Кочегарка - Бентли Литтл

Остаток занятий был посвящен рассуждениям о погребальных обрядах местных племен и о культуре Анасази.

– А вы идете? – спросил Анджелу парень, сидевший недалеко от нее, когда она шла по коридору вместе с остальными студентами.

Она с удивлением осмотрелась, чтобы убедиться, что он говорит именно с ней, а не с кем-то другим из окружающих. Раньше они ни разу не разговоривали друг с другом. Она даже не знала, как его зовут.

– Ну, в общем, да, – ответила Анджела.

– Я тоже. Тогда там и увидимся, ладно? – Парень улыбнулся и направился к лифту, который был расположен в противоположном конце коридора.

Анджела наблюдала за ним. Утром, когда она рассказала Крисси о Брайане во время поспешного завтрака, ее подружка равнодушно сказала:

– Может быть, это и к лучшему. Ты слишком молода, чтобы связывать себя обязательствами. Сначала надо перебеситься.

Анджелу такое отношение удивило и обидело – ей показалось, что ее подруга недостаточно серьезно относится к ее душевным проблемам. Но сейчас она подумала, что, может быть, Крисси была права.

Анджела повернула в противоположном направлении и по лестнице спустилась на один этаж на следующую лекцию.

Позже стало известно, что тела оказались не такими уж старыми и принадлежали не представителям древнего индейского племени и даже не первопроходцам. И тем не менее, доктор Уэлкс намеревался повести своих учеников в подземелье, чтобы они увидели тела, так что тайна все еще оставалась. Кто были эти люди и почему такое количество их оказалось в тоннеле под Стэйт-стрит? Полиция выяснила, что тоннель начинался от старого отеля, который в настоящее время реконструировали, и кончался в нескольких ярдах от того, что раньше было большим универсальным магазином, а теперь представляло собой комплекс бутиков. Оба здания были построены в конце 1800-х годов, поэтому смерть этих людей можно было датировать концом XIX века.

Но почему там было так много трупов? В этом замкнутом пространстве полиция насчитала их целых тридцать три. Профессор и его помощники из числа выпускников уже просмотрели газеты Флагстаффа за тот период – и не нашли никаких упоминаний о необычных похоронах, массовых смертях или исчезновении больших групп людей. Ожидая в назначенное время у двери кабинета профессора, один из выпускников рассуждал о том, что люди могли умереть в результате эпидемии, а тоннель использовали в качестве карантинной территории.

– Думаю, что эта теория имеет право на жизнь, так же как и любая другая, – сказал профессор, взглянув на часы. – Уже время. Пойдемте?

В холле собралось человек двадцать студентов, и они, взяв свои книги и рюкзаки, направились за профессором в сторону лестницы. Анджела оглянулась в поисках безымянного парня, который заговорил с нею утром. Она была разочарована тем, что он так и не показался, но это было ничто по сравнению с тем волнением, которое она испытывала в предвкушении осмотра того, что один остряк уже успел назвать «тоннелем смерти». Кто-то тронул ее за плечо. Это оказалась Бренда, девушка, которая сидела прямо за нею на лекциях доктора Уэлкса и которую она знала еще и по занятиям по американской литературе.

– Анджела, ты на колесах? – спросила она. – Можно с тобой? А то я живу в кампусе, и машины у меня нет.

– Ну конечно, – ответила Анджела.

– Если у кого-то из вас есть фонари, то захватите их, – посоветовал профессор, направляясь вниз по лестнице. – Там, внизу, будет темно.

Кончилось тем, что к ней в машину напросились еще два человека, и она оказалась первой за джипом профессора. Он показал им дорогу на стоянку рядом с закрытым отелем. Здесь их ждал полицейский, и, когда все студенты припарковали свои машины и собрались на тротуаре, офицер провел их под желтой лентой, обозначающей место преступления, прямо в отель.

Если б это была поездка в парк развлечений, то организовать ее лучше было просто невозможно. Лобби гостиницы, в котором только что начались переделки, было освобождено от мебели; стены и потолок сделаны из темного струганого дерева. Лохмотья старых обоев то тут, то там свисали с грязных белых стен, а неработающий лифт, расположенный за двойными дверями, был похож на сломанную металлическую коробку. Со всех сторон отель напоминал населенное привидениями здание, а недостаток электрического освещения вкупе с тусклым фрагментарным солнечным светом, с трудом пробивавшимся сквозь грязные передние окна, только усиливал это впечатление. Студенты, которые были оживлены и полны энтузиазма, пока ожидали подхода своих коллег на тротуаре, в этой мертвенной атмосфере замолчали и, войдя в здание, стали жаться друг к другу.

Они были напуганы.

