Скажи боссу «нет», или Секретарша на батарейках - Галина Куликова

Та засунула руку глубоко в мешок, где лежали бочонки с номерами, вытащила один, поднесла к самому носу и объявила:

– Петух!

Дарья и Валерий Леопольдович, державшие наготове фишки, закрыли по окошку.

– Что это? – спросил Дима. – Какой петух? Кто это – петух?

– Ну пять, пять! – сердито пояснила Марина. – Вы что, то есть ты что, никогда в лото не играл?

– Я играл, – пробормотал Дима. – Только нормально, без всяких выкрутасов. – Он тут же спохватился и добавил: – Нас ведь с тобой маменька вместе учила!

– Я играла еще и в других местах, – сообщила Марина, зыркнув на Юрия, который делал вид, что ничего не слышит, хотя наверняка слышал все до единого слова.

– Дед! – выкрикнула тем временем Анисья Петровна.

– Это она кого-то зовет или я снова чего-то не понял? – вполголоса спросил Дима.

– Вот у тебя дед! – Марина ткнула пальцем в последний ряд. – Дед – это девяносто.

– Барабанные палочки! – радостно продолжала Анисья Петровна.

– А можно как-нибудь без прозвищ? Просто цифры? – робко поинтересовался Дима, но ему немедленно возразили все сразу:

– Просто цифры – это не лото!

– Так будет неинтересно!

– Вы, Димочка, быстро научитесь!

– Ладно, – согласился Димочка. – Валяйте дальше.

– Пойдем на компромисс, – решила Анисья Петровна. – Я буду кричать с пояснениями. Специально для вас, молодой человек!

– Она без ума от этого типа! – сказал Валерий Леопольдович в самое ухо Дарье, которая сидела возле него. – Ты не в курсе, она не вызывала адвоката, чтобы переписать завещание? В конце концов какой-нибудь негодяй может рассматривать ее как богатую вдову.

– Стульчики – сорок четыре! – провозгласила между тем богатая вдова. – Вы успеваете, Мариночка?

– Она успевает! – с улыбкой ответила вместо нее Алла. – У нее зоркий глаз.

Это был намек на то, что она увела записку. «Да и хрен с тобой! – подумала Марина. – Ты меня за руку не ловила, попробуй теперь что-нибудь доказать. Небось с ума сходишь оттого, что я что-то такое узнала… семейное. Ты ведь уверена, что записку я прочла!»

– Кассир вышел! – вторгся в ее мысли старухин бас.

– А это что еще за зверь? – озадачился Дима.

– Это тройка, – подсказала Марина. – Вот она, не пропусти – наверху.

– А почему она кассир?

– Потому что есть примета такая, – хихикнул Роман. – Раз тройка выпала, значит, сейчас кто-то банк сорвет.

– Кол! – отрапортовала Анисья Петровна, и все дружно воскликнули:

– Колом тебя!

– Дунька! То бишь двойка. Бублики – восемьдесят восемь. Бычий глаз – десять!

– Сейчас кого-то взбесит! – снова хором ответил стол.

– Очко! Двадцать один.

– У меня квартира, – радостно возвестила Дарья.

Дима удивленно посмотрел на нее и робко сказал:

– У меня тоже. Трехкомнатная, в Щелкове.

Все захохотали, причем так громко и весело, что компанейская собака, запертая наверху, немедленно зашлась лаем.

– «Квартира», – пояснила Марина, хлопая себя по бокам, – это когда тебе остался один ход до победы. Вот, смотри, у тебя на этой линии все цифры, кроме одной, уже закрыты. Значит, у тебя квартира.

– А! – воскликнул Дима. – Теперь я сообразил, почему все смеялись.

Выиграла Алла, и Роман с завистью смотрел, как она подгребает к себе мелочь.

– Вот бывают же люди! – поделился он с соседями своей тоской. – Им во всем везет! За что ни возьмутся – им прет и прет.

– Кричу второй раз! – сообщила Анисья Петровна. – Готовьте закрывашки.

– Знаете, – робко сказал Дима. – Я, кажется, уже наигрался. Кроме того, мне хочется курить.

– Я вас отпускаю, – величественно махнула рукой Анисья Петровна. – Думаю, и так понятно, что сегодня вам придется переночевать у нас. Я уже выделила вам комнаты, и Люба постелила там свежее белье. Она сейчас покажет вашу. Люба!

Старуха так завопила, что у Любы должен был случиться нервный шок. Через пять секунд экономка появилась на пороге гостиной с вопросительным выражением на лице.

– Покажи молодому человеку его апартаменты! – потребовала хозяйка. – А Мариночке позже покажешь, когда мы все наиграемся. Кстати, молодой человек, в комнатах у нас можно курить. Так что, Люба, захвати для него пепельничку.

– И как она только не стесняется при всех пускать слюни! – снова шепотом и снова в ухо Дарье сказал Валерий Леопольдович.

