Моя рыжая проблема - Софья Ролдугина

– Выходит, ты правда маг, Трикси-кан.

– Псионик.

– Все равно, – ответил он неопределенно, то ли соглашаясь, то ли отмахиваясь. – Можно дать тебе совет, как враг врагу?

Вот это честное «враг врагу» меня так подкупило, что я благосклонно склонила голову к плечу. К тому же лепешка, если подумать, была очень вкусной, да и сам Маронг оказался не таким плохим человеком…

– Давай.

Он опустил взгляд, как-то слишком внимательно рассматривая собственные руки. От него веяло неловкостью и досадой. А еще – ревностью.

– Знаешь, Трикси-кан, чужую добычу не обязательно отбирать силой, в драке. Есть и другие способы. Например, соблазнить, завоевать доверие, переманить к себе… – перечислил он глухим голосом, а в мысленном фоне промелькнул образ чего-то красивого, серебристого, но неприятного. – А в охоту могут включиться не только ученики, но и мастера. Такое редко происходит, правда. А мастер Оро-Ич никогда ни с кем просто так не возится.

– Это я уже поняла, – ответила я холодно, хотя уверена была, что резонанс в его «неправильном» понимании мастеру Лагона ни к шраху не нужен, а против «правильного», обогащающего обе стороны, возражать в принципе глупо. – Но чем обязана такому любезному предупреждению?

Маронг вдруг уставился на меня в упор. Глаза его с такого расстояния казались яркими, как в мультфильме, – насыщенный и одновременно прозрачный зелено-голубой цвет, как в чистом-чистом море. Я рефлекторно сглотнула – правда ведь симпатичный, пока не пытается драться, похищать и вообще творить насилие.

– Не хочу, чтоб ты досталась кому-то другому. А Танеси про такие вещи даже не задумывается, поэтому предупреждать тебя не будет, – ответил он честно и вдруг смутился. – А волосы у тебя не крашеные, правда черные?

– Правда.

– И ресницы?

– И ресницы.

– А глаза?

Я невольно улыбнулась. Вот ведь любопытный.

– А глаза темно-синие.

Мы проболтали еще с полчаса, потом спохватились. Маронг справедливо оценил мое физическое состояние и посоветовал просто понаблюдать за ним, чтобы не перетруждаться. А так и ему польза, и мне… Правда, выйти на загадочный второй уровень до конца урока мне так и не удалось. Зато я совершенно точно прояснила две вещи: во-первых, надо плотнее завтракать перед занятиями у мастера Ригуми, и суп – самое то, а во-вторых, лучше приносить с собой фляжку воды. Объедать вчерашнего врага было, конечно, забавно, но только до определенного предела.

На поверхность я выползла уже на закате, обогатив свой арсенал новым трюком: оказывается, если сделать достаточно реалистичную иллюзию источника света, то работать она будет примерно как зеленоватые сияющие пузыри, которые создавал Тейт. Забавно, никогда не задумывалась раньше о таком использовании конструирования и моделирования, а здесь это считалось азами мастерства…

Рыжий поджидал, беспечно валяясь посреди луга. Цветы изменились. Если утром это были крупные лилово-голубые «ромашки», то теперь – насыщенно-красные сухопутные «кувшинки» сантиметров десять в диаметре, на толстых хрупких стеблях. Пятно входа в мастерскую стало фиолетовым. Интересно, это кто-то из местных магов постарался или пейзаж сам по себе меняется время от времени?

– Трикси! – радостно заорал рыжий, завидев меня, и в несколько прыжков нагнал. – Как первый день в мастерской? Мастер понравился? Он крутой, правда?

– Правда, правда.

А ничего, что рискованно обсуждать мастера за глаза? Или тут так принято?

– А с Маронгом нормально потрепались? От тебя пахнет немного им. От рук. Хватался за тебя, что ли?

– Вроде того. Вменяемый парень…

И тут до меня дошло.

– Тейт, ты что, знал, что он там будет? Тот урод, что на меня напал с целой компанией подпевал? То есть он, конечно, не таким уродом оказался, но…

– Ну да, – невозмутимо откликнулся он, взъерошив волосы. – Говорил же, что там есть маленькая проблема. Интересно было, как справишься.

– Моя единственная проблема – это ты! – рявкнула я, вне себя от гнева. Что это за эксперименты, к шраху?! Нельзя было предупредить, что ли?

А рыжий – мерзавец! – схватил меня в охапку и закружился по лугу, сбивая темно-красные чашечки цветов. Потом поставил на ноги, приблизил свое лицо вплотную к моему и произнес интимным шепотом:

– Пойдем домой. Я приготовил офигенный ужин. Сам. Ты ведь голодная?

И я поняла, что не злюсь. Просто не могу. А вот стоять в обнимку с ним, как дура, и пялиться на него, пока мимо идут ученики с отвратительно понимающими ухмылочками, вполне могу.

Вот уж действительно проблема.

