Пленница жестокого дракона (СИ) - Ярина Серебровская

дракон.

Заходят его люди. Они убирают со стола, быстро приводят комнату в порядок, оставляют на кресле платье и кувшин с молоком и хлеб на столе.

И уходят.

Я выныриваю из-под одеяла и первым делом облачаюсь в ожидающее меня платье. Оно не по размеру и вообще выглядит, как платье одной из служанок, но оно прикрывает наготу и мне это подходит.

Есть не хочется, и я маюсь скукой и страхом попеременно, ожидая в этой спальне Даррака.

Он не приходит.

Зато на обед мне приносят суп и мясо и немного вина. Вино я не пью, а остальное съедаю с удовольствием.

К ужину я не прячусь под одеяло, а сижу на кровати, ожидая хоть какой-то реакции. Но драконы не смотрят на меня. Делают, что положено и уходят.

Ночь проходит спокойно, а утром я встречаю их у дверей.

— Здравствуйте! — Говорю я им.

Но меня игнорируют.

— Эй! — Я машу перед их лицами руками.

Они молча отодвигают меня в сторону, раскладывают хлеб и молоко и уходят.

В следующий раз я пытаюсь прорваться к открытой двери и сбежать. У меня ничего не получатеся — один из мужчин в черной коже, страшных драконов, что прислуживают мне словно кухонные девки, ловит меня, хватая под живот и относит на кровать. Когда он бросает меня на одеяло, я вижу в его глазах ярость. Но он ничего не говорит.

Так проходит еще одна ночь.

И еще один день.

Ничего не меняется, со мной не разговаривают.

К счастью, рядом со спальней ей ванная комната, в которой тоже меняют воду, и я могу умываться.

За дверями по-прежнему пропасть, и я все чаще стою там и смотрю, как собирается туман внизу, под замком.

Может быть, мне и правда шагнуть туда? Тогда кончится томительная неизвестность.

На третью ночь я привычно сворачиваюсь клубочком под одеялом, скинув платье. Хоть и неуютно спать обнаженной, но носить одну и ту же одежду день и ночь тоже не дело.

Как и каждую из этих ночей, я сначала стараюсь не спать, но потом усталость берет свое и я крепко засыпаю, пригревшись под одеялом. Так и сейчас. Только сквозь сон я чувствую, как чье-то горячее тело прижимается ко мне сзади, а тяжелая рука ложится поперек моей талии.

Хоть мне и кажется, что надо проснуться, у меня не получается. Усталость от беспокойных дней слишком велика, и я просто продолжаю лежать, чувствуя, как ладонь ложится мне на бедро и ползет по нему вниз.

Сладость и плеть

Сон такой сладкий, что я готова потерпеть что угодно, лишь бы не открывать глаза и не возвращаться в беспощадную реальность. Тем более, что ничего особенного не происходит.

Мне просто почему-то становится намного спокойнее от того, что Даррак вернулся.

Страшно было представить, где он был эти три дня. Летал ли драконом над полями и лесами или убивал своих врагов и моих друзей?

Может быть, пил и ел вдосталь, а потом шел в комнаты к другим женщинам?

Это все меня беспокоило. И я не признавалась себе, что в глубине души я беспокоилась еще и за него самого. Очень уж внезапно он обернулся драконом, явно шокированный тем, что произошло с ним.

А сейчас его горячее огромное тело прижимается ко мне под одеялом, и я согреваюсь, проходит вечная дрожь озноба, от которой не спасает даже теплая постель.

Ладонь лежит на моем бедре, вдавливает меня, тяжелая, горячая.

Другая рука проскальзывает в выемку талии и ложится на живот, притискивая меня к мужскому телу. И я чувствую, как сзади в меня упирается кое-что…

Кое-что горячее, подрагивающее и довольно большое.

Но оно не агрессивное, ничего страшного не происходит, и я нежусь в этих объятиях, пока не случилось ничего.

Теплые губы скользят по моему плечу. Это так трепетно и нежно, что я только вздыхаю во сне. Пальцы отводят мои волосы от шеи, а потом туда перебираются губы. Даррак оставляет дорожку из нежных поцелуев от плеча до уха, осторожно прикусывает краем зубов ухо и дышит жарко и жадно, и низко стонет.

От вибрации его стона по всему моему телу прокатывается дрожь, и я ощущаю, как внутри загорается как будто бы огонь. Мурашки разбегаются по телу, а низ живота, куда ложится ладонь, тяжелеет.

Даррак слегка сдвигается, елозя горячим и упругим членом между моих ягодиц, и я снова сжимаюсь, боясь, что он пойдет дальше. Но он делает другое.

Пока его губы касаются моего уха, его ладонь накрывает мою грудь. Тяжелое полушарие падает в подставленные пальцы, и он взвешивает его, словно яблоко на рынке.

Подушечкой пальца Даррак проводит по моему соску, и я чувствую, как он сжимается от прикосновений. А еще ощущаю, как незнакомое острое чувство разбегается по венам от этого прикосновения.

Он трет твердую горошинку, и острота становится все сильнее. Я сжимаю бедра, потому что она неожиданно отзывается, пробуждая что-то у меня между ног.

Рука Даррака перебирается ко второй груди и пальцы вновь обводят сосок по кругу.

На мгновение он убирает руку, и я огорчена, но потом я понимаю, что он делает.

Он смачивает пальцы слюной и скользит ими вокруг соска.

Я напрягаюсь всем телом, ловя незнакомые, но такие сладкие ощущения.

Он слегка сжимает мой сосок, причиняя боль, но в ней столько сладости, что я не могу удержать тихий стон сквозь сон.

Даррак едва слышно хмыкает и стискивает сосок чуть сильнее.

Боли больше, но и удовольствия тоже. Я выгибаюсь всем телом, подставляясь под его пальцы, и он не разочаровывает меня, вновь обводя сосок по кругу, а потом царапая его ногтем.

Острая вспышка удовольствия пронзает меня, и дрожь вновь прокатывается по всему телу.

Даррак зарывается в мои волосы лицом и довольно гудит. Его губы все еще продолжают ласкать мое ухо и шею, а вот руки уже добрались до кое-чего другого.

Одна все еще мнет ноющую грудь, зато другая накрыла низ живота, а пальцы слегка раздвинули бедра.

Мне так тепло от того, что его огромная ладонь согревает мой лобок, хотя и немного неловко, потому что там меня никто не касался с самого младенчества.

Но я расслаблена и размякла, поэтому когда пальцы ныряют глубже, раздвигая складки плоти, я только немного дергаюсь, но он тут же останавливается и продолжает целовать меня, пока я не расслабляюсь.

Кончики пальцев продвигаются все глубже, туда, где уже влажно и очень чувствительно.

А еще там