Монополия на верность - Эйми Карсон

– Миссис Беннетт, вы прекрасно выглядите.

Женщина критически посмотрела на нее с недоверием человека, который знал Карли с тех пор, как той исполнилось пять лет. И когда Элейн подняла идеально выщипанную бровь, Карли уже знала, что сейчас последует упрек.

– С тех пор как ты переехала в Майами, мы почти не видимся. А твой отец не молодеет, сама знаешь, – сказала миссис Беннетт, словно старение было страшным грехом. – Ты не должна так отдаляться, Карли.

Карли пробормотала уклончивый ответ и сделала внушительный глоток шампанского, когда миссис Беннетт вернулась к другим гостям. При мысли о предстоящей встрече с отцом Карли становилось не по себе. Их отношения всегда были поверхностными, в лучшем случае, но после ее интрижки с Томасом Уивером стали такими же хрупкими, как хорошее настроение Эбби.

Она бы ни за что не приняла приглашение отца, если бы ее непоявление не было бы расценено как стыд показаться ему на глаза. Или, еще хуже, что это просто каприз. Вечеринка была устроена в честь Брайана О’Коннора, а не ее – боже упаси отца чествовать свою дочь. Нет, именно благодаря Брайану О’Коннору и шокирующей истории создания приложения, которую он вытянул из Хантера Филипса, рейтинги передачи взлетели до небес – такой сенсации жаждали все. Ведущий даже договорился о третьем шоу, уже раздутом в СМИ и обещающем колоссальный успех. А Уильям Вулф ничем не восхищался так сильно, как успехом.

Отсюда и напряженность в отношениях с разочаровавшей его дочерью-неудачницей.

Карли крепче сжала свой бокал для шампанского, не давая старым эмоциях из ее подросткового возраста испортить ей настроение. Она появится с высоко поднятой головой, докажет отцу, что не стыдится своей жизни, и постарается избежать любых разговоров один на один. Потому что после шести бессонных ночей – Карли была просто не в состоянии забыть секс с Хантером – у нее уже не было сил для выяснения отношений сегодня вечером.

Она оглядела толпу гостей, увидела Брайана О’Коннора, болтающего с отцом, и холодок пробежал у нее по спине. Как бы ей хотелось, чтобы сейчас здесь появилась пара голых актеров, байкеры на «Харлеях» или трансвеститы, которые оживили бы вечеринку и отвлекли ее от невеселых мыслей.

А потом, как будто ее молитвы были услышаны, в комнату вошел Хантер, одетый в шикарный смокинг. Ее сердце сделало двойное сальто, и в памяти всплыл момент, когда ее мир столкнулся с новой реальностью…

Ошеломленная, Карли обнимала Хантера после их акта любви, – ее пульс частил, грудь вздымалась. Она не была уверена, что произошло лишь то, что ее тело взлетело до высот, достижение которых подразумевает использование ракетного топлива, – и ее способность к восстановлению после произошедшего была снижена из-за того, что она понимала, насколько агрессивно вела себя. Она хотела Хантера и ни о чем не сожалела, но в действительности она преследовала его и загнала в угол. Поэтому сейчас, когда все окончилось, было непросто вернуть те непринужденные отношения. Особенно когда Хантер опять спрятался за своей невидимой стеной.

В те несколько неловких минут, пока они одевались, Хантер был подчеркнуто сдержан: напряженная тишина в раздевалке поглощала каждую молекулу кислорода. Карли хотела спросить, зачем ему второй презерватив, но возможность была упущена, когда Хантер, до конца остававшийся защитником и джентльменом, проводил ее до машины и спокойно ушел, не оглядываясь.

Но сейчас он смотрел в ее сторону.

Прислонившись плечом к дверному косяку, она крепче обхватила свой клатч и оправила влажной ладонью малиновое шелковое платье на бретельках, которое открывало ноги гораздо больше, чем следовало бы. По крайней мере, она была одета соответствующим образом.

Взяв себя в руки, Карли сказала:

– Мистер Филипс…

– Хантер.

Хантер держался холодно и отстраненно. Потягивая шампанское, он смотрел на нее поверх бокала, явно удивленный тем, что она обратилась к нему по фамилии.

– Очень мило, – сказал он, кивая на дорого обставленную гостиную.

– Не обольщайся. – Ее взгляд скользнул по импортной плитке и стенам, облицованным деревом бразильской вишни, – дизайн, тщательно разработанный декоратором с благословения отца. – Все это было сделано для эффекта, – продолжала она сухо. – Чтобы создать иллюзию тепла и уюта.

Несколько напряженных секунд они смотрели друг другу в глаза, потом взгляд Хантера начал блуждать по ее телу, задержался на ногах, и от всплеска желания ее бросило в жар. По хладнокровному выражению его лица Карли знала, что это было намеренно.

Он чуть улыбнулся:

– В наши дни подделать можно все, что угодно.

Его тон взволновал Карли, и она вцепилась в бокал для шампанского.

– Например?

Хантер окинул взглядом толпу, и его глаза остановились на миссис Беннетт.

– Молодость.

Это развеселило Карли, но напряжение в воздухе не позволило ей улыбнуться.

– Любовь? – сказала она, не отводя взгляда. – Сострадание?

Его слова прозвучали обманчиво мягко:

– Или оргазм.

Это предположение стало для нее ударом в прямом смысле. Карли попыталась решить, что хуже: что он считает ее безрассудной сумасшедшей или что ее действия были разыгранным представлением.

Ошарашенная, она смотрела на Хантера. То, что началось как игра там, в переулке, превратилось в нечто очень серьезное – опасную угрозу ее вменяемости, душевному равновесию и сердечному спокойствию. Внутри у Карли все сжалось, и она боролась с желанием убежать и спрятаться в каком-нибудь безопасном месте.

Она откашлялась.

– Ты даже не представляешь, насколько я буду раздавлена, если ты признаешься, что притворялся в тот воскресный вечер.

– По этой части женщины значительно хитрее мужчин.

Пытаясь вернуть свою обычную самоуверенность, Карли прислонилась спиной к дверному косяку.

– Просто завидуешь, что у меня было визуальное подтверждение того, насколько ты был заведен. – Она послала ему свою самую очаровательную улыбку, на какую была способна, учитывая обстоятельства. – Чему, конечно, поспособствовал тот факт, что ты забываешь обо всем, когда начинаешь… палить из своей пушки.

Он улыбнулся:

– Надеюсь, ты мне не завидуешь?

– Я особо не интересуюсь оружием. – Она сделала шаг ближе и ощутила аромат его парфюма. Мгновенно всплыли чувственные воспоминания о раздевалке, и в голосе Карли появилась хрипотца. – Но ты должен научить меня, как обращаться с твоим.

Он застыл на месте, но в его глазах вспыхнул огонь.

– Это можно организовать. – Его голос понизился, и в нем были слышны мощное желание и недоверие. – А твой энтузиазм будет мнимый? Или настоящий?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});