Анджела не могла отвечать за других, но сама она точно была напугана, хотя и не понимала причины этого. Почему-то ей пришло в голову ужасное бормотание в квартире Уинстона и Брока, и, может быть, это сыграло свою роль, но ей казалось, что причина ее страха заключается не только в воспоминаниях о былом. В этом было что-то новое, хотя и напоминающее прошедшее, и ее ужас усиливался от того, что она не знала, чего ожидать.

Девушка с продвинутого курса доктора Уэлкса, с белым, как мел, лицом, остановилась посреди холла и сказала, что передумала: что она больше не хочет смотреть на трупы и подождет их снаружи. Анджела понимала, что ощущает эта девушка, и часть ее сознания тоже хотела отказаться от просмотра, но любопытство пересилило страх, и она пошла за полицейским в то время, как девушка развернулась и вышла на улицу. Профессор и соученики Анджелы все вместе прошли через служебный проход к лестнице.

– Включить фонари! – распорядился Уэлкс, и те, у кого они были, повиновались. В руках у полицейского был мощный фонарь с сильным лучом, который освещал большой кусок помещения перед ними, но в середине толпы было темно, и Анджела была благодарна отцу, который заставил ее положить фонарь в багажник машины.

Они стали спускаться. Внизу, двигаясь один за другим, прошли мимо двух промышленных стиральных машин, к которым примыкали сушилки и массивная печь, наполовину разобранная, и только после этого оказались у желтой ленты, обозначающей место преступления. Офицер держал желтую ленту, пока они по одному подныривали под нее. Прямо за лентой оказалась каморка привратника, а уже за ней – старинная металлическая дверь, которую совсем недавно открыли. Мусор и осколки кирпичей, валявшиеся вокруг, свидетельствовали о том, что многие годы эта дверь была замурована.

Мощный луч полицейского фонаря разгонял темноту.

И они увидели тела.

Один за другим студенты входили в тоннель. Трупы находились чуть дальше, не у самого входа, а в нескольких ярдах от него – скорее под поверхностью улицы, чем под фундаментом отеля. Даже со своего места в самом конце очереди Анджела хорошо их видела, однако основным ее желанием было оказаться сейчас на улице с той, другой, девочкой. Неожиданно ей стало тяжело дышать, а ее рука, державшая фонарь, стала вдруг липкой от пота.

Тела никто не двигал. Полиция оставила их в точности так же, как их нашли. Они были нагромождены вдоль стен тоннеля, изогнуты в невероятных позах и прижаты друг к другу. Провалившиеся глазницы казались живыми от света фонарей, и выглядели они совсем не мумиями, а настоящими трупами. Одежда истлела до состояния бесцветных лохмотьев, кожа была страшно сморщена и туго обтягивала кости, на которых не осталось и намека на мускулы и жир. Все они, вне зависимости от позы или местоположения, казалось, улыбались… вернее, скалились на фонарные лучи.

Анджела была не рада, что оказалась здесь. Она никогда не страдала от клаустрофобии[37] – по крайней мере, до сегодняшнего дня, – но неожиданно у нее появилось навязчивое желание убежать из этого тоннеля. Оно было более сильным, чем простой импульс или порыв, и больше напоминало все усиливающуюся отчаянную необходимость. С каждым шагом в глубь тоннеля это чувство становилось все сильнее, пока, наконец, девушка не остановилась, не в состоянии идти дальше.

– В чем дело? – спросила Бренда, которая шла за нею. Впереди, в самом начале очереди, доктор Уэлкс рассуждал о том, кем могли бы быть все эти люди.

Неожиданно ее схватила чья-то рука.

Рука трупа.

Анджела завизжала, и все завизжали вместе с нею. Тела оказались живыми, они двигались, и люди лезли друг на друга, толкаясь в попытке выбраться из тоннеля тем же путем, которым вошли в него. Анджела услышала удивленный крик профессора впереди и недоуменный рев полицейского позади себя. В этот момент луч ее фонаря уперся в небольшой труп, который раскачивался на ногах, отчаянно кивая ей своей безумно улыбающейся головой. Она попыталась перескочить через него, но кто-то сзади толкнул ее в спину. Анджела споткнулась об это тело и упала на живот, приземлившись еще на один скелет, при этом не прекратила отчаянные попытки двигаться к выходу. Она ощутила под руками кожу, похожую на наждачную бумагу, ее ноздри заполнил затхлый запах пыли. На мгновение ее губы коснулись волос – ломких мертвых волос, – а потом она вскочила на ноги. Прежде чем Анджела добралась до открытого пространства рядом со входом в тоннель, она столкнулась еще с одним студентом. Наконец, девушка оказалась рядом со сторожкой привратника.