Остаться в живых (СИ) - Гордеева Ольга Владимировна

— Как прожекторы, — кивнул он.

Я послушно наполнил тарелку. Неохотно сжевал половину порции. Опустошил еще одну бутылку вина — жажда не унималась. Глядя, как неторопливо с и удовольствием вкушает пищу мой друг, я немного успокоился, и жар в груди чуть-чуть утих. Отяжелев от сытной еды, я развалился в кресле и закрыл глаза.

— Продолжай.

— Возможно, Грань в таком объеме сорвали специально, чтобы отвлечь твое внимание. В это время где-то в любой другой части Приграничья кто-то тихий и незаметный шмыгнул на ту сторону — или с той стороны. Или не шмыгнул — просто произошло нечто такое, что в обычное время обязательно привлекло бы твое внимание, но, поскольку ты был занят и Гранью, и этими странными попаданцами, событие прошло мимо тебя.

Я кивнул.

— Дальше.

— Я поручил аналитикам Стражи просеять все новости, все мало-мальски интересные происшествия. Тебе же стоит снова поговорить с той разумной сущностью, которую ты зовешь Эйлой-Вуалью — пусть она вспомнит, кто еще пересекал Порог в период, пока целостность Грани была нарушена.

Я покачал головой.

— Вряд ли она помнит. Она, конечно, разумный дух Грани, но, боюсь, не настолько. Версия с контрабандой кажется мне более реальной. Надо искать райзе, поскольку исполнителем маневра является именно он. Даже имя хозяина может дать нам определенную зацепку.

— Попробую, — вздохнул Шандр. — Хотя теперь это кажется мне бесперспективным. Они очень умело оборвали след.

— Все равно ищи, — пробормотал я, борясь с диким, мучительным желанием обернуться. Разум захлестывало сознанием Ворона, зрение, слух, осязание уже перестроились с человеческого на звериные. И голод. Обычная, человеческая еда тут не поможет. Голод. Аж душит, я уже думать ни о чем другом не могу, кроме как об охоте. Нет, сегодня мне с ним не справиться…

— Тебя вызывали в Эксеру, — мягко напомнил Шандр. — Можешь сказать, зачем?

— Глава Вечных просил меня вернуться в Совет, — пробормотал я, все еще пытаясь удержать ясность мышления. — Пугал, что мир меняется, что люди Основы подобрались очень близко к Ар Соль. Надо сказать, он меня… зацепил.

— Вот видишь! — оживился Шандр. — А ты сомневался.

— Потом, в Оленьем парке мы гуляли с Ревалем.

— Он тебя тоже просил? Или пугал?

— Эта скользкая ящерица намекнула о смертности данного конкретного носителя ипостаси, — я сардонически усмехнулся. Хотя смешно не было. Реваль любит пошутить — и в то же время ни одна из его шуток не является шуткой в полной мере. Ухоженная сытая внешность сибарита, ленивца и сладострастника — всего лишь маска, за которой скрывается очень хитрое, дальновидное и опасное существо.

— И что ты решил?

— Не хочу, — мне не хватало воздуха. — В мире есть гораздо более увлекательные занятия. Если хочешь знать, нет ничего более вечного, чем постоянная подспудная грызня Вечных.

— Знаю, — кивнул Шандр.

Да, он знал. Я сам когда-то рассказал ему о последней войне, затеянной Эрлен и Гевором, Рысью и Пардусом, которой зацепило и меня. Я весьма активно поддерживал Гевора, и все развивалось так, как мы хотели, и Рысь с Саламандрой, старые союзники, существенно сдавали позиции, но…

Тогда я был не один. Мы были вместе уже не один год, и я до сих пор был безумно влюблен в нее. И не скрывал этого. Мы ждали ребенка…

Я распахнул окно. Холодный ветер ударил мне в голову, острый запах соли и водорослей ворвался в раскаленное воспоминаниями сознание. Марта. Уже больше семидесяти лет прошло с тех пор, но я до сих пор помню, как нашел тебя в Западной башне. Я до сих пор не могу забыть то, что я увидел…

Меня словно подбросило.

— Найди мне этого райзе, — последние слова получились сдавленными, но я не сомневался, что Шандр их услышал. Ледяной ожог, ощущение содранной кожи, резь в глазах…

Океан штормило. Ветер гнал тучи с континента, но небо над водой все еще было ясным и звездным.

— Рес, подожди! Рес… — Шандр отдалялся, превратившись в крошечную фигурку в окне белой башни, я уже не слышал, что он кричал мне.

