Тело для попаданцев (СИ) - Эсла Клара

— Это крупномистические рубины, их добывают в Самоцветных горах. Обладают повышенной проводимостью ментальных импульсов. Я уже обработал их в магомашине, осталось только соединить чем-нибудь вроде обруча, прилегающего к голове. Не успел подобрать схему крепления, которая позволит рубинам оставаться в контакте с единым источником импульсов, избегая при этом слияния ваших телепатических каналов.

Вот это он завернул. Мне ничего не понятно, но Баба Шу моментально ухватила идею:

«Эя, девочка, я могла бы помочь с артефактом. Хочешь?»

— Я ничего не хочу, — всхлипнула Эя.

Парень смутился:

— Ох… Простите, госпожа Эя; получается, я заставлю вас дать попаданкам свободу слова…

— Кир, я не вам говорила! — она затрясла головой: — Вы абсолютно правы; пожалуйста, сделайте так, чтобы всем было друг друга слышно.

В объятиях Кира вдруг обнаружила себя Баба Шу, которой Эя перекинула управление телом.

— Господин ассистент, — паучиха аккуратно высвободилась из-под руки парня. — Полагаю, в арсенале диверсионно-освободительного корпуса моего мира имеется подходящее магическое плетение. Оно не давало возможности переговариваться, но связывало членов группы во время миссии, позволяя отслеживать местонахождение друг друга. Объединим наши знания?

К чести Кира, он не кинулся выяснять, что это за «диверсионно-освободительный корпус». Доверие — значит, доверие. Паучиха извлекла из оборки припрятанные крючочки, и они стремительно замелькали в воздухе, перекраивая одну из кружевных заготовок под поставленную задачу. Нити накрепко оплели блестящие камушки, и вскоре в наших руках оказалась изящная лента, которую Баба Шу обвязала вокруг головы.

— Нам бы зеркальце, — сказала я. Вслух! И губы при этом не шевелились!

— Получилось! — пришел в восторг Кир — и тут же сурово насупился: — А теперь признавайтесь, чем вы так довели Эю.

Мы с Бабой Шу замялись: девушка едва смогла успокоиться, а нам предлагают опять ее мучить?

— Я сама расскажу, — неожиданно произнесла Эя. И пересказала наш спор, во всех тяжелых подробностях. Даже назвала себя «инкубатором», приведя в негодование Кира:

— Не верю, не верю! — бегал взад-вперед парень, вороша свои волосы так, что я всерьез стала ждать, когда полетят выдранные клочья. — Профессор амбициозен, но это же преступление! Я, должно быть, ошибся в анализе, нужно перепроверить расчеты. — Он внезапно остановился: — Здесь есть стационарный голограф?

— У папы было самое лучшее оборудование, — ответила Эя.

— Пойдемте в лабораторию! — вскричал Кир и куда-то помчался, не подумав, что находится в чужом доме.

— Господин Кир, нам в другое крыло, — позвала Эя. Парень сконфузился и немного умерил прыть:

— Прошу извинить, госпожа Эя. Буду счастлив последовать за вами.

И мы двинулись с кухни в глубину особняка.

— Профессор, возможно, и сам не знает, что амулет не в порядке, — бормотал на ходу Кир. — Может быть, механическое повреждение? Попавшая песчинка… Удар, от силы которого сместились микросхемы… Невозможно! Но самочувствие Эи… Показатели магического фона… Это все невозможно!

Эя остановилась у прозрачных дверей лаборатории. Я чувствовала, как снова колотится ее сердце. Сколько времени она провела здесь с отцом? Со своими друзьями-попаданцами, Зуром? Какие воспоминания вызывает в ней это место?

— Наконец-то! — Кир рванулся вперед — и был чувствительно остановлен защитным барьером: — Упс… У меня здесь нет допуска.

Вздохнув, Эя набрала код из двенадцати фигур, произнесла заклинание-ключ и, конечно, коснулась очередного индикатора носом.

— Вон он! — вскричал радостно Кир. — Голографический увеличитель с высокочастотным проектором!

Парень кинулся в угол комнаты, и вскоре уже сновал между трубочками трехмерной проекции амулета размером в полтора его роста, складывая пальцы решеточкой и разглядывая сквозь них перекрестки изломов.

