Выкуп за мертвеца (Хроники брата Кадфаэля - 9) - Эллис Питерс

И полилась, как музыка, история любви с первого взгляда к серебряной деве, появившейся на пороге, синеокой и волшебной. Родина Элиса породила множество бардов, а природа наделила юношу поэтическим даром и музыкальным слухом. Элиуд слушал, глядя на друга в горестном изумлении, а тот все рассказывал, сжимая его руки.

- А я-то с ума сходил от беспокойства за тебя! - тихо и медленно произнес Элиуд, словно про себя. - Если бы я знал...

- Но, Элиуд, ее отец здесь! - Элис тревожно взглянул другу в лицо. Ведь он здесь? Ты его привез, ты должен знать. Она говорит: "Не ходи", но как я могу не воспользоваться этой возможностью? Я знатен и богат, у меня есть земли, и я все кладу к ногам этой девушки. Я люблю ее всем сердцем. Где он найдет лучшего жениха? И она не помолвлена. Я могу, я должен убедить его, он меня выслушает... Почему бы нет? - Элис окинул быстрым взглядом опустевший двор. - Они еще не готовы, нас пока не зовут. Элиуд, ты знаешь, куда его положили? Я иду к нему! Я должен, и я сделаю это! Покажи мне, где он!

- Он в лазарете. - Элиуд смотрел на Элиса широко раскрытыми глазами, и видно было, что он в замешательстве. - Но ты не можешь, не должен... Он болен и измучен, его сейчас нельзя беспокоить.

- Я буду кротким и смиренным, я упаду перед ним на колени. Где этот лазарет? Я тут никогда прежде не был. Какая дверь? - Схватив Элиуда за руку, Элис потащил его к арке, выходившей во двор. - Покажи скорее!

- Нет! Не ходи! Оставь его в покое! Как ты можешь нарушать его сон...

- Какая дверь? - бешено тряс его Элис. - Ты привез его сюда, ты видел!

- Вон там! То здание у самой стены, справа от сторожки. Но не делай этого! Девушка знает своего отца лучше, чем ты. Не тревожь его, это старый больной человек!

- Думаешь, я способен принести вред ее отцу? Все, что я хочу, - это излить перед ним свою душу и сказать, что Мелисент меня любит. Если он меня проклянет, я это снесу. Но я должен попытаться, ведь другого случая не будет.

Элис стал вырываться, и Элиуд, судорожно вцепившийся в него, вдруг издал тяжелый вздох и разжал руки:

- Ну что же, тогда иди и попытай счастья! Я не могу тебя удерживать.

Элис открыто, не прячась, устремился к лазарету, словно выпущенная стрела. Стоя в тени, Элиуд наблюдал, как тот исчез за дверью. Затем он прижался лбом к холодной каменной стене и прикрыл глаза. Прождав так несколько минут, он снова открыл глаза.

Гости аббата как раз в это время появились на пороге его покоев. Молодой человек, который теперь фактически был шерифом, пошел проводить леди Прескот и ее падчерицу до порога странноприимного дома. Эйнон аб Итель задержался, чтобы переговорить с аббатом, а два его спутника, которые хуже говорили по-английски, вежливо ждали чуть поодаль. Очень скоро Эйнон велит седлать коней и состоится торжественное отбытие.

В дверях лазарета показались две фигуры: первым вышел Элис, неестественно прямой, за ним - один из братьев. Монах остановился на верхней площадке каменного крыльца, наблюдая, как Элис идет по двору. Юноша шел, не помня себя от обиды, полный отчаяния, как наш прародитель, изгнанный из рая.

- Он спит, - сказал упавший духом Элис. - Мне не удалось поговорить с ним, меня выгнали из лазарета.

Пройдет еще полчаса, и они уже будут скакать в Монтфорд, где предстоит провести первую ночь по пути в Уэльс. На конюшне Элиуд вывел жеребца Эйнона, оседлал и надел уздечку, затем занялся своим конем, на котором теперь должен был ехать Элис.

