Мышь - Филиппов Иван

Пока Костя возился с дроном, Сева записывал вопросы. Умеют ли эти зомби собираться в стаи, как в игре Days Gone? Или же они стихийные зомби, как в «Мировой войне Z»? Есть ли у них общее сознание, как в «Мобильнике» Стивена Кинга, или же оно у каждого заражённого индивидуальное? И есть ли оно вообще?

Братья уселись рядышком на родительской кровати. Костя запустил дрон, а Сева пристально вгляделся в экран и приготовился записывать.

Формально у их дрона — Костя предложил назвать его «Виталиком» — была заявленная дальность 700 метров, но Костя отказывался улетать дальше 500. Ему казалось, что всюду, где можно перестраховаться, им лучше перестраховаться — если Виталик не долетит до базы, то всё — нельзя пойти в магазин и купить себе новый, это будет конец.

Постепенно Севин блокнот с вопросами стал заполняться ответами.

К сожалению, зомби, с которыми им предстояло иметь дело, бегали. Причём бегали быстро. Это стало очевидно в их первый вылет, когда Виталик завис над Зубовской: как и рассказывал Костя, у одной из припаркованных машин заело сигнализацию, и как по команде раз в 15 минут она включалась, оглашая мёртвые окрестности. И каждый раз — опять-таки, как по команде — со всех концов улицы к машине сбегались заражённые. Сева попытался рассчитать скорость их движения, прикинув расстояние от Садового кольца до машины — получилось примерно 25 километров в час.

Это была плохая новость, которая довольно сильно испортила мальчикам настроение. Пока Виталик заряжался, они пили чай с бутербродами в абсолютной тишине. Костя что-то рассеяно рисовал в своем блокноте, а Сева просто молча переживал.

Во второй раз Костя опустил Виталика пониже к земле — они хотели рассмотреть поближе, что происходит на улице.

Их дом стоял во дворах, примерно посредине между Садовым кольцом и Новодевичьим сквером, и в этом месте Зубовская была широченной улицей — две полосы от Садового и три — по направлению к нему. Костя аккуратно опускал дрон всё ниже и ниже. Сева обнял его за плечо:

— Коть, там сейчас страшно будет, ты уверен, что готов?

Костя знал, что будет страшно, и на самом деле — ему уже было страшно. От одного этого ожидания ужасного ужаса ему хотелось бросить джойстик и бежать куда глаза глядят. Во рту страшно пересохло, что-то кололо в левом боку, но он твёрдо решил, что не испугается. Что сможет.

Он помотал головой.

Все пять рядов Зубовской были забиты машинами. На самом деле, посчитал Сева, там, где предполагалось пять полос, сейчас было втиснуто по семь машин в ряд. Они стояли так плотно, что владельцы зажатых в середине дороги автомобилей не смогли выбраться…

— Господи, они живые…

В голосе Кости звучал ужас.

— Они выбраться не могут и живые сидят…

Машины в почти всех центральных полосах были с людьми, иногда это были семьи, иногда — отдельные водители. Кто-то плакал, кто-то подавленно смотрел в одну точку. Девушка в зелёной Subaru увидела дрон мальчишек и отчаянно заколотила в лобовое стекло.

Сева отвернулся. От сознания того, что они ничего не могут сделать, чтобы спасти эту девушку, ему стало как-то отчаянно гадко.

У нескольких застрявших машин были выбиты лобовые стекла, а ещё у парочки — очевидно более дорогих комплектаций — открыты люки. В этот раз Костя отчётливо видел, что случилось с теми, кто пытался бежать. Яркое московское солнце освещало заваленные трупами тротуары, сплошное кровавое месиво из человеческих тел.

Костя уже собирался взлетать, когда на экране крупным планом возникло страшное лицо заражённого. И ещё одно. И ещё!

Звук их маленького коптера привлёк заражённых. Костя собрался резко поднять Виталика, но Сева положил ему на плечо руку.

— Подожди. Чуть-чуть подними, давай на них вблизи посмотрим.

Это было довольно омерзительное зрелище. Костя и в кино не очень любил фильмы про зомби, в реальной же жизни ему снова захотелось скорее бросить джойстик и побежать в туалет, но он удержался.