Мы с Бабой Шу притихли, давая Эе побыть наедине со своими мыслями. Девушка бродила по лаборатории, то горестно вздыхая, то поглаживая знакомые ей предметы и радуясь им, как родным. Было заметно, что большую часть оборудования вынесли. Пустые крепления, торчащие из стены; круглый подиум, на котором ничего не стоит. Ни единой колбы, ни одного свитка; угрюмый стол с опустевшими ящиками, пыльные полки. Ничего не жужжит и не плещется, только Кир что-то бормочет под нос внутри своей голограммы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Возле книжного шкафа Эя всплакнула. Пустота. Одинокая статуэтка, изображающая незнакомого мне зверька. Даже ему, неживому, здесь неуютно… Эя погладила малыша по холке, потом спрятала себе за пояс и двинулась дальше. Остановилась левее шкафа. Положила одну руку на стену и легонько ударила по ней три раза мизинцем другой.

Кусок стены сдвинулся в сторону, и перед нами открылась просторная ниша. Полностью забитая свитками.

— Надо же, — удивилась Эя. — Записей Дока дядюшка не нашел?

Глава 19. Испытание на лояльность

— Что за хлам? — с ошарашенным видом Кир копался в обнаруженном тайнике. — Такую бумагу дают малышам, чтобы они ее рвали, мяли и покрывали каракулями. Свитки даже не сворачиваются обратно, в них ни капли магии! Видимо, поэтому их не заметили, когда все вывозили из лаборатории.

— Сознание Дока находилось в теле импанзе, речь получалась невнятной, и часто он предпочитал писать, — пояснила Киру Эя то, что мы с Бабой Шу уже знали. — Док сгребал сюда все подряд: и научные дневники, и обрывки разговоров, которые казались ему примечательными. Или просто под руку попадались, — добавила Эя смущенно, разглядывая клочок с надписью «ты кретин».

— Неформальные отношения с шефом, — хмыкнула паучиха.

— Папа с Доком часто ругались и спорили, а потом вместе мчались проверять очередную гипотезу, и даже поесть забывали.

— «В теле Зура не хватает карбидов. Настаиваю опробовать муассанит», — прочитал Кир и схватил следующий лист: — «Хромовая кислота (H2CrO4) Хроматы затормаживают эмоции Зура? Составить список основных минералогических классов родной планеты явленца по предоставленным кулинарным рецептам».

— Они старались Зуру помочь, — прошептала Эя и тоже потянулась за свитком: — «Я оболью Трандерскунцию кипятком, иллюзия самки гиббона — это слишком!»

Я едва удержалась, чтобы не захихикать.

— Какая интересная формула, — завис Кир над очередным листочком. — Никогда такого не видел.

Он залез в нишу по пояс, нетерпеливо вороша рассыпающиеся бумаги:

— Не то, все не то… Эя, вы позволите мне упорядочить этот архив?

— Окажите любезность, господин Кир, — церемонно ответила девушка, пряча в рукав очередной листочек с накарябанным словом «болван».

— Видимо, это надолго, — смиренно констатировала паучиха.

— Кир, с амулетом-то что? — попыталась я вернуть парня к насущному.

Кир оглянулся, неприязненно оглядел голограмму:

— Механических повреждений в нем нет. И цепочка соединений выглядит правильной. Ощущение, что потоки энергии просто перенаправили вспять, но пока не понимаю, как именно это сделали. О, до чего неожиданный вариант трансмутации! — глаза парня расширились, уткнувшись в очередной свиток, выуженный из кипы. — Преобразовать гидроксиды в галогениды, обработав стихию воды рунами выявления неверности?!

— Потерян для общества, — поставила я диагноз и предложила: — Давайте поставим амулет Эи на подзарядку. Куда бы ни направлялись неведомые «потоки», как батарейка для магии Бабы Шу он был очень неплох.

— Я знаю, как это сделать, — вызвалась Эя. Кир, погрузившийся в записи Дока, перестал реагировать на внешние раздражители вроде чьих-либо слов.

Мы успели приготовить себе чашечку местного кофе, даже со сливками, и удобно расположились на пустующем подиуме, обтекающем все изгибы фигуры. Погруженный в мир гения Дока, Кир решил применить навыки ассистента, и теперь раскладывал бумажки по стопкам, согласно собственной классификации. Одни документы он бережно расправлял, цепляя друг к другу скрепками, другие небрежно отшвыривал в растущую кучку с презрительным наименованием «Прочее». Я подняла листок, отлетевший нам под ноги: «Настаиваю, что пальцев на хвосте должно быть не менее трех». Ага. Лучше не буду читать.