Во дворе снова появились монахи; их послеобеденный отдых закончился, и они спешили заняться прерванными делами. Оставалось всего несколько дней до марта, и братьев ждала работа в саду и в поле. Те, кто занимался ремеслами и перепиской рукописей, разошлись по своим мастерским. Брата Кадфаэля, который не спеша направлялся в свой сарайчик, неожиданно остановил Элиуд. Молодой человек высматривал, к кому бы обратиться, и обрадовался, увидев знакомое лицо.

- Брат, прости, что отрываю тебя от дел, но я кое-что забыл. Милорд Эйнон отдал свой плащ, чтобы укутать лорда Жильбера, когда того везли на носилках. Плащ из овечьей шкуры. Ты его видел? Я должен его забрать, но мне бы не хотелось беспокоить лорда Жильбера. Если ты покажешь, где это, и передашь мне плащ...

- Весьма охотно, - согласился Кадфаэль и быстрым шагом направился в лазарет. Украдкой он поглядывал на юношу. Страстное лицо Элиуда было непроницаемым, но в глазах затаилась тревога. Он всегда будет нести на своих плечах добрую половину ноши своего легкомысленного брата. К тому же сейчас его угнетает новая разлука после такой короткой встречи, а также предстоящая женитьба Элиса, которая сделает эту разлуку вечной, - Когда мы уходили, он крепко спал. Надеюсь, и сейчас спит. Все, что ему сейчас нужно, - это сон в своем собственном городе, когда семья рядом, а графство в надежных руках.

- Значит, нет смертельной опасности? - тихо спросил Элиуд.

- Нет, и время все вылечит. Ну вот мы и пришли. Заходи вместе со мной. Я помню этот плащ. Брат Эдмунд сложил его на сундуке.

Дверь кельи, в которой лежал Прескот, была слегка приоткрыта, чтобы не загрохотал железный засов, однако она скрипнула, когда Кадфаэль боком протискивался в келью. Он остановился и внимательно взглянул в сторону кровати, но длинная фигура осталась неподвижной. В сумраке горел золотой глаз жаровни. Успокоившись, Кадфаэль подошел к сундуку, на котором была сложена одежда, и взял плащ из овечьей шкуры. Несомненно, Элиуд искал именно его, однако Кадфаэлю показалось, что с плащом произошли кое-какие перемены, - в тот момент он не задумался, какие именно. Он повернулся к двери, и Элиуд, нерешительно мявшийся у входа, сделал пару шагов в сторону, желая пропустить Кадфаэля, и при этом опрокинул стоявшую в углу табуретку. Она с грохотом упала на мозаичный пол, и Кадфаэль, замахав на Элиуда руками, оглянулся, чтобы проверить, не проснулся ли больной.

Однако вытянувшееся на кровати длинное тело было по-прежнему неподвижным. Слишком неподвижным. Подойдя ближе, Кадфаэль откинул одеяло, прикрывавшее поседевшую бороду. Синеватые веки были как у надгробной скульптуры, губы приоткрыты, зубы сжаты, словно от непрерывной, привычной боли. Грудь не поднималась от дыхания. Никакой шум больше не мог нарушить сон Жильбера Прескота.

- Что там? - прошептал Элиуд, приблизившись.

- Возьми это, - велел Кадфаэль, подавая сложенный плащ молодому человеку. - Пойдем со мной к твоему командиру и Хью Берингару, и дай Бог, чтобы женщины были в доме.

Выйдя во двор вместе с притихшим Элиудом, брат Кадфаэль понял, что напрасно беспокоился о женщинах. Поскольку на улице было холодно, леди Прескот, отдав долг вежливости и выполнив все, что от нее требовалось, попрощалась с валлийцами и вместе с Мелисент удалилась в странноприимный дом. Отряд валлийцев ждал вместе с Хью возле сторожки, готовый сесть на коней и пуститься вскачь. Оседланные кони нетерпеливо били копытами, булыжники звенели под их ударами. Элис с покорным видом стоял возле стремени Эйнона, и по лицу его было видно, что он не испытывает особой радости от возвращения домой. Услышав быстрые шаги Кадфаэля и увидев его озабоченное лицо, все повернулись к нему.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});