Столичный доктор. Том II (СИ) - Вязовский Алексей

— Ваши мысли надо очистить. Вспомните, как мы это делали пелед поединком… — прервал меня Ли.

А ведь и правда, в голову лезет встреча с Великой княгиней. Особенно тот момент, когда она подала мне руку на прощание. Я склонился изобразить поцелуй, почувствовал аромат духов, исходящий от ее перчатки, и задержался непростительно долго.

— Хорошо, — ответил я, вдохнул поглубже, и постарался вспомнить тот самый боевой транс.

— Говолите об игле. Что это?

— «Морской бой». Надо расчертить бумагу на два квадрата по десять клеточек, пометив сторону по высоте цифрами, по ширине буквами. Таким образом, у каждой клетки есть свой адрес. Надо поставить…

Мой собственный голос звучал всё глуше, и я вдруг увидел перед собой тот самый листочек с выигранной партией. А в руке простую шариковую ручку за тридцать пять копеек, с синим шестигранным корпусом и белым капроновым колпачком, уже деформированным под воздействием многочисленных укусов. Вот мои однопалубники, на Б2 и С8. Тот, который внизу, нарисован неровно, левая боковая грань кривая. Наверное, попал на ямку в доске, когда…

— Смотлите на учителя, — говорит голос где-то снаружи.

Я поднимаю глаза на доцента Марфина, который стоит у доски, скрестив руки на груди, и вставив каблук левого ботинка в ямку, образовавшуюся в стене за многолетнюю карьеру лектора. Рубашка у него старая, воротничок истрепан, практически на грани протирания до дыры. Галстук, черный в белых квадратиках, тоже старый, неровно завязан, зацепился за третью пуговицу…

— Слушайте! — повторяет голос.

Я наконец-то хватаю карандаш, и начинаю записывать:

— Американцы готовились к ядерной войне всерьез, а потому придумали множество инструкций на все случаи жизни, чтобы граждане смогли выжить и после атомных бомбардировок, когда промышленность, в том числе и фармакологическая, будет разрушена. Сейчас я вам прочитаю рецепт изготовления пенициллина в домашних условиях. Мы повторили его на нашей кафедре. Да, антибиотик получается, не очень чистый и в небольших дозах. Итак, шаг первый, получение пенициллиновой плесени. Возьмите кусочек хлеба, дыню или цитрусовый фрукт…

— Вы здесь! — тот самый голос заставил меня открыть глаза и осмотреться.

Рядом со мной лежали в беспорядке несколько листов бумаги, исписанных моим почерком. Китаец внимательно смотрел на меня.

— Я не буду сплашивать, где это было, и кто этот учитель. От таких тайн холошего не будет. Но вот эта игла, «Молской бой». Вы должны меня научить.

* * *

Весь следующий день крутил со Славкой в лаборатории тему пенициллина. Решили выращивать плесень сразу на нескольких носителях, а потом перебором искать наиболее продуктивные споры. Труд не на один месяц, может, даже не на один год. И, разумеется, без гарантий. Эффективная против бактерий плесень может оказаться малопродуктивной в плане стабильности и плохо размножаться. И наоборот. Пока записывали план исследований, убеждал Антонова в правильности выбранного направления, взывая к успешным результатам со стрептоцидом и зеленкой. И тут примчалась Вика, которая привела несколько кандидатов на должность лаборантов. С курсов, где она и провела по нашей просьбе «рекламную кампанию». Ну как кандидатов… Кандидаток. Все пришедшие были девушками в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти, из хороших семей, некоторые пришли с родителями. Целый цветник — брюнетки, блондинки, шатенки. Вот только рыжих не было.

— Что мне делать? — запаниковал Славка, оглядываясь на меня.

— Сразу показать родителям лабораторию — все сидят в общем помещении, — начал я инструктаж. — Потом, объявить о неплохом жаловании. Можешь рассказать о визите Великой княгини, мол, наше начинание благословили в княжеском семействе, все прилично. Покажи книгу почетных гостей. И главное! — я выделил голосом «главное» — Храни все записи в сейфе! У тебя все валяется на столе — подходи, читай… Проходной двор.

