Изнанка. Том 2 - Самат Бейсембаев

от волны злости. Раз уж я попал в такую семейку, то и решил переиграть их в их же игре. Как говорится, с волками жить — по волчьи выть. Тем более, в мире с таким ярко выраженным патриархальным строем, моё поведение подпадало под все принятые нормы. Правда еще остались сомнения не переборщил ли я, хотя, стоит признать, что ни капельки не жалею о содеянном, ибо окончательно озлобила. Вспомнив ее лицо в тот миг, когда из меня вырвался первый крик, на лице невольно возникла улыбка, удовлетворяющая, как бы, моё внутреннее эго. Под эту пьянящую улыбку и слегка шагая как-то расхлябано, ушел дальше заниматься своим буднями.

* * *

Несколько дней в пути и вот мы пересекаем порог небольших ворот фамильного замка. Небольших, потому что сейчас все мои сравнения сталкивались с Эндингом и на фоне его все терялось в дали. Хотя стоит признать, замок впечатлял — не сколько своим волнением (все-таки это полноценный замок), а сколько своими видами, — он буквально утопал в зелени. Казалось, каждая стена, каждая башня, каждая пика, каждый тротуар были опоясаны лозами, чем-то на подобие лианами и прочей листвой. Даже на подходе к замку мы не увидели его до последнего момента из-за густых деревьев, а когда взору открылся, непосредственно, сам замок, то обнаружили его будто бы заброшенным и окутанным самим временем. Такова была иллюзия на первый взгляд, но стоило нам приблизиться, как показались строгие часовые, которые, впрочем, увидев наши знаки, без промедления пропустили нас внутрь, так еще и по струнке выстроились. Некоторые моменты от получения аристократства мне были лестны, стоит признать. К слову, прибыли мы делегацией в составе меня, моей жены и ее матери к сестре матери моей жены. В этом походе не было какого-то умысла или намерения, или предпосылки к чему-то или на что-то, так — в гости заглянуть дамы захотели, а я их, как подобает, должен был сопровождать. И, само собой, разумеющейся со свитой, куда входил и Кверт. Куда ж я без своего оруженосца?

Дамы выплыли из кареты; мужчины спустились с коней, и, как полагает этикету, хозяева, в лице, непосредственно, сестры и какого-то отпрыска, который своим взглядом сразу внушил мне некое отторжение, приветствовали гостей, а гости, в свою очередь, отвечали взаимностью. Чинно, культурно, этично…в первую пару секунд было все, а затем дамы, как свойственно дамам, устроили, если выразиться современным сленгом прошлого мира моего, обнимашки. Не люблю подобные слова, но я был вынужден применить его к данной разворачивающейся картине, когда женщины корчат странные лица под аккомпанемент повизгивании, поцелуев и тараторенья, спеша говорить одновременно, и в итоге все это сливается воедино, напоминая собой бедлам из звуков. Выдержав с лицом стоика, я дождался пока это закончится, и только после этого поприветствовал хозяйку замка почтительным поклоном. Вообще говоря, она должна была обратить внимание первым на меня, потому как формально главой являлся я, но в свойственной манере ее сестры, посчитала меня нижестоящим себя и лишь украдкой взглянув, бросила в высокомерной манере, как к слуге:

— Слуги покажут вам ваши покои.

Я же не стал реагировать резко на этот жест, сославшись на то, что прямые методы с их семейством не действуют, и нужно одолевать их хитростью. А хитрость заключалась в том, чтобы выждать момента, вызнать тонкости ее характера и нанести свой маневр. Лишь только украдкой поглядел на свою жену, которая сделала странного вида выражение лица. Казалось, она была в замешательстве, находясь меж двух решений сообщить ли тайно своей тетушке вести себя скромнее или же оставить все как есть, потому что она сама еще в некоем замешательстве. После того памятного разговора она немало подсобралась, выжидая чего-то и, стараясь незаметно для меня, впрочем, не очень получаясь, следила за мною втихомолку, чем вызвала во мне некое подобие восхищения, что ли. Я то уж совсем разуверился в ее разумности своим отношением к людям, но нет же, сумела переубедить, но в то же время, осознавая, что ее поведение продиктовано новым переменным — а именно возможным моим высокородным происхождением, — одновременно с восхищением ее гибкостью, порождало во мне разочарованием ею. Вот так я сконфузился в ее адрес, тоже выжидая чего-то, не понимая своего отношения к ней. Так и живем, выжидая чего-то.

Зайдя в выделенные нам покои, осмотрел убранство. Ничего особенного: без помпы, без излишков, но и не скудно тем временем. Хотя, стоит признать, за короткий промежуток, проведенный в Эндинге, я подоспел привыкнуть к условиям королевским, и теперь, вспоминая казарму, невольно ворочал нос, а удобство стал принимать, как должное. Сменил одежду с походного на, выразиться удобнее, домашнее.

— Давай я тебе помогу, — внезапно подошла ко мне Вико и легкими движениями поправила костюм, разглаживая его по плечам.

Я в ответ поблагодарил ее, и более не обращая внимания, вышел наружу. Что ж, игра началась и обретает свои очертания, где я такой весь загадка и жду чужого внимания. Ох, осталось только делать губки утенком.

Спустившись в трапезный зал, обнаружил там стол с яствами, и ожидающих нашего прибытия остальных.

— А где наша дорогая Вико? — промурлыкала — прорычала ее тетушка.

— Скоро прибудет, — ответил, занимая свое место.

— Такую девушку, как она нужно на руках носить…но, если нет достойных, то приходится обходиться тем, что есть, — покивала она серьёзно, давая намек, очевидно, на кое-кого, и, признаюсь честно, это меня немного задело.

Кстати, забыл упомянуть, что имя этой славной женщине — Крисандра. И была она внешне лицом схожа со своей сестрой, но насколько были схожи их лица, настолько были различимы их тела. Если Ксантиппа была, делая упущение на ее возраст, стройной, то Крисандра, сестра ее, была полна собой и имела весьма округлые формы; даже пальцы на руках имели вид сарделек.

— Если всюду носить девушку с юных лет, то, боюсь, из нее вырастит вскоре слабое существо, не способное даже уследить за размером своего тела.

Она хотела было что-то да ответить на это, но в это время в дверях показалась Виктория, забрав на себя ее внимание.

— Вико, дорогая, наконец-то, ты здесь. А то я уже боялась, что так и просижу — прошу меня простить, всех это не касается, — в обществе непристойном. А так хоть ты прикроешь это невежество своим светом.

— Тетушка, что ты такое говоришь? — улыбнулась я ей в ответ Виктория, — не нахожу здесь никого, кто бы мог осквернить твой прекрасный дом своим невежеством.

— И что же является для вас невежество? — вмешался я.

Среди присутствовавших