Чёрный абеллург - Светлана Зорина

Айнагур тихонько удалился, а они там, наверное, весь вечер целовались.

Как ни странно, после этой истории его отношения с Ральдом слегка улучшились. Может быть, потому, что Ральд чувствовал себя немного виноватым, хотя и не был перед ним ни в чём виноват. Просто далеко не всем доставляет удовольствие торжествовать над неудачливым соперником. Но никакой теплоты между ними уже не было. И Ральд по-прежнему его избегал, хотя и не демонстрировал этого. Он никогда ничего не демонстрировал, но Айнагур всё более явственно чувствовал в отношении к нему Ральда нечто вроде опасливой, холодной брезгливости. И всё чаще вспоминал прошлогодний разговор. "Можно очень долго скрывать что-то тёмное в душе от людей, но не от богов…"

"Тоже мне, потомок богов, — озлобленно думал Айнагур. — Да это я тебя вижу насквозь. И всех вас. Зазнайки! Всё вы лжёте. Вы только и делаете, что любуетесь собой и никого, кроме самих себя, не видите. Белому замку уже много-много лет… И в течение всех этих лет там лгали. И лгут. Там всё ложь!"

Иногда ему и впрямь казалось, что Белый замок — это нечто, в реальности не существующее, что это обман, иллюзия, чья-то красивая выдумка, божественная игра… Или сон, который держит тебя в плену и от которого невозможно очнуться, пока ты, наконец, чего-нибудь не испугаешься и поневоле не захочешь проснуться…

Глава 8. Игры богов.

Игру в маски, известную ещё под названием "игра богов", любили во всём Валлондоле, но, наверное, нигде её не любили так, как в Белом замке. Иногда её затевала молодёжь, занимая для этого южные залы и павильоны, а иногда игра охватывала весь замок и всех его обитателей. Лимнарг мог ходить в костюме повара, а кучер в одеянии лимнарга или коннума. Кто-то надевал фаллунду абеллурга, кто-то обряжался, как дворцовый лекарь… В этот вечер каждый мог сказать кому угодно всё, что он о нём думает. Но для этого надо было узнать того, с кем бы ты хотел объясниться, дабы не попасть в неловкое положение. Тот, кто узнает скрывающегося под маской, имеет право задать ему любой вопрос, а если отвечающий солжёт, то он, согласно поверью, не доживёт до следующего цикла. И ещё узнавший может попросить узнанного о чём угодно, и тот не должен ему отказывать. Иначе его постигнет то же наказание. Костюмы и маски тщательно продумывались, и каждый старался выглядеть так, чтобы его не узнали, хотя, конечно, к условиям игры относились уже далеко не так серьёзно, как в стародавние времена. В древности эта игра была частью ритуала, и в начале каждого цикла, сразу после Затмения, костюмированное действо охватывало все поселения Валлондола.

— А почему это игра богов? — спросил однажды у деда маленький Айнагур. — Разве боги играют?

— А почему бы и нет! — засмеялся дед. — В эту игру играли самые древние боги.

— Линд и Лайна?

— Нет. Линд, Лайна, Эрин — молодые боги. Не они были первыми хозяевами Эрсы…

И дед рассказал Айнагуру легенду о старых и молодых богах, давным-давно придумавших игру, которую по сей день любили все валлоны.

Сначала была Беспредельная Тьма, двуполое божество — Танхаронн или Танхаренн. Потом оно распалось на две сущности — мужскую и женскую, Мрак и Беспредельность — Танхара и Энну. И породили они старших богов: бога времени Карна, бога льда Харранга, бога камней Маррона, небесного бога Невда, а также Эрну — богиню яркой луны. Причём вся женская сущность была потрачена на Эрну, перелилась в неё, и бог тьмы Танхаронн перестал быть двуполым божеством.