— Нам надо понять, как они себя вести будут.

Эта короткая встреча дала Севе ответы на несколько очень важных вопросов. Заражённые реагируют на звук. Об этом мальчишки уже догадывались, но теперь знали наверняка. Следующий вывод первым сделал Костик:

— Они не видят его! Они его только слышат.

Сева кивнул. Под дроном собралась довольно большая толпа, сразу 15 или 20 зомби — точнее посчитать было сложно, потому что они всё время двигались — но никто из них не следил глазами за их маленьким летательным аппаратом, они безучастно «смотрели» пустыми белёсыми глазами прямо перед собой. Косте пришла в голову новая идея.

— Смотри!

Он поднял дрон повыше, так, чтобы снизу шум винтов перестал быть слышим. Мальчишки смотрели на экран за заражёнными: немного постояв, они начали расходиться в разные стороны. Костя увёл коптер чуть левее от того места, где уже собралась толпа, и резко опустил его вниз — ещё ниже, чем в первый раз. В этот момент для него перестал существовать весь мир, он был полностью сосредоточен на управлении — одна ошибка, и они потеряют Виталика.

Начавшие было расходиться заражённые побежали на звук с разных сторон. В последний момент, когда ближайший заражённый был буквально в двух шагах, Костя резко поднял коптер на безопасную высоту.

— Смотри! — Костя показывал Севе на то место, где собралась толпа. — Посмотри туда, где они друг с другом столкнулись?

Он нажал на кнопку «приблизить», и Сева увидел, что имел в виду брат: заражённые бежали с разных сторон к одной точке — туда, где завис коптер, — но когда Костя поднял его, они не остановились, а продолжили бежать друг навстречу другу. И сейчас, когда коптера было больше не слышно и они снова стали разбредаться по углам, на земле остались лежать три или четыре тела…

Когда Костя поставил пульт и дрон на зарядку, Сева решил подытожить:

— Итак. Мы теперь знаем, что эти твари реагируют на звук, плохо или совсем не видят, очень быстро бегают и не умеют в мелкую моторику.

— Это что такое?

— Ну они не умеют пользоваться руками и ногами, кроме простейших движений. Ты обратил внимание — никто не пытался подпрыгнуть? Или рукой схватить дрон? Они совсем, кажется, не умеют в сложные движения.

— И останавливаться они тоже не умеют!

Последние два года школы Сева вёл упорную, если не сказать упрямую, борьбу со своей классной руководительницей Марьей Сергеевной. Марья Сергеевна была женщиной пожилой и не очень умной, и на очередное родительское собрание она принесла статью из какой-то неизвестной Севе газеты, в которой родителей предупреждали о вреде и опасности компьютерных игр. И часть присутствовавших родителей даже этой ерундой впечатлилась, что очень испортило жизнь Севе — не потому, что ему кто-то что-то запретил, наоборот. В их семье не играла только мама, но и она к их играм относилась положительно. А вот нескольким Севиным друзьям запретили компьютер, и это Севу дико бесило.

С папиной помощью он перевёл с английского большую умную статью из The New York Times, в которой со ссылкой на самых авторитетных учёных и многолетние исследования было прямо сказано — не влияют компьютерные стрелялки на уровень насилия в обществе или в школе. Всё это выдумки! Сева даже добился того, что ему разрешили выступить на собрании и озвучить свою позицию.

В ответ Марья Сергеевна вызывала Севину маму в школу и сказала, что Сева «подрывает её авторитет как педагога», и если мама не примет меры, то их примет Марья Сергеевна. Когда мама в тот день вернулась домой, она принесла с собой пинту клубничного-отличного из «Баскин Робинс» — любимого мороженого Севы.

И вот сейчас, думал Сева, нам с Костей в буквальном смысле слова наши знания компьютерных игр жизнь спасти могут, а всю эту хрень — Сева был в этом абсолютно уверен — наверняка устроили взрослые, которые в жизни своей даже в тетрис не играли. И что, Марья Сергеевна, вы теперь скажете?

Сева аккуратно записал полученные выводы в блокнот. Настроение его немного улучшилось. Костя подошёл к окну, задумчиво и грустно посмотрел в него, а потом сказал Севе: