Писатели — искатели приключений - Николай Бичехвост

Несмотря на то, что советская власть вытравила саму память о нем и его книгах.

Помню, как следователем, после срочных выездов на пожарища и трупы, осмотры застреленных и повешенных, я вечером забредал-таки в библиотеку, заряженный призрачной надеждой разыскать неведомые следы, а то и книги Г. Борна.

Тогда я только проторил стежку в зарубежное приключенческое литературоведение. И как миллионы моих сограждан, не догадывался, что Георг Борн давно и надежно упрятан от нас со своими книгами, как вредный буржуазный писатель, на многие десятилетия в засекреченные спецхраны, в насильственное забвение.

Кроме небольших ссылок у М. Горького о Г. Борне, я понял, что больше вряд ли найду, ибо ни в каких проштудированных мною справочниках, учебниках литературы, даже в научных монографиях филологов его имя не упоминалось.

Даже солидный каталог-прейскурант букинистических и антикварных книг, изданный в Москве в 1961 году Всесоюзной книжной палатой, демонстративно обошел имя популярнейшего автора своего времени. Словно его никогда не было.

Оставался еще один проверенный путь — обратиться к предреволюционным романам Г. Борна, каталогам издательств и их рекламе в России. Вот тут-то «Сезам» и начал открываться!..

Углубляя свои знания, я с удивлением выяснил, что в Российской империи Борн был так же знаменит, как и в родной Германии!

В 1869 году у нас был напечатан его роман «Грешница и Кающаяся». В Москве в 1874 году он вышел под названием «Тайны Мадридского двора». Затем в Петербурге появился роман «Анна Австрийская или Три мушкетера королевы».

Столичные престижные издательства запустили свой печатный конвейер по безостановочному выпуску книг Борна огромными тиражами и неоднократно переиздавали их. Тот же роман «Изабелла…» к 1905 году был издан пять раз.

Честь выпуска первого и, пожалуй, наиболее полного собрания сочинений Георга Борна следует, наверное, отдать Санкт-Петербургскому издательству А. К. Касаткина. В народных читальнях за ними вилась многомесячная очередь. Выражение «Тайны Мадридского Двора» вошло с тех пор в поговорку, как необычная таинственность, до настоящего времени. Миллионная аудитория читателей и создала прижизненную славу Г. Борну.

Оказалось, что редкостные экземпляры дореволюционных книг Борна сохранились в советские годы у библиофилов-фанатиков. Но они редко продавали их даже за сумасшедшие, нереальные денежные суммы, и, как правило, только меняли их на такие же раритетные издания. Сильнее цензурных запретов было желание познать популярные романы Г. Борна.

И мы, худосочные любители-студенты, рады были читать эти романы, раздобыв их в нечетких машинописных самодельных перепечатках, толщиной 1500–2000 страниц, ибо оригинальные романы Г. Борна редко были менее одной тысячи страниц.

И то, чтобы достать, выменять с оглядкой, такой самиздатовский «роман», уходили нередко годы. Ведь запрещенная советской цензурой литература сохранялась лишь в спецфондах фундаментальных библиотек.

И не приведи ты, мать Господня, иметь такое крамольное чтиво у себя на руках. Купленные же букинистическими магазинами такие книги уничтожались по существующим тогда правилам. Запуганные владельцы частных дореволюционных библиотек, потеряв надежду реализовать за нормальную цену «книги-компромат» через магазины, (а не опасным путем — через прожженных книголюбов-спекулянтов), нередко сдавали их навалом в макулатуру.

Теперь книги Георга Борна, как и многие другие, реабилитированы, словно люди, попавшие под сталинские репрессии. Они, как и люди, восстановлены в своих правах, а авторам возвращено доброе имя и они, надеемся, будут жить в памяти человечества.

НЕМЕЦКИЙ ДЮМА

Таинственные историко-авантюрные романы Г. Борна хорошо сочетаются с загадочной личностью самого автора, ибо слышали о нем весьма немногие, а знают — и того меньше.

Настоящий Карл Георг Фюлльборн (Георг Ф. Борн — его псевдоним) родился 5 сентября 1837 года в немецком городке Эльбталь. Сын богатого торговца-бюргера, он был отправлен 16 лет в школу торговли, дабы стать преуспевающим негоциантом.

Но его карьеру коммерсанта погубила страсть к сочинительству. Подружившись со сверстником Оппенгеймом, Фюлльборн, забросив учебу, проводит дни и ночи напролет. …Сочиняя и сочиняя с ним толстый роман.

Однако богиня Удачи отвернула свое лицо от их первого литературного опуса, а они свои — от учебы.

В надежде прорваться в литературный мир Берлина, честолюбивые мечтатели рванули туда. И хотя их авторский коллектив теперь состоял уже из трех молодых соавторов, их рукописные творения не интересовали издателей, а вальяжные местные литераторы усмехались новичкам в лицо. Ничего не добившись, их тройка распалась.

Упорно, очень упорно продолжает писать Георг Фюлльборн, даже оставшись в одиночестве.

Только теперь под именем Георга Ф. Борна, под которым и войдет навсегда в мир авантюрного жанра. Долгожданная удача пришла к нему неожиданно, а может как вознаграждение за непомерный труд и долготерпение. Рукопись романа «Клелия» не только была принята в печать издательством, но и к взаимному восторгу сторон, напечатанный тираж полностью и скоро был раскуплен.

Невзгоды, огорчения и безденежье можно было забыть! У Борна были в запасе не только грандиозные творческие планы, но и реальные, тщательно выписанные сюжеты ряда исторических романов.

Но каких? А вот это он держал в секрете даже от самых лучших друзей. Причину будущего успеха он видел не в погружении авантюры своих романов в темные глубины исторического прошлого. Об этом уже позаботились соотечественники, как Ф. Дан, воспевая завоевательные походы древних германцев и гуннов в изданиях «Аттила», «Падение империи», «Борьба за Рим», «Верность до гроба», писатель Г. Фрейтаг в подобной серии «Предки» и иные.

А он будет писать современникам, что им сегодня интересно, но скрывалось от них в кулуарах дворцов, покоях вельмож, сейфах дипломатов…

Более того, он покажет все действующие исторические лица, недавно жившие либо ныне здравствующие.

Тот же правитель Наполеон Третий, или испанская королева Изабелла, либо канцлер германской империи Бисмарк…

О, он сделает читателя свидетелем не только широких исторических полотен, но и огромных картин любви и верности. Его читатель должен чувствовать себя не только очевидцем, но и непосредственным участником недавних исторических потрясений.

Одно дело, когда читатель просто в толпе бунтовщиков на улице, а другое дело — он активный участник, почти герой, читаемого им же и его родичами, острого современного историко-приключенческого романа. Это вызывало уже особые эмоции и переживания. Должно быть переплетение настоящего с прошлым, ощущение подлинности.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});