Разбойники Сахары. Пантеры Алжира. Грабители Эр-Рифа - Эмилио Сальгари

в кустах.

— Брысь! Пошел вон! — крикнула цыганка, собрав в кулак всю свою волю. — Прочь с дороги!

Лев грозно посмотрел на нее, встряхнул гривой, раззявил пасть и неожиданно лег на землю.

Замору сильно обеспокоило удивительное поведение зверя. Постепенно девушку охватила настоящая паника. Нервы были как натянутая струна. Взгляд льва завораживал ее.

— Я пропала! — воскликнула она. — Никогда больше я не увижусь с Карминильо и Педро. Ведьма добилась своего.

Девушка три раза поднимала пистоль и три раза опускала его, боясь только ранить хищника. Время шло, ее паника росла. Попусту она взывала к собственной храбрости, в душе разгорался только страх. Меж тем лев, развалившись в кустах, лишь зевал и лениво хлестал себя по бокам хвостом. Он не нападал.

Замора боролась с подступающим ужасом, от которого по коже бежали мурашки. Она не смела шевельнуться. Крупные капли пота катились по лбу, сердце билось так часто, что грозило разорваться.

Неожиданно лев навострил уши.

У девушки мелькнула мысль, уж не вернулись ли разбойники, чтобы устроить засаду ненавистным испанцам?

Хищник поднялся, глухо рыча, и с особенной силой забил хвостом. Шерсть у него встала дыбом, зверь как будто увеличился в размерах. Через две минуты, показавшиеся цыганке вечностью, он прыгнул и исчез в ночной темноте.

Сколько Замора ни прислушивалась, не услышала ничего, кроме шороха сухой листвы. Долго простояла она неподвижно, прежде чем решилась идти дальше. Шла, то и дело оглядываясь и задаваясь вопросом, почему лев удрал, так и не напав.

— Я не слышу стука копыт, никто не выезжал из адуара. Может быть, зверь учуял добычу полегче, не вооруженную ятаганом и пистолем? Бог с ним. Я должна найти моих несчастных друзей. Совершенно точно слышались человеческие голоса, ответившие на мой призыв.

Лес становился все гуще. Появились колючие кусты, в которые сунулся бы только сумасшедший, и глубокие овраги, на дне которых гнила, распространяя зловоние, палая листва. С четверть часа Замора старательно избегала колючих зарослей и не прекращала озираться. Решив, что отошла достаточно далеко от того места, где встретила льва, она позвала:

— Карминильо, Педро! Отзовитесь, ради бога, если вы еще живы!

Через несколько секунд из темноты донеслось:

— Замора! Это Замора!

— Да, это я! Вы как там? Живы?

— Живы, но поторопись! — крикнул Карминильо.

Замора со всех ног бросилась на голоса своих товарищей. Однако ей пришлось остановиться. На сей раз она испытала скорее злость, нежели страх.

Второй лев, еще крупнее первого, преградил ей дорогу и угрожающе зарычал. Шакалы поддержали его дружным воем. И тут раздался вопль Карминильо:

— Берегись, Замора! Там где-то лев! А мы связаны и не можем тебе помочь! Берегись! Берегись, Замора!

— У меня ятаган и пистоль!

— Да пребудет с тобой Бог, отважная дева!

Лев уселся прямо на тропе, ведшей к поляне, где погибали двое страдальцев. Как и первый, он явно никуда не спешил, но Замора, вооруженная, кроме всего прочего, неукротимой отвагой, настроилась во что бы то ни стало спасти Карминильо и Педро. Тем же не оставалось ничего иного, кроме как громко кричать, стараясь прогнать хищника. Заморе почудилось, что в их проклятиях слышится еще и боль. Неужели на них тоже напали какие-то звери?

Прижавшись спиной к дереву, цыганка поставила лампу на землю и замахнулась ятаганом. Львиное рычание разнеслось по всему лесу. Лев, видимо, терял терпение и все же не нападал, в точности как первый. Студенты кричали без умолку.