Старшие боги сотворили Эрсу, и была она сначала обителью холода и мрака. Она вся состояла из камней и льда. На юге было больше камней, на севере льда. На юге, во владениях каменного бога Маррона, попадались маленькие островки бесплодной земли, твёрдой и каменистой, а к северу простиралось ледяное царство, в котором лёд если иногда и подтаивал, то совсем чуть-чуть, и появлялись небольшие озерца, где было больше ледяного крошева, чем воды. Эту унылую, холодную обитель со всех сторон окружала тьма, которую лишь иногда немного рассеивал свет Эрны. Три брата — Невд, Харранг и Маррон — соперничали из-за красавицы Эрны. И бог тьмы, самый древний бог, которого называли и Танхар, и Танхаронн, тоже полюбил Эрну, ибо видел в ней свою утраченную половину, свою супругу-близнеца Энну. Танхаронн и Невд хозяйничали в Верхнем мире. Танхаронн, как старший, выбрал себе владения пониже, а следовательно поближе к Эрсе, потому-то она и была окружена мраком. А небесный бог Невд жил далеко и не смел проникнуть в царство тёмного бога, который стоял между ним и Эрсой. На Эрсе жили правители Среднего мира — Харранг и Маррон. Все три брата боялись Танхаронна, ибо он был их родителем. Одна лишь Эрна его не боялась, и ей был открыт доступ в любое царство — ведь её желали все мужские боги.

Сперва она досталась старшему, Танхаронну, и родила от него дочь Арну — богиню бледной луны, и сына Ханнума — бледного, как и Арна, и мрачного, как его отец, повелитель тьмы. Ханнум не пожелал подняться с матерью в Верхний мир, а в Среднем не захотел жить, потому что мечтал о собственном царстве. И стал он владыкой Нижнего (Подземного) мира. От Харранга Эрна родила дочь Лайну — богиню земных вод, от Маррона Гиллу — богиню земли, а от светлого небесного бога Невда двух близнецов — Эрина и Линда. Да так и осталась жить там, высоко, с небесным богом.

Эрин и Линд росли в Верхнем мире, радуя отца и мать своей красотой и добрым нравом, оба светловолосые, голубоглазые и очень похожие друг на друга. Эрин — бог солнца, и Линд — бог небесных вод. Бойкому, воинственному Эрину уже удалось потеснить своего грозного дядю, а вернее, деда, Танхаронна, и тот с ворчанием уступил ему часть суток. Теперь на Эрсе были день и ночь. Правда, день ещё не такой светлый, как сейчас, — Эрин ещё не набрался сил. Невду и Эрне давно надоела холодная, бесплодная Эрса. Они для того и родили Эрина и Линда, чтобы дать ей свет, тепло и влагу, украсить её растениями и населить живыми существами. Но Харранг и Маррон не желали ничего менять на Эрсе. Каждый из них втайне мечтал лишь об одном — свергнуть брата и царствовать здесь безраздельно. Эрину и Линду очень хотелось отстранить от власти старших богов, но они были ещё слишком слабы, чтобы воевать с Харрангом и Марроном. А одолеть их близнецам хотелось не столько из-за самой власти, сколько по другой причине. Эрин был влюблён в дочь Маррона Гиллу, богиню земли, а Линд — в дочь Харранга Лайну, богиню земных вод. Но не могли братья соединиться со своими возлюбленными, ибо повелитель камней и ледяной бог держали дочерей в заточении. Гилла томилась в каменном дворце на юге, а Лайна — в ледяном на севере. Сколько ни приходили юные боги к своим грозным дядьям с подарками, те и слушать не хотели ни о каком сватовстве. Знали они, к чему это может привести. Наконец Харранг, который был не добрее своего каменного брата, но отличался более живым нравом и даже время от времени любил поразвлечься, устав от назойливости Линда, предложил ему следующее: узнаешь меня во время игры, уступаю тебе своё царство на Эрсе и всё, что в нём есть. Даю слово бога.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});