Лотос пришлого бога - Татьяна Грай

Часы шли, а они все так же сидели возле "Лотоса пришлого бога", и Лина задавала все новые и новые вопросы, а Клод говорил, говорил... не замечая, что его подруга лишь спрашивает, ничего не рассказывая о себе. Потом смотритель предложил:

- Пойдем в коттедж, будем пить чай... как прежде, с вареньем из дикой малины. Сам варил!

Но Лина отрицательно покачала головой.

- Подожди, милый... давай еще побудем здесь. Мне так нравится сидеть с тобой в лесу... Помнишь те березы...

Клод помнил. Помнил так хорошо, что задохнулся от нежности, подумав о том прекрасном дне, когда они с Линой впервые встретились в березовой роще на далекой планете. Тогда Клод был звездолетчиком...

- Лина...

...Даниил Петрович, насвистывая, шел между деревьями, направляясь к двадцать второму кругу Заповедника. По дороге ему встретился здоровенный грустный аллигатор, деловито шлепавший по тропинке. Ольшес остановился, чтобы поговорить с прохожим.

- Привет, - сказал он рептилии. - Чего это ты такой печальный?

Аллигатор скосил на инспектора темный глаз и ничего не ответил.

- Ну, не хочешь - не говори, - добродушно бросил Ольшес. - Но что-то мне твое настроение не нравится. Может, у тебя живот болит?

Аллигатор взмахнул хвостом и сшиб высокую бледно-розовую мальву, неосторожно выросшую у самой тропы.

- Ну, цветок-то чем виноват? - удивился Даниил Петрович. - Если тебя кто-то обидел, зачем вымещать свою обиду на непричастных к делу растениях?

Аллигатор, похоже, согласился с доводами инспектора и, неуклюже развернувшись, пополз в обратную сторону.

- А, ты хочешь помириться с тем, с кем поссорился? - предположил Ольшес.

Аллигатор снова скосился на него, и снова промолчал.

- Какой ты неразговорчивый! - огорчился Даниил Петрович. - Но зато теперь нам по пути. Я тоже, как видишь, в ту сторону иду. Вот только мне кажется, что тебе все же лучше отправиться домой. Ты где живешь?

Аллигатор проигнорировал вопрос инспектора.

- Да, с тобой не побеседуешь, - с сожалением сказал Ольшес. - Ну, что поделать! Природа твоя такова. Ничего, если я тебя обгоню? Что-то там, впереди, мне не по душе.

Аллигатор остановился и крякнул.

- А, так ты именно на это и намекал? - понял Даниил Петрович. Ладно, тогда я бегом.

И инспектор и в самом деле припустил со всех ног, спеша к двадцать второму кругу.

А аллигатор снова развернулся и пошел домой.

...Замерев на краю поляны, инспектор Ольшес наблюдал за Клодом.

Смотритель сидел в траве у постамента "Лотоса пришлого бога", держа в руке небольшой круглый булыжник, и говорил с кем-то невидимым. Рядом с Клодом была рассыпана земля, вынутая из довольно глубокой ямы. Чуть в стороне валялась лопатка.

Выражение лица Клода однозначно говорило о том, что разговор с воображаемым собеседником доставляет смотрителю огромное наслаждение. Ольшес стоял слишком далеко, чтобы слышать слова, произносимые Клодом, и, хотя вообще-то он мог настроиться и уловить все до последнего звука, он не счел это нужным. Даниил Петрович всегда был принципиальным сторонником экономии сил. Зачем их понапрасну расходовать? Сейчас, например, слышать слова Клода было абсолютно не нужно. И так все выглядело предельно ясным. Балдеет мужик со страшной силой...

Оставалось выяснить причины и источник внезапно охватившего смотрителя кайфа.

На это инспектору понадобилось не слишком много времени.

"Лотос пришлого бога" со всех сторон охватывало слабенькое гипнотическое поле. До сих пор Ольшес его не замечал по той простой причине, что оно было совершенно неподвижным и неактивным. Но Клод, начав копать землю возле постамента, нарушил структуру пространства, и поле активизировалось. В результате чего смотритель сам же и пострадал. Ну, не надо было совать нос не в свои дела, подумал Даниил Петрович, направляясь к Клоду.

- Привет, - сказал он, отбирая у смотрителя булыжник и рывком поднимая кайфующего дурака на ноги. - Давай, отдохни в сторонке. А я тут наведу порядок.

Клод вытаращил глаза, явно не понимая, что происходит и кто это стоит перед ним. Но ему не понравилось вмешательство посторонних в его личные дела, и смотритель, внезапно не на шутку рассердившись, попытался врезать инспектору между глаз. Даниил Петрович огорченно отмахнулся, и Клод отлетел метров на десять в сторону, мягко приземлившись под кустом облепихи. Он попытался встать, но колючие ветки пресекли это намерение с таким жаром, что Клод лишь пискнул и снова повалился в траву.

- Вот так и полежи, - посоветовал ему Ольшес. - Остынь, подумай о бренном.

Клод принял совет к сведению. Тем более, что у него снова сильно закружилась голова. Смотритель охнул и приложил ладонь ко лбу, забыв об инспекторе. Закрыв глаза, он сосредоточился на собственных ощущениях. Постепенно все пришло в норму, и Клод осторожно отполз подальше от въедливого куста. А потом сел и растерянно огляделся.

Что это было?..

Лина погибла много лет назад. Почему же он воспринял ее появление как нечто само собой разумеющееся? Мара... да, конечно, это было наваждение, Мара. Но почему?..

Клод непонимающе следил за странными действиями невесть откуда выскочившего инспектора Федеральной безопасности. Чего это он там колдует? Яму засыпал, землю притоптал, дерн тщательно уложил на место... что-то бормочет, не переставая... и то и дело сердито посматривает на уродливую скульптуру. Похоже, "Лотос" инспектору не нравится.

Наконец инспектор навел окончательный порядок во взбудораженном пространстве и, еще раз одарив пришлого бога недовольным взглядом, повернулся к смотрителю.

- Пошли-ка, чайку попьем, - предложил он. - А заодно расскажешь мне, чем это ты тут занимался таким интересным и содержательным.

Клод с трудом поднялся на ноги. Все до единой мышцы его тела ныли, все кости, казалось, скрипели от напряжения. Как будто бедным смотрителем играла в футбол команда белых медведей. Клод, охая и постанывая, потащился следом за Ольшесом к своему дому, уже не пытаясь понять причин нападения на него Мары. Уж так оно вышло, вот и все. Хорошо, что помощь вовремя подоспела. А то кто его знает, что могло бы еще случиться... Мара - опасный враг. И если не умеешь ему противостоять, можно натворить такого, что потом и за десять жизней не отработаешь.

- Ты что же, сам все делаешь? - спросил Даниил Петрович, следя за тем, как Клод готовит чай и накрывает на стол. - Киберов не держишь?

- Не люблю я их, - буркнул смотритель.

- Чем они перед тобой провинились?

- Да так... в общем, ничем. Просто без машин лучше.

Ольшес замолчал, прислушиваясь к мыслям смотрителя. Конечно, инспектор, не будучи адептом, не умел видеть сознание живых существ насквозь, до самого, так сказать, донышка, - он улавливал лишь то, что всплывало в самые верхние слои ума. Но для его работы и этого хватало.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});