Поняв, что друзьям угрожает какая-то иная опасность, цыганка решилась. Крепко сжав рукоять пистоля, она шагнула вперед, целясь точно в зверя. Тот же лишь рычал и проделывал странные кульбиты. Вокруг скакали и тонко выли шакалы. Вдруг Замора услышала голос Карминильо:

— Я свободен!

Лев обернулся, сверкнув глазами. Замора увидела, как собралась складками его шкура. Он с новой яростью принялся хлестать себя хвостом по бокам, сообразив, что с тыла заходит новый враг. Но поскольку тот был еще далеко, зверь подобрался и прыгнул. Это был всем прыжкам прыжок. Одним махом лев покрыл метров пять, очутившись нос к носу с Заморой. Так кот прыгает на мышь.

Яркая вспышка разорвала темноту. Грянул выстрел, по звуку напоминающий выстрел древнего мушкета. Цыганка нажала на спусковой крючок, затем метнулась за толстый ствол, сжимая в руке ятаган.

Лев встал на задние лапы, махая передними, и оглушительно зарычал. Похоже, пуля угодила ему в морду, если не попала прямо в глаз.

В этот миг Замора разглядела бегущего к ней Карминильо. Студент был весь в крови.

— Оружие! Давай оружие! — крикнул он.

— У меня только ятаган!

— Отлично!

— А где Педро?

— Надеюсь, скоро будет с нами. Давай же ятаган!

Льва, по счастью, отвлекла рана. Зверь кружился волчком, по морде текла кровь, пятная светлую шкуру. Он то валился на землю, то вставал и вновь начинал свой бешеный вальс, натыкаясь на кусты. Наконец хищник рванулся к дереву, за которым прятались люди. Рванулся, потом присел и высоко подпрыгнул, издав воинственный рев.

— Осторожно, Замора! — Карминильо заслонил собой девушку. — Держись позади, я сам справлюсь… Искрошу зверюгу в капусту!

Лев в прыжке налетел на ствол дерева, упал, встал на задние лапы, размахивая когтистыми передними. Карминильо, уже уверенный, что хищник ослеп, коршуном налетел на него. Он торопился, зная, какой опасности подвергается Педро.

— Получай, гад! Вот тебе!

Ятаган был хорош. Тяжелый, словно борнейский кампилан[73], и острый, точно бритва. Раны, нанесенные подобным оружием, ужасны. Слепой лев, как бешеный, крутился юлой и непрерывно рычал.

Карминильо, ловко уворачиваясь от железных когтей, наносил удар за ударом. Время поджимало. Педро мог погибнуть в любой момент. Морда у зверя была уже вся искромсана, задние лапы почти перерублены, кровь хлестала фонтаном. Неумолимый ятаган снова и снова обрушивался на него. Натыкаясь на ствол дуба, слепой зверь когтями срывал огромные куски коры.

И тут цыганка, нарушив совет Карминильо, ринулась на помощь. Выскочив из-за дуба, она одним махом отрубила льву хвост.

Зверь, уже израненный студентом, подбиравшимся к его яремной вене, окончательно потерял рассудок. Он натыкался на деревья, катался по кустам, прыгал, безуспешно пытаясь добраться до своих врагов. Те держались на расстоянии, лишь свистели их ятаганы.

Лев издал особенно громкий рык, крутанулся на месте, забрызгав листву кровью, и устремился в лес.

— Пусть драпает! — крикнул Карминильо. — Ему все равно конец. Бежим спасать Педро. Только берегись термитов.

— Термитов? — удивилась Замора.

— Без помощи этих свирепейших муравьев я бы ни за что не смог освободиться из капкана. Они-то и задержали льва. Скорее! Слышишь, Педро кричит? Кусаются термиты как черти.

Оба бросились на поляну, где лежали трупы волов. Педро