Реймунд Стург. Лабиринт верности (СИ) - Чуринов Владимир

— Подержи его у себя. Можешь пытать, — это слово, похоже, доставляло говорившей удовольствие, — можешь беседовать. Главное, не убивай. Покажи ему бумажку.

На столик рядом с окном лег лист плотной бумаги.

— Он станет, — говорившая помедлила, затем томно произнесла, — покладистым. Позже мы его заберем.

— И какая вам, — хозяин дома выделил последнее слово значительной интонацией, — от этого польза? Все и всегда желают извлечь двойную выгоду. В чем ваша?

— Скажем так, — голос продолжал оставаться томным, садистски-растянутым, — Белое Крыло заботится о своих инвестициях.

Человек в кресле рассмеялся. Это ему подходило. Звучало в нужном стиле — его не пытались обмануть, лишь использовать. Все как обычно. А он всегда умел пользоваться людьми и даже организациями в ответ.

— Чудно, — произнес он, заслоняясь от лучика света, упавшего на лицо через дыру в занавеске. — Договорились. Как с тобой связаться, если…

Опасной собеседницы уже не было в комнате.

— Чертова кошка, — пробормотал ван Курмхог. Он не привык, когда с ним играют. И уж тем более, когда общаются свысока. Бывший наемник сам предпочитал говорить с позиции силы. «Им нужен этот убийца? Что ж. Они его получат. Но сначала я сам выясню его ценность».

Приказав раскрыть шторы и заменить порванную, банкир вернулся к чтению, раскрыв потрепанный экземпляр подшивок отчетов ригельвандских экваториальных комиссаров, людей умных и понимающих. Он в ближайшее время надеялся через «Вителлозо» стать одним из них.

Библиотека Хранителей Знания: Колониальная политика Экваториального Архипелага

Мораль и выгода — не сочетаемы

Интересы свободной торговли подразумевают необходимость некоторых жертв. А также использования методов не совсем стандартных для Ригельвандской Экваториальной Торговой Компании. Однако радикализм может быть обоснован усложнением обстановки в секторе Клыка. Туземные ресурсы города Стофалл и в целом острова Клык предельно истощены, возможно, еще 30 лет назад нужно было думать об улучшении условий труда и уменьшении темпов эксплуатации туземных ресурсов острова. Ныне же подобные меры принимать уже поздно — если 30 лет назад мы располагали не менее чем тремястами тысячами здорового работоспособного туземного населения, и всего 60-ю рудными разработками, то ныне в нашем распоряжении лишь десять тысяч туземцев при постоянно наращивающих темпы выработки ста двадцати работающих рудниках.

Да, несомненно, поставки преступников и связанное с этим ужесточение законодательства несколько облегчали ситуацию. Однако преступники — по большей части наши же колонисты и выходцы из метрополии, люди, как правило, болезненные и ослабленные излишествами. Они слишком быстро умирают. Воля ваша, но, на мой взгляд, много лучше использовать висельников в качестве морской пехоты, для этого у них достанет силы и сноровки, но для рудников они решительно не годятся.

Так же существенно сложнее стало доставать туземные ресурсы из других областей — виной тому, конечно же, контрабандная торговля оружием (вы не поверите, из рейдов ныне не возвращаются не менее десятой части отрядов работорговцев), а так же в целом уменьшение доли в достаточной степени доверчивых туземных племен, обитающих близко к берегу. Ну и, конечно же, постоянные проблемы транспортировки — амиланийки, пираты, а теперь еще и активизация шваркарасских каперов.

Посему, разумным полагаю применение следующего пакета мер, кои существенно должны облегчить положение наших добывающих производств на Клыке.

Первое — формирование из преступников, прибывающих на Клык согласно постановлению Ригельсберме от 21 гартарудела 762 года, отрядов так называемых «рейдеров» вместе с наемными проводниками из туземцев и анималистических рас, совершающих на легких, маневренных судах рейды как по деревням дикарей, так и по поселениям предполагаемых стратегических оппонентов.