***

Холодный воздух заполнил легкие, мир изменился, стал резким и очень детальным, до мелочей. Йодистый резкий запах моря, стремительный промельк темных волн, небо звездное, высокое до бесконечности. Звуки где-то далеко, гулко, не так, как обычно в человеческом теле. Тела нет, оно легкое, невесомое, летит, парит над морем, стремительно и беспечно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Страх и злость остались там, в башне. Свобода, бесконечная свобода от оков человеческого разума. Все просто и ясно до мелочей. Ящерица не знает, не может знать, что такое небо, ей свойственно закапываться в землю и прятаться в щелях между камнями. Ей свойственно бояться. Я не ящерица, я не стану отбрасывать хвост и забиваться в щель при первом же призраке опасности. Если у нас есть враг — я его встречу лицом к лицу.

Описав последний круг над океаном, гигантская черная птица с синими глазами и кончиками крыльев летит над землей. Деревеньки, деревеньки, уходящие вглубь побережья. Огоньки в домах, дым из труб. Города, маленькие и большие. Реки, леса… степь. Море. Горы, невысокие, не такие, как в Ар Ирнане, старые, богатые разными рудами и минералами. Континент, окруженный океаном, огромный, плодородный, обжитый. Владения Ворона. Приграничье. Моя Ар Элес. Элезия, как говорят местные.

Горный хребет Фераннон разделяет ее на четыре неравные по размеру территории: Ферт — на северо-западе, с его прохладным климатом, множеством промышленных куполов и биостанций; Тайрем, поросший густыми лесами, охватывающий северно-восточные, восточные и часть южных земель, более всех остальных сохранивший свою первозданность, Лаорика, густонаселенная, облюбованная кланами Двуликих, разумными, низкоразумными, дикими; и, наконец, теплый южный Аскарем, со столицей земель Элласаром, средоточием разумных рас, земля искусства и творчества, высокой культуры и научной мысли; южные его берега с волшебной природой давно превратились в лучшие курортные зоны всей Ар Соль. Я люблю свою землю, я ее часть, плоть от плоти ее создание и ее покровитель. Ее жизнь вливается в меня верой ее обитателей, моя сила — это жизнь, энергия, кровь тех, кто существует на моей земле.

Полет над континентом захватывает меня целиком. Восторг, неописуемый восторг переполняет мощное нечеловеческое тело, в которое стекаются потоки веры. Размах крыльев увеличивается, гигантская черная птица растет, кружа над землей. Взмахи черных крыльев гонят ветер, заставляя волноваться леса на востоке, поднимая пыльные бури на юге, вздымая ледяные волны на севере. Стихии становятся на дыбы при столкновении с вечной божественной силой. Нет больше человека — есть Вечный Ворон, хозяин Ар Элес, Страж Грани.

Огромный черный ворон несся над миром, вбирая его в себя. С кончиков крыльев срывались синие искры, каплями рассыпаясь по континенту. Поймав синие капли, люди сделают из них украшения-обереги, приносящие здоровье и удачу. Люди… Маленькие живые фигурки, движутся, шевелятся, живут, радуются, ненавидят, едят, спят… Живые… Запах жизни, тепла, сладкий запах живительной крови, силы и веры, простой и безыскусной, такой притягательный, сладкий, манящий. Источник силы, тепла, энергии. Пища.

Дикое, сильное, хищное существо, могущественное и бессмертное, кружило над землей, выискивая добычу.

Круг, вираж, снижение. Голод. Безумный тягучий голод, тоска по теплу, по острому вкусу текущей в жилах жизни. Птица уменьшилась в размерах, сбросила высоту, пристально вглядываясь огненно синим безумным взором в плывущие под ней бескрайние леса. Города, большие, шумные, неуютные… Деревни, деревеньки, поселения низкоразумных и диких рас. Эманации жизни все ярче и ярче, голод накатывает волной, голод и предвкушение, предвкушение и подкрадывающийся экстаз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Там, на дороге за деревней, двое — добыча, легкая, беспечная добыча. Запах их страха ударяет в голову, добыча бежит, мечется, оборачивается зверьем, бросается в лес, путая следы. Куда им против хозяина! Гигантская черная птица видит и слышит их, слышит их запах, биение их сердец. Еще один миг — и крылья закрывают небо, мощные когтистые лапы поднимают добычу верх и камнем бросаются на землю. Кровь, солено-сладкая на вкус, насыщенная жизнью и силой. Мясо жесткое, костлявое. Прочь! Снова полет, низко над лесом, снова запах жизни. Вот она, вторая добыча. Гигантская черная тень камнем кидается вниз, выхватывая жертву, несясь с ней туда, где нет леса, где можно будет расположиться поудобнее и неспешно утолить голод, не захлебываясь экстазом и не жадничая. Кровь сладкая, но силы меньше, зато искорки жизни в ней яркие, цветные, горячие. Мясо нежнее, мягче. Самка.