Пылающая Башня (СИ) - Вайс Ден

— Ручьи и правда золотые, богатое место… Да только опасное больно… — Фенк, так же, как и Кривой, старый каторжанин, проданный в рабство за долги перед законом, побряцал цепью, конец которой соединял лодыжки старателя. — Поговаривают люди, на этом прииске такие как мы долго не живут…

Удар нагайки надсмотрщика, вынудил Фенка заткнуться, вернувшись к работе. Махать весь день лопатой, нагребая речной песок в промывочные лотки — дело не тяжёлое. Заметно проще королевских каменоломен или угольных шахт. Да вот только новые хозяева уж больно странно выглядят. Каторжан кормят достойно, каша утром, каша с мясом по вечерам, а сами, один другого страшнее. Худые, бледные, на свет божий носу не кажут, все сидят в своём шатре и только золото считают. Замах нагайки отвлёк старого каторжанина от тягостных мыслей, и лопата привычно зачерпнула песок, со дна ручья.

* * *

После захода солнца, полторы дюжины каторжан, подняли сковывавшую их массивную цепь и потрусили к дверям барака, где их запирали на ночь. Рассевшись по нарам, приготовили миски, для вечерней пайки каши. Угрюмого вида мужик, с котлом в немытых руках, зашёл в барак. Фенк спал в дальнем от двери и отхожего места углу. Это считалось привилегией, одна беда, и пайку Фенк получал последним.

Уныло взглянув в полупустую миску, старатель скривился, но все же принялся черпать кашу пальцами, запихивая еду в рот. Он не боялся, что кто-то попробует отобрать его еду. В бараке давно все поняли, что в драке и поножовщине, с ним, Фенком, прошедшим уличную школу в трущобах Эвенпорта, тягаться на равных некому. Разве что задавить пока старатель спал… Но на этот случай есть Кривой, с которым они вместе попали к новым хозяевам. Кривой всегда спал в полглаза, что не раз выручало приятелей. К тому же найденный позавчера в реке, длинный и острый камень чёрного цвета, был ловко спрятан в рукаве старого разбойника.

Проходя вдоль нар, надсмотрщик проверял обухом дубины, надёжно ли закреплены цепи каторжан. Подойдя к нарам Фенка, ткнул палкой того под ребра: — Вставай. Пойдёшь со мной. — За спиной говорившего, раздался звук отпираемого замка, звон цепи, и Фенка освободили от общего железного поводка. — Живей! — очередной толчок палки в спину, придал расторопности движениям старателя.

Фенка вели прямо к шатру хозяев. Кожаная занавесь, служившая дверью, откинулась в сторону, выпуская наружу отблески огня жаровни. Из прохода доносились громкие голоса людей, споривших на повышенных тонах.

* * *

Где-то в глубине леса раздался треск падающего дерева, надсмотрщик, обернувшись в ту сторону, схватился рукой за горло, захрипел и начал оседать на землю. Из шеи умирающего торчала стрела, вторая пригвоздила руку к груди. Фенк, заозирался в поисках укрытия, и не придумав ничего лучшего, быстро нырнул в хозяйский шатёр.

Ночной лес огласил свирепый вой матерого хищника. — Шухер! — заорал Фенк падая на устилавший пол шатра, ковёр. — Напали, стреляют… — С улицы доносилось бряцание доспехов и властные окрики. Сержант собирал и строил наёмников, охранявших прииск, вдоль линии частокола. Фенк получил увесистый удар ногой по спине, и начал отползать обратно на улицу, подальше от блеснувшего лезвия, кривого кинжала. Над головой старателя промелькнули несколько оранжевых искр, ударивших в крышу шатра. Бревна частокола толщиной в две ладони заскрипели под натиском неизвестной твари.

Огромная, лохматая лапа, снимая когтями стружку, зацепилась за внутреннюю сторону стены с усилием подтягивая тело твари. Сокрушительной мощи удар сотряс частокол, бревно с хрустом наклонилось и тут же было выворочено с той стороны. В проёме показалась ужасная морда огромного медведя, заревевшего на столпившихся перед брешью людей. Над головой Фенка вновь засвистели стрелы, без промаха находившие хозяев, в панике покидавших пылающий шатёр. — "Интересно, где они хранят добытое золото…" промелькнуло в уме каторжника.

