Мои воспоминания о Восточной Африке - Отто Леттов-Форбек

Прибытие вспомогательного судна вызвало сильное воодушевление, так как показало, что связь между нами и родиной еще существует. Все с напряженным вниманием слушали рассказы командира, лейтенанта флота Христиансена, когда последний, после выздоровления от полученной во время короткой схватки с английским крейсером раны, прибыл ко мне в Неймоши. Сильные бои на родине, готовность жертвовать собой и безграничный дух предприимчивости, которые направляли военные действия немецких войск, нашли отклик в наших сердцах. Многие из тех, кто повесили голову, приободрились, так как услышали, что можно совершать дела совершенно, по-видимому, недостижимые, когда для этого имеется решительная воля.

Другим средством влиять на дух войск являлась практика производств в чине. Вообще я мог проводить производства не выше унтер-офицерского чина, в то время как право производства в офицеры, во многих случаях вполне заслуженное, мне, конечно, не было предоставлено. В каждом отдельном случае очень строго взвешивалось, имелся ли действительно налицо подвиг. Таким образом избегали незаслуженных производств, которые очень неблагоприятно отражаются на моральном состоянии частей. В общем мы были вынуждены влиять на моральные факторы наградами меньше, чем другими способами. Военных орденов мы почти не видели и должны были возбуждать и поддерживать не личное честолюбие отдельных бойцов, но настоящее чувство долга, продиктованное любовью к родине, и все более укреплявшееся со временем чувство товарищества. Может быть, именно то обстоятельство, что это длительное и чистое побуждение к действиям не было омрачено другими мотивами, как раз и давало европейцам и аскари отвагу и силу, которыми до конца своего существования отличалась колониальная армия.

Англичане у Килиманджаро не бездействовали. Утром 29 марта с горы Ольдоробо, с 12 километрах восточнее Таветы, занятой немецким офицерским постом, по телефону сообщили о нападении двух индусских рот. Капитан Кель и австро-венгерский обер-лейтенант фон-Унтеррихтер немедленно выступили походным порядком из Таветы и с двух сторон так энергично атаковали эти роты, засевшие на крутых скатах горы Ольдоробо, что отступивший противник оставил на месте около 20 человек и в наши руки попал один пулемет и 70.000 патронов. Другие операции велись противником вдоль Тсаво на северо-восток от Килиманджаро. Эти действия развивались из сильно укрепленного и занятого несколькими ротами лагеря Мзима, расположенного у Тсаво.

Но разыгравшиеся северо-восточнее Килиманджаро стычки патрулей проходили для нас во всех отношениях удачно. Особенно прославился отряд молодых аскари "Ромбо", силой в 60 человек, который получил свое название от миссии, расположенной у восточного Килиманджаро. Все те, кто входил в него, безгранично доверяли своему начальнику, более чем 60-летнему обер-лейтенанту фон-Боку. Я вспоминаю, как один раненый, который пришел от него в Неймоши, дабы передать донесение, отказался от лечения, чтобы не терять времени для возвращения к своему начальнику. В некоторых боях, иногда против двух неприятельских рот, эта молодежь отбрасывала неприятеля, и оказалось, что вокруг этого отряда у англичан сложились легенды. Британский главнокомандующий даже письменно жаловался мне, что в боевых столкновениях принимает участие немецкая женщина, которая отличается непонятной жестокостью.

Несмотря набольшую добычу у Танги, было ясно, что при предстоящей продолжительной войне запасы нашей колонии должны истощиться. Цветные в Неймоши сразу начали носить шелковые материи: это ни в коем случае не было признаком особенной роскоши. Просто уже пришли к концу запасы хлопчато-бумажной ткани в индусских лавках. Мы серьезно должны были подумать о том, чтобы самим создать что-нибудь новое и превратить имеющийся в большом количестве сырой материал в готовые ткани. Развернулась своеобразная деятельность, напоминающая предприимчивость какого-нибудь Робинзона. Хлопковые поля имелись в большом количестве. Раздобыли популярные книги, говорившие о забытом искусстве ручной пряжи и ткачества. Белые и черные женщины пряли вручную; на миссиях и у частных ремесленников устраивались прялки и ткацкие станки. Скоро была получена первая годная хлопчатобумажная ткань. Корень дерева, известного под названием "ндаа" был признан после испытания наилучшим среди различных красящих средств и придавал этой ткани коричнево-зеленоватый цвет, который не выделялся ни в траве, ни в кустарнике и был особенно пригоден для военного обмундирования.

Добываемый из деревьев каучук обрабатывался серой, и таким образом получилась резина, годная для автомобильных и велосипедных покрышек. В районе Морогоро некоторым плантаторам удалось извлечь из кокосов похожее на бензин вещество, названное треболь и пригодное для моторов и автомобилей. Как в прежние времена, изготавливались свечи из сала и воска. В домашнем хозяйстве и в войсках варилось мыло. Точно так же многочисленные заводы на плантациях Северной области и вдоль Танганьикской железной дороги были преобразованы для удовлетворения жизненных потребностей.

Особенно важно было изготовление обуви. Сырой материал доставляли многочисленные шкуры скота и диких животных, а дубильное вещество - мангровые заросли морского побережья. Уже в мирное время миссии тачали хорошие сапоги; теперь их деятельность была расширена, и, кроме того, войска также устраивали большие дубильни и мастерские. Во всяком случае прошло некоторое время, пока запасы смогли в достаточной мере удовлетворить настойчивые и необходимые потребности войск, особенно в отношении буйволиных шкур, необходимых для подошвенной кожи. Таким образом, историческая борьба за коровью шкуру в восточно-африканских условиях возродилась вновь.

Можно было предвидеть, что столь важный для поддержания здоровья европейцев хинин скоро истощится и что потребность в нем не сможет быть покрыта одной только добычей. Таким образом, имело большое значение то, что в биологическом институте Амани, в Узамбаре, удалось организовать производство хороших хинных лепешек из добытой на севере коры хинного дерева.

Необходимая для движения подвод и автомобилей постройка дорог повела к созданию постоянных мостов. Призванный в армию инженер Рентелль построил из камня и бетона западнее Неймоши на крепких каменных быках мост через Кикаду, отличающуюся быстрым течением. В период дождей, особенно в апреле, никакой деревянный мост не мог бы выдержать напора водяных масс в крутом русле, глубиной до 20 метров.

Усердно работали также и над организацией войск. Передачей европейцев из стрелковых рот, где они имелись в большом количестве, в роты аскари покрывалась убыль европейцев среди их командного составав; аскари же пополняли стрелковые роты. Таким образом, полевые и стрелковые роты стали одинаковы по составу и, в течение 1915 года, однородными. В Муанзе, Кигоме, Бисмаркбурге, Линди, Нейлангенбурге и в других местах создавались под различными названиями мелкие войсковые соединения, о существовании которых командование узнавало большей частью спустя довольно продолжительное время. Эти формирования также постепенно были реорганизованы в роты; таким образом, в течение 1915 года число полевых рот постепенно возросло до 30, стрелковых - до 10 и остальных соединений, силой в роту, - приблизительно до 20; в общем, таким образом было достигнуто наибольшее число в 60 рот. При ограниченном числе годных к службе европейцев и надежных аскари увеличивать дальше число рот было нежелательно, ибо тогда появились бы соединения без всякой внутренней устойчивости.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});