найдет способ проникнуть в Эдом. И его вовсе не удивило, что Люси отказалась отпустить подругу одну.

– О, замолчи же наконец, – рявкнул Велиал. – Если бы не Лилит, которая вечно суется не в свое дело… – Демон смолк, видимо, немного успокоившись. – Но это не имеет значения, – бросил он. – Они появились в Идумее слишком поздно и не успели тебя застать. Солнце Эдома выбелит их кости вместе с костями твоего парабатая. А сейчас…

Велиал зашагал вперед, обогнул заграждение, прошел мимо хоров, и они очутились в центре аббатства, между северным и южным трансептами. Собор, подобно большинству готических храмов, имел форму креста, и трансепты образовывали своеобразную перекладину этого креста. Под двумя огромными витражными окнами-розами со стеклами синего, алого и зеленого цветов располагалось возвышение, к которому вела небольшая лестница. На возвышении находилась еще одна резная перегородка с двумя дверями. Между дверями стоял стол, накрытый богато вышитой тканью, а на столе Джеймс увидел большой золотой крест.

– Смотри. – Велиал, казалось, забыл о своих неприятностях, и в его голосе прозвучало торжество. – Алтарь, на котором состоится моя коронация.

Перед столом, прямо на алтаре, стояло тяжелое дубовое кресло с высокой спинкой и ножками в виде позолоченных фигурок львов. Джеймсу уже в который раз стало плохо от ужаса. Он вспомнил, что видел это самое кресло, когда посещал собор. Кресло короля Эдуарда, трон, на котором сидели монархи во время коронации.

– А ты знаешь, – мурлыкал Велиал, – что это кресло использовалось для коронации королей Англии в течение шестисот лет?

Джеймс не ответил.

– Ну, знаешь или нет? – нетерпеливо воскликнул демон.

– Не думал, что такой срок, как шестьсот лет, произведет впечатление на Принца Ада, – ответил Джеймс. – Ведь это же мгновение для того, кто видел рождение мира.

– Как всегда, ты упускаешь из виду самое главное, – разочарованно