То, что мы прячем от света - Люси Скор

class="p1">— Ну, если меня к тому времени уже не будет в городе, то я вернусь, — пообещала я.

Он кивнул.

— Предупреждаю заранее. Обниматься будем пи**ец как много.

Я поморщилась.

— Ой всё, я передумала.

Физическое выражение привязанности для меня находилось где-то между «висеть на телефоне в ожидании, когда меня соединят» и «сверлением зуба». В моей жизни был период, когда моё тело принадлежало как будто не мне, а медицинскому персоналу. С тех пор я предпочитала избегать любых неожиданных прикосновений, кроме тех, что инициирую я сама. От этого моя реакция на Того, Кого Нельзя Называть становилась ещё более непонятной.

— Уже придумал решение, — сказал Нокс. — Я в программке после твоего имени впишу «не любит обниматься».

Я всё ещё смеялась, когда между деревьями, обрамлявшими дорогу, промелькнул свет фар. Пикап Нэша, синий Ниссан, подъехал и припарковался возле моей машины.

Мой нрав так и заискрил вместе с беспокойством, что он станет напирать насчёт упоминания следователя. Мне совсем не нужно, чтобы он об этом распространялся.

— Я не знала, что он придёт, — сказала я.

Нокс искоса глянул на меня.

— Какие-то претензии к моему брату?

— Вообще-то да. У тебя какие-то претензии по поводу моих претензий?

Его губы изогнулись.

— Неа. Давно пора кому-нибудь, кроме меня самого, позлиться на него. Главное, не позволяй этому испортить свадьбу, иначе это расстроит Наоми. И никто не расстраивает Наоми, кроме меня.

Собаки с энтузиазмом окружили автомобиль.

Мой распалённый взгляд встретился с холодным взглядом Нэша через ветровое стекло. Он не выглядел слишком обрадованным перспективой выйти из машины. Вот и хорошо.

— Думаю, я пойду внутрь. Посмотрю, не нужна ли помощь с чем-нибудь, — решила я.

Нокс всучил мне щипцы, а сам забрал у меня ещё одну бутылку пива.

— Проверь курицу на гриле, если Лу ещё не начал нависать над ней, — сказал он, затем двинулся в сторону своего брата.

«Проверить курицу?» Моё знание о приготовленной птице ограничивалось тем, что оказывалось на моей тарелке в ресторанах. Я вошла в дом и двинулась на шум.

Дом был красивым, в провинциальном и грубовато-мужском стиле, но с уютными нюансами, которые вызывали желание присесть, закинуть на что-нибудь ноги и наслаждаться хаосом.

Семейные фотографии, отображавшие несколько поколений людей, украшали стены, а поцарапанные паркетные полы смягчались красочными ковриками.

Большую часть шума и людей я нашла на кухне. Бабушка Нокса и Нэша, Лиза Джей — предыдущая владелица дома, которая переехала в коттедж дальше по дороге — надзирала за матерью Наоми, Амандой, пока та делала закусочную нарезку.

Лу, отец Наоми (к счастью) уже вышел на террасу и заглядывал в гриль, трогая курицу собственными щипцами.

Наоми и её лучший друг, великолепный и стильный Стефан Ляо, спорили, пока он открывал вино, а она помешивала на плите нечто, что пахло весьма восхитительно.

— Скажи ему, Лина, — потребовала Наоми, будто я была тут с самого начала.

— Кому что сказать? — уточнила я, найдя в холодильник место для оставшихся бутылок пива и двухлитрового баллона газировки для Уэйлей.

— Скажи Стефу, что он должен пригласить Джеремайю на свидание, — сказала она.

Джеремайя был партнёром Нокса в «Виски Клиппере», местном барбершопе/салоне под моей квартирой. Как и в случае со всеми холостыми мужчинами города, он также был очень, очень привлекательным.