Второе — организация нескольких очагов напряженности меж туземными племенами островов, близлежащих к Морю Клыка, с целью организации взаимной борьбы туземцев, в ходе которой пленные достаточно дешево продаются нашим агентам в достаточных для поддержания экономики Клыка объемах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Третье — прием на контрактной основе на срок не менее 10 лет на службу опытных и умелых некромантов для восстановления численности личного состава на самых сложных производствах. Есть возможность договориться с представителями туземных культов или же с кешкашиварами, что в таком случае не будет противоречить церковной доктрине о чернокнижии и неприемлемости использования темных искусств в экономической деятельности. Данный метод может стать настоящей оздоровительной панацеей для пошатнувшейся экономики Клыка.

Из отчета комиссара представительства Ригельвандской Торговой Экваториальной Компании на острове Клык Джеромо Буаничелли. От 26 орналика 801 года.

Одобрено Ригельсберме в 802 году. Третий пункт был подвергнут вето со стороны Ригельвандской Церкви Единого без права обжалования.

Часть 1. Глава 5. Дорожные неприятности

Карета качалась и скрипела. Мимо проносились обширные поля, изрезанные линиями мелких речек и бугрящиеся невысокими холмами. Кое-где встречались некрупные лесочки и рощицы. На холмах тут и там встречались укрепленные деревеньки, укрытые частоколом и охраняемые дозорными башнями.

Если Ахайос представлял собой логово преступности организованной и взаимоуравновешенной, то земли, лежавшие за стенами могучих Цитаделей, были местом, где суровые и очень живучие честные люди, пытавшиеся зарабатывать свои трудом, отстаивали свою независимость и право на жизнь в ежедневной схватке с неконтролируемыми ордами всяческого отребья. Подонков общества, сбивавшихся в банды налетчиков, грабителей и простых разбойников. Частенько тут встречались контрабандисты и, что хуже, работорговцы. Не стоит умалчивать так же об опасных монстрах, стаях хищников и многочисленной нежити с погостов у деревень, сожженных ватагами лихих людей. Потому каждая деревня Калистиса представляла собой небольшой форт, находящийся на самообеспечении, а люди, выходя работать в поле или на выпас скота, брали с собой мушкеты и сабли, изрядно осложнявшие занятие сельским хозяйством.

Дороги представляли собой просто пыльные, в меру утоптанные участки земли, располагавшиеся на относительно плоском, пригодном для движения телег пространстве. Никто их не благоустраивал и не ремонтировал. А потому карету трясло и подбрасывало на колдобинах. Кучер-крыса все подстегивал выносливых пегих лошадок, идущих в шестерке. За каретой неслось сопровождение — четверо хорошо вооруженных головорезов, бывших драгун из колониального корпуса Ахайоса. Внутри было бы комфортно — просторный салон, мягкая обивка, приятная обстановка, — если бы не общество двух телохранителей-полугетербагов, занимавших две трети пространства кареты. А также, судя по всему, секретаря ван Курмхога — похожего на тощего мопса типуса, монотонно вещавшего правила поведения в поместье его хозяина и этикет беседы с самим миллионером. Правила, в основном, заключались в наборе норм поведения, при соблюдении которых охрана не приканчивает посетителя на месте: не делать резких движений, не повышать голос, выполнять все, что тебе скажут, не приближаться к вооруженным людям и Курмхогу ближе четырех шагов и тому подобное.

Реймунд слушал этот бубнеж и про себя удивлялся:

«Как можно так жить, как крыса в норе, обложившись охраной, боясь в одиночку сходить в туалет. Не имея возможности спонтанно пойти куда-то, и даже пищу принимая сначала кем-то уже попробованную. Как можно наслаждаться жизнью и своими огромными деньгами, постоянно ожидая удара в спину, подозревая самых близких, и зная, что эти самые близкие ждут не дождутся, пока ты сдохнешь. Испытывать на себе негативное влияние магических средств защиты и привлекать внимание нечисти колдовскими оберегами. А может еще и подвергаться дыханию ада, полагаясь на защиту демонов-стражей. Подобным людям смерть должна стать самым великим благом», — так размышлял Реймунд, не замечая сколь схож или, скажем так, сколь так же ограничен его собственный образ жизни. Или не желая об этом думать.