Когда отыграли третий кон, Марину стало клонить ко сну. Приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не улечься щекой на карты. Она зевала с закрытым ртом, смаргивала набежавшие слезы и даже потягивалась.

– Если человек хочет выспаться, – тихо заметил Юрий, – он должен спать один.

Марина предпочла не отвечать на это провокационное замечание и села прямо. Однако через пять минут уже откровенно клевала носом. Аркадий тоже сидел прямо и тоже засыпал.

– У нас начинают выбывать игроки, – заметил Валерий Леопольдович.

– Еще рано! – тут же откликнулась Софья, и слова ее сопроводил удар грома. – Еще не все готово.

– А там случайно ничего хорошего не готовится? – с иронией спросила Алла. – А то мне что-то не по себе.

Пожалуй, не только ей было не по себе – расходясь по комнатам, все разговаривали преувеличенно громкими голосами. Гроза свирепствовала над поселком, словно собралась стереть его с лица земли. Ветер ревел и дергал окна, пытаясь распахнуть рамы, выломать их и унести прочь. И еще он гнул деревья, будто луки, чтобы пускать из них огромные стрелы. Луна провалилась в черный ил и пропала навечно, а по небу то и дело разбегались трещины, и казалось, что оно вот-вот не выдержит, расколется на кусочки и обвалится вниз.

Марина добрела до выделенной ей комнаты, сорвала с себя одежду и забралась под одеяло. Оно было таким толстым, таким уютным, что Марина мгновенно свернулась калачиком и заснула, словно белка в теплом дупле.

Когда она открыла глаза, дождь все еще лил, и было непонятно, сколько сейчас времени. Ночь – хоть глаз выколи. Ни грома, ни молний, только сплошная стена воды за окном. И как будто голоса – мужской и женский. Они звучали глухо, как сквозь вату, однако разговор велся на повышенных тонах – это можно было понять сразу. Вот что ее разбудило! Ссора. Да уж, дом действительно строили хорошо. Если бы Марина принялась орать в том самом строении, которое у них в семье считалось дачей, все соседи были бы в курсе дела.

Она включила ночник над кроватью и села, свесив ноги. И тут увидела листок бумаги, лежащий возле двери. Она подобрала его и развернула. Это была записка, без подписи, тон которой, впрочем, не оставлял сомнения в авторстве Куманцева. «Перед тем как ляжешь, зайди ко мне. Даже если будет очень поздно». Вот что там было написано.

Марина некоторое время размышляла, потом сунула ноги в босоножки и решила идти. Босоножки были с каблуками и немедленно загрохотали по полу. Она чертыхнулась и снова их скинула. Вместо ночной рубашки Люба выдала ей длинную белую футболку, которая доставала аж до колен. «Вполне приличный вид!» – решила Марина и осторожно повернула ручку двери. В коридоре оказалось так темно, что пришлось оставить светлую щелку. Она точно знала: комната Димы находится в конце коридора. Пять секунд – и она уже скреблась к нему.

Никакого ответа. Марина еще некоторое время скреблась, а потом решила, что Дима давно спит. Записку он, вероятно, подсунул под дверь сразу же, как только поднялся наверх. Просто она ее не заметила. Она пошла обратно и тут поняла, что мужской и женский голоса доносятся из той комнаты, что рядом с ней. Она видела, как в нее заходили Аркадий и Алла. Выходит, это у них там крутые разборки?

Не сдержав любопытства, которое, как известно, грозит отрыванием носа, Марина подошла ближе и прильнула к двери ухом. Бубнеж немедленно распался на две сольные партии.

– Все знают, что ты за ней волочишься! – Алла выплевывала из себя слова, и они горошинами скакали по помещению.

– Глупости! – сердился Аркадий.

– Может быть, для тебя и глупости, но мне стыдно смотреть ей в глаза!

– Ты не знаешь, что такое «стыд», – возражал тот. – Если ты решила меня разжалобить, то придумай что-нибудь другое.

– Не пытайся представить меня бесчувственной стервой!

– Ты сама так представляешься. Тебя никто не любит.

– Зато тебя любят все!

«Боже, не ко мне ли приревновала Алла своего благоверного? Конечно, сегодня Аркадий вел себя точно монах, поглощенный молитвами, но женушке могли рассказать о том, что было вчера». В страшном сне не могло присниться Марине, что она будет откровенно завлекать женатого мужчину. Это Куманцев во всем виноват!

Марина отлепилась от двери и вернулась в свою комнату, но тут же поняла, что придется выйти еще раз – хотелось пить, а воды здесь не было. Она снова оставила дверь прикрытой не до конца и вышла на лестницу. С первого этажа доносились какие-то странные звуки. «Вдруг это собака?» – немедленно испугалась она. Однако Аркадий клялся, что до утра не выпустит ее из комнаты. А если и выпустит, то сразу на улицу – не позволит шататься по дому.