— Уитти проворачивает ту самодовольную фишку всех почти-замужних женщин, пытаясь свести по парам всех своих друзей, чтобы они тоже могли быть самодовольными, почти-замужними засранками, — пожаловался Стеф. Он весь был одет в кашемир и рубчатый вельвет и выглядел так, будто сошёл со страниц журнала мужской моды.

— А ты хочешь быть самодовольным, почти-женатым засранцем? — спросила я у него.

— Формально я вообще не живу в этом городе, — он выразительно всплеснул руками, не пролив ни капли вина шираз. — Откуда мне знать, хочу ли я быть засранцем?

— Супер. Ещё три бакса в матерную банку, — громко пожаловалась Уэйлей из столовой.

— Запиши на мой счёт, — проорал в ответ Стеф.

Матерная банка представляла собой трёхлитровую банку из-под солёных огурцов, которая обитала на кухонном столе. Она всегда была переполнена долларовыми купюрами благодаря красочному словарному запасу Нокса. Деньги шли на покупку свежих овощей и фруктов. Единственный способ, которым Наоми удавалось отбить у Уэйлей желание материться — это кормить всю семью салатами до позеленения.

— Я тебя умоляю, — фыркнула Наоми. — В Нокемауте ты проводишь больше времени, чем в своей нью-йоркской квартире или со своими родителями. Я знаю, ты здесь не только потому, что любишь собачий хаос.

Как по сигналу, все четыре собаки забежали на кухню, а затем пронеслись через дверной проём в столовую, как раз когда там появилась Уэйлей. Она отпрыгнула в сторону, что лишь привело их в больший восторг.

— Кыш! — заорала Аманда, открывая дверь на террасу и прогоняя эти взбесившиеся комки шерсти наружу.

Уэйлей прокралась на кухню и стащила ломтик пепперони с доски с нарезкой.

— Стол накрыт, — сказала она.

Наоми сощурилась, взяла брокколи с овощного подноса и сунула в рот своей племянницы.

Уэйлей храбро сопротивлялась, но её решительная тётя победила путём крепкого объятия.

— Почему ты так помешана на зелёных штуках, тетя Наоми? — простонала Уэйлей.

— Я помешана на твоём здоровье и благополучии, — ответила Наоми, ероша её волосы.

— Ты такая странная, — Уэйлей закатила глаза.

— Я странно любящая тебя.

— Давайте лучше продолжим гнобить дядю Стефа за то, что он трусит позвать Джеремайю на свидание, — предложила Уэйлей.

— Отличная идея, — согласилась Наоми.

— Такой мальчик недолго будет оставаться холостым, — предупредила Стефа Лиза Джей, незаметно передав Уэйлей ломтик салями.

— Он очень привлекательный, — согласилась Аманда.

Все повернулись и выжидательно посмотрели на меня.

— Он великолепен, — согласилась я. — Но только в том случае, если тебя интересуют отношения и моногамия.

— А меня они не интересуют, — настаивал Стеф.

— Нокса тоже не интересовали, — заметила я. — Но посмотри на него теперь. Он тошнотворно счастлив.

Наоми закинула руку на мои плечи, и я едва сумела скрыть вздрагивание от неожиданного прикосновения. Помолвочное кольцо на её пальце сверкнуло в потолочном освещении.

— Видишь, Стеф? Ты тоже можешь быть тошнотворно счастлив.

— Думаю, меня просто стошнит.

Я выскользнула из ласкового объятия Наоми и направилась к подносу с мясом.

Уэйлей затолкала украденную салями в рот, пока Наоми не видела. Я буквально слышала в голове голос моей матери.

«Ты ведь по-прежнему не ешь переработанное мясо, да, Лина?»

«Ты правда думаешь, что с твоим диагнозом стоит пить алкоголь?»

Я упрямо отпила пива, подвинулась к Уэйлей и взяла ломтик болонской колбасы.

— Что? Я горячий, я гей, значит, я автоматически должен встречаться с горячим бисексуальным барбером? Геи и бисексуалы должны