Рыцарь моего сердца - Пола Куин

Сев, Брэнд спустил на пол босые ноги. Ему опять снилось падение с края высокого обрыва. Проклятие, он был уверен, что под ногами земля, шагнул вперед и сорвался. Разве может он теперь доверять своему чутью?

Брэнд подошел к стулу и, пробормотав новое проклятие, схватил висевшую на спинке одежду. В дверь постучали. Он с благодарностью подумал, что это Алисия принесла ему теплый мед.

– Входи.

Дверь распахнулась, и в комнату с радостной улыбкой шагнул Вильгельм.

– Доброе утро! – Он посмотрел на кровать, потом оглядел комнату. Улыбка исчезла. – Где девушка?

– Какая девушка? – проворчал Брэнд. Этим утром он был не в настроении шутить с другом.

– Алисия.

– Наверно, с Данте, – сердито ответил Брэнд, потом сел на кровать и надел сапоги. – Я не должен был позволять ей оставаться с Данте. В этой чертовой комнате холодно, а она еще не принесла мне теплый мед.

– С Данте? – повторил герцог. – Ты отдал ее Данте после того, как ее попросил я?

Брэнд копался в шкафу, выбирая себе тунику.

– Она вообще не приходила в мою комнату. Я сказал тебе, что она будет со мной, лишь потому, что ей понравился Данте, и я не хотел, чтоб ты спал с ней.

Закрыв за собой дверь, Вильгельм с обиженной миной упал в кресло.

– Мог бы просто сказать, что ее хочет Данте. Незачем было меня обманывать.

Брэнд захлопнул дверцу шкафа, не найдя подходящую тунику.

– Никто ведь не может «просто сказать» тебе что-либо. Ты же напористый ублюдок, не принимающий слова «нет».

– Это не остановило тебя прошлым вечером. – Брэнд откинул крышку еще не распакованного сундука и поглядел на герцога через плечо:

– Ты не должен был вмешиваться. Это мой замок, а то никчемное дерьмо навязывало себя моей невесте.

– Это был бы замок короля и невеста была бы чья-нибудь, если б я не поговорил о тебе с Эдуардом. Нравится тебе или нет, здесь есть закон насчет убийства людей короля. А сэр Льюис был одним из личных рыцарей Эдуарда.

– Чем я не стал бы хвастаться, будь я королем Эдуардом, – сухо произнес Брэнд, изучая красную бархатную тунику.

– Вот это мне в тебе нравится, друг мой, – усмехнулся Вильгельм. – Тебе плевать на угрозы короля и на его темницы. После нашей маленькой беседы Эдуард ничего тебе не сделает, но все же он немедленно ждет твоего отчета насчет вчерашнего.

– Премного благодарен, – фыркнул Брэнд, натягивая через голову тунику.

– Знаешь, будь я королем, я бы не потерпел неповиновения, даже от тебя.

Сначала из ворота туники появились черные кудри, потом лицо Брэнда с сардонической улыбкой.

– Не издавай глупых законов, и тебе не придется этого делать.

Герцог со вздохом покачал головой. Он знал, что Брэнд подчинится лишь тем законам, какие выберет сам, вне зависимости от того, кто их установил.

– С тобой бесполезно спорить, – уступил Вильгельм, игнорируя победную улыбку Брэнда.

В дверь снова постучали.

– Войдите, – небрежно отозвался герцог.

Вошел Данте с глиняным кубком. Он хотел объяснить брату, почему принес мед вместо Алисии, но увидел герцога и закрыл рот.

– Слава богам! – Поднявшись, Вильгельм забрал у него кубок и протянул Брэнду. – Наконец прибыл твой мед, – возвестил он и ехидно уставился на молодого рыцаря: – Постой-ка! Ты – не Алисия. Где же хорошенькая служанка, мошенник?

Не зная, что ответить, Данте оглянулся на брата, но тот лишь улыбнулся ему. Оставшись без поддержки, Данте пожал широкими плечами:

– У Алисии… недомогание.

– Ах недомогание, – огорчился Вильгельм, снова падая в кресло. – Тогда ясно, почему ты взял ее обязанности на себя. По крайней мере ты правдивее, чем твой лживый брат. – Герцог бросил взгляд на Брэнда. – Недомогание Алисии, я думаю, также объясняет, почему тебя прошлым вечером не было со мной, когда твой брат убил сэра Льюиса.

– Ты убил его? – недоверчиво спросил Данте.

– Он пытался изнасиловать Бринну.

– Черт! Я же говорил, что мне этот ублюдок не нравится.

– Перестань его поощрять, Данте. У кого вы только научились быть такими нечестивыми и кровожадными?

– У тебя, – хором ответили братья.

– Да, я хорошо потрудился над вами обоими. А теперь скажи мне, – герцог с хитрой улыбкой наклонился к Данте, – что ты имел в виду под «недомоганием»?

Данте возвел глаза к потолку, потом снова взглянул на брата. Вильгельм нетерпеливо ждал ответа. Брэнд насмешливо поднял брови и вопросительно посмотрел на Данте.

Они проходили мимо оруженосцев и служанок, занятых повседневными делами, те почтительно кланялись, но Брэнд едва замечал их. Он чувствовал слабый запах жасмина и думал только о девушке с бронзовыми волосами. Должно быть, он просто скучал по ней. Хорошенькое дело. Прекрасная леди наверняка упадет в обморок при виде такого бессердечного зверя.

Бринна посмотрела на трех вошедших мужчин, и сердце у нее, как обычно, заколотилось, когда она остановила взгляд на Брэнде. В роскошной тунике он выглядел еще красивее. Темно-рубиновый бархат придавал видимость теплоты его проницательному взгляду, а кудри, небрежно свисающие на лоб, делали его лицо веселым и очаровательным. Походка самоуверенная, высок, силен, широкоплеч, но обладает ленивой грацией волка, а не медвежьей силой, как звероподобный герцог Вильгельм. Однако далее роскошная ткань не могла смягчить его лицо, когда он перевел взгляд с лорда Ричарда на короля, сидевшего в обитом золотым бархатом кресле.

Эдуард встал, оглядел норманнского рыцаря и нахмурился, когда тот скорее насмешливо, чем почтительно опустил голову в поклоне. Эдуард кипел от злобы и жалел, что послушался Вильгельма и не приказал вчера схватить этого негодяя.

– Садитесь, пожалуйста, лорд Брэнд, – процедил сквозь зубы король.

Проходя мимо, Вильгельм бросил на кузена убийственный взгляд и сел рядом с лордом Ричардом. Брэнд выбрал стул поближе к невесте.

– Леди, – холодно приветствовал он Бринну, гадая, зачем она сюда пришла.

Сделать ему выговор перед королем? Если так, она горько пожалеет о своем решении остаться в Эверлохе.

Бринна кивнула жениху, скрестила ноги, перебросила толстую косу через плечо, а затем, не в силах побороть искушение, взглянула из-под черных ресниц на его крепкую, мускулистую ногу, в сравнении с которой ее собственная нога казалась тонкой и слабой. Он – мужчина, воплощение грубой силы, его мощь – оружие, способное уничтожить все, что угрожает его собственности. Но Бринна вспомнила, каким он был ласковым, когда она прижималась к его груди в день приезда норманнов, ища защиты от герцога Вильгельма. Она могла считать защитой и крепкие объятия жениха.

– Лорд Брэнд, – вернул ее к действительности голос короля, – что вы можете сказать в оправдание своих действий прошлым вечером?