Глава 7

Экстремальный опыт

То, что обычно начинается у порога и заканчивается там, куда бы вы в здравом уме никогда не отправились.

Из свитка «Загадки Лагона»

Лучшей ученицей в школе я не была, но и аутсайдером тоже – скромно рысила в конце первого десятка, стараясь равняться на лидеров. В группе Эрнана все примерно совпадали по способностям, а занимались по индивидуальным программам; моя, в частности, позволила быстро, лишь за четыре года, поднять уровень эмпатии на целую ступень и освоить с полсотни техник.

Числиться в Лагоне среди отстающих оказалось новым и, мягко говоря, волнующим опытом.

И мне как-то не хотелось, чтобы такое положение дел затягивалось. Поэтому через пять дней упорных трудов, не увенчавшихся хоть сколько-нибудь заметным успехом, я наступила на горло инстинкту самосохранения и попросила аудиенции у мастера Лагона. В конце концов, синий чешуйчатый философ был единственным, кто с удовольствием отвечал на мои вопросы. Разрекламированный и расхваленный подмастерье, Итасэ Ран, до сих пор даже на глаза не показался; Маронг хоть и старался демонстрировать теперь свои лучшие стороны, однако многого попросту не знал, так как сам начал учиться не так давно. Мастер Ригуми же ясно дал понять, что к нему с моим уровнем лучше не соваться.

Однако легко решить – трудно исполнить.

Оро-Ич оказался воистину неуловим.

Начать с того, что никто не знал, где он. Терраса наблюдения по большей части пустовала. Курсов он никаких не вел, в мастерские пока не спускался. А соваться в личные покои, как посоветовал рыжий… я же не самоубийца, в конце концов. Теоретически в Лагоне существовали «приемные дни», когда можно было встретиться с определенным мастером, заранее написав прошение и оставив его в тубе на первом «этаже» террасы наблюдения. Маронг даже помог мне составить нужную записку, в процессе изрядно потрепав собственную шевелюру и истратив на черновики две ладони материала – плотной гладкой ткани, которую тут использовали вместо бумаги. Но ближайший «прием» маячил через семьдесят два дня.

Больше двух месяцев! Да за это время либо шах помрет, либо ишак… то есть либо я мозги себе вскипячу, пытаясь разобраться со вторым слоем восприятия, либо мастер Ригуми выгонит меня за профнепригодность.

– Расслабься, – посоветовал Тейт, узнав о моих терзаниях. Мы как раз только-только поужинали и теперь валялись на травке под теплым боком у крылатой химеры, любуясь на темнеющее небо. – Я за десять лет вообще ничему почти не научился, ну, из настоящих заклинаний. Но все равно крутой! Видела, как меня боятся?

– Это не совсем то, к чему хочется стремиться, – дипломатично ответила я. Как раз накануне Маронг совершенно искренне, с глубочайшим сочувствием полюбопытствовал, трудно ли жить с идиотом. Н-да, репутация… – Кстати, где ты-то сам занимаешься?

Тейт перекатился ко мне поближе, нагло пристраивая бедовую рыжую голову на плече. Потом опять рука онемеет… А-а, ладно.

– Сейчас – у Таппы, в ложе направляющих удар. До этого – у низвергающих небо и у испепелителей. Часто хожу слушать рассказы путешественников про дальние края, традиции и прочее. И к мастеру тварей бегал целый год, но тоже послушать, – принялся он сонно загибать пальцы. – К созидающим совершенство периодически заглядываю… как пособие.

Я закашлялась, скрывая приступ нервного смеха. Регулярно ложиться под нож «безумного ученого» ради усовершенствования тела – это теперь считается учебой?

А вообще программа у рыжего оказалась на удивление обширная. Если правильно помню лекции Маронга, то направляющие удар – это мастера рукопашного боя, которые магией или иными путями укрепляют тело. Для Тейта с его неспособностью творить заклинания – самое то. Низвергающие небо способны управлять погодными явлениями, испепелители – что-то вроде наших пирокинетиков, к ним бы сестрицу Нэсс на учебу. Мастера тварей – ботаники либо зоологи, которые балуются на досуге созданием айров.

«А рыжий-то не дурак», – дошло до меня вдруг.

На первый взгляд выбор лож был случайным, но если задуматься… Тейт обращал внимание на те виды магии, которые мог использовать с максимальной вероятностью успеха даже с учетом своих особенностей. Огрызки заклинаний испепелителей и низвергающих небо, что он сумел освоить, позволяли высвобождать часть силы – хотя бы в виде взрывов, искр, направленных огневых залпов. С овеществленным ничто такой фокус бы не прошел, там требовалось полное сосредоточение и кропотливая подготовительная работа. Другие, дополнительные занятия относились к области выживания в дикой и не очень природе. Если хорошо знать растительный и животный мир, повадки айров, разбираться в сути природных явлений – шансы на спокойную старость возрастают даже у самого слабого мага.