На Славку надежды мало. Не организатор, исполнитель. Но, во-первых, руки зудели — вдруг получится. А во-вторых, пусть нарабатывают базу. Чтобы на будущее задел был.

* * *

Гостевая книга почти сразу пригодилась еще в одном деле. В клинику заявился «попечительский совет» от купцов. Морозов, Калашников и еще парочка негоциантов из первой сотни. Из тех, что давали деньги. Пришлось по второму кругу устраивать экскурсию, хвастать достижениями. У нас прошел найм врачей и фельдшеров для третьей бригады, прямо во время визита попечителей привезли пациента. Совершенно случайно, конечно же. Какому-то извозчику конкуренты в ходе конфликта порезали лицо ножом. Просто класс — кровь хлещет, врачи суетятся. И показывают класс — нам продемонстрировали как накладывать жгут через шею. Да так, чтобы не задушить больного.

Зато каков эффект!

Кровь на халатах, да и вся экскурсия купцам понравилась. Сразу понятно, куда деньги делись. И я доволен — не напрасно потратил вагон душевных сил, муштруя медиков. Верный Федор Ильич бухгалтерские книги демонстрировал по первому требованию, квитанции готов был раскопать хоть на пятак, всё рядом в папках лежало.

Походили, покивали. Случаем с Жиганом впечатлились, но не так бурно. Наверное, волшебство с ножика выветрилось немного после извозчика. Да и что там, разве почтенные купцы в своей жизни мало мордобоя с поножовщиной видели? Бизнес, он такой, не для слабонервных.

Повел в кабинет, где ждал накрытый стол. Тут пирожными и фруктами не обойдешься, надо кормить основательно, лучше, если до легкой осоловелости взгляда. Но не тут-то было. Поели, конечно. Выпили, но так, чтобы только хозяина не обидеть. Чаю всего ведерный самовар выдули. Можно сказать, легкая разминка.

Опасаются. И правильно делают. Ведь позвали их исключительно для исполнения одной песни, которая начинается словами «Не прячьте ваши денежки по банкам и углам, несите ваши денежки — иначе быть беде». И вот тут я вытащил ту самую карту, что старше козырного туза. Отпер замочек, и пригласил полюбопытствовать. Если кто почерк Великой княгини не знал, для тех голубоглазая красавица внизу страницы начертала полный свой титул.

Проняло. Понимают, чего такое стоит. Как минимум благосклонность. Щеки надули, ждут.

— Господа почетные граждане, прошу оказать честь, и оставить свои записи в этой книге. Они там будут по праву, ибо только ваша помощь помогла состояться…

Сладкую для ушей говорильню я освоил, когда работал медпредставителем. Главный завет — не молчать. Это с небожителями надо знать, под каким углом согнуть поясницу, и на какое расстояние дозволяется подойти, чтобы не оскорбить. А тут ребята попроще, им шарканье по паркету не очень надо. Главное, лишь бы денежки шли. А они идут. «Русский медик» сразу показал уверенный рост, и тенденций к снижению прибылей не видно. Отсутствуют таковые. Потому что стрептоцид — он один. Да и зеленка тоже.

Но для лечения сифилиса я другое товарищество создам, извините. Подумать надо, как назвать. Да это и не важно. Вот туда никого не пущу. Романовского одного. Ему я, кстати, уже написал, чтобы тщательно проверил чувствительность микроба к температурным воздействиям. А как пройдут первые публикации, так и запустим лечение от чумы девятнадцатого века. Хороший лозунг для рекламной кампании.

А купечество, пока я думал о грядущих заработках, совещалось втихаря. Вроде и хочется, и сделать надо так, чтобы не обидеть своими каракулями Елизавету Федотовну. И тех, кто, возможно, после нее захочет написать что-то — тоже.

И вдруг служитель пришел. Срочно зовут в приемное. Можно подумать, государь-анпиратор ногу подвернул у нас на крыльце. Но придется, я сам такой порядок установил — есть что-то сложное или непонятное, звать меня для принятия решения.

Я извинился, и предложил гостей продолжить чаепитие.

— Извините, — приятным баритоном спросил молчавший до сих пор купец Бахрушин, самый молодой изо всех, лет тридцати, наверное. — А можно посмотреть… одним глазком? Ну как с извозчиком.