Частокол разлетелся в мелкую щепу под очередным ударом лесного чудовища. Медведь с рёвом ворвался в жалкую кучку вооружённых людей, первым же ударом лапы оторвав голову сержанта. Кто-то успел пырнуть чудовище копьём в бок, но без особого успеха. Лесная тварь, не обращая внимания на жалкие попытки наёмников спасти свои жизни, убивала солдат одного за другим. Последний из выживших охранников умер самой ужасной смертью, что видел в своей жизни каторжанин. Медведь схватил беднягу лапами за горло и ноги, поднял в воздух и перекусил ещё живого человека пополам, ощерив зловещую пасть и зарычав. Кровь наёмника брызнула во все стороны, заливая поле безжалостной бойни. За спиной хрипели в предсмертных муках хозяева прииска. Шатёр, барак и хозяйственные сараи пылали. Забившись в самый тёмный угол, каторжник с ужасом наблюдал, как чудовище, порождённое нечестивой магией, принимает очертания человеческой фигуры.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})* * *

В проломе частокола промелькнуло несколько теней, и Фенк услышал чавкающие удары. Напавшие на прииск методично добивали раненых. Принюхавшись, теперь уже бывший старатель аккуратно пополз к ближайшему куску тела. Как следует вымазавшись свежей кровью, Фенк затих в неестественной для живого человека позе. — "Рован, покровитель ночных ремёсел, укрой от взгляда нечестивцев…"

От барака старателей доносились вскрики боли и звуки ожесточённой схватки. — "Кривой в суматохе наверняка сдёрнет." — с сожалением подумал Фенк. — "И золото похоже унести не получи…" — Удар ноги по лицу, прервал меркантильные мысли бандита. Взвыв от боли в сломанном носу, каторжник вскочил, пытаясь спасти свою жизнь бегством. Очередной удар, в этот раз по ногам, опрокинул беглеца на спину. Над Фенком стоял невысокий человек в зелёном плаще, капюшон и полумаска надёжно скрывали его лицо. В руках незнакомец сжимал длинное изящное копьё, наконечник которого, в свете луны отливал серебром. Фенк хорошо рассмотрел и запомнил наконечник копья, упёршийся в его горло.

— Лежи смертный. Лежи спокойно и может быть поживёшь ещё немного… — Высокий девчачий колос, раздавшийся из-под маски, совершенно не вязался с угрозой, исходившей от говорившего.

Поняв, что вот прямо сейчас его убивать не собираются, бандит несмело осмотрелся по сторонам. Над телами хозяев склонилась ещё одна фигура в плаще, ловко отрезая у трупов уши и носы. Из догоравшего шатра вышел великан в медвежьей шкуре, неся на плече заветный сундук с добытым золотом, в другой сжимая стопку каких-то бумаг. Помотав огромной башкой, великан подставил свитки лунному свету, несколько мгновений постоял, и с раздражённым рыком отбросил бесполезный мусор в сторону.

Ещё двое пришлых стягивали оружие и доспехи с убитых наёмников. Прииск, ещё вчера казавшийся Фенку достаточно надёжной неволей, с двухразовым питанием и в меру тяжёлой работой, за четверть часа превратился в озаряемое пламенем пожара, место кровавой бойни.

Скинув сундук рядом с пленным, великан, явно бывший у этой шайки атаманом, пошёл к обобранным трупам наёмников, по пути подобрав оторванную голову первого погибшего бедолаги. Достав из-под медвежьей шкуры топор, великан по очереди отрубил головы убитых им людей, складывая их в заплечный мешок.

Всего каторжник успел увидеть пятерых нападавших. Великан подошёл к девушке и постояв мгновения отвернулся. Ноги Фенка почувствовали свободу от опостылевших за годы каторги, кандалов и тут же были беспощадно скручены тугими узлами верёвки. Та же судьба постигла руки бандита. Длинная жердь, ловко продетая в узлы верёвок, послужила для Фенка транспортным средством на остаток ночи. Так и покинул старый каторжник свою последнюю в жизни неволю, связанный по рукам и ногам, и подвешенный к жердине, как только что добытый олень. Нападавшие, так и не произнеся ни единого слова, уходили в ночную тишину леса, отягощённые трофеями и одним живым смертным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})* * *

— Зачем нам смертный? — Сидя у костра, спросила Ласка, протыкая длинной игрой, только что добытые уши людей. Жуткое ожерелье, пополнялось новыми трофеями.