Петля времени - Сергей Александрович Милушкин

верю!

Шаров сконфузился, улыбнулся своей самой чарующей улыбкой и развел руки.

— Пришел вот… попрощаться…

— На фронт?

Шаров кивнул.

Мужчина мечтательно задумался.

— Да… были дела… — он глянул в сторону стадиона. — Там наши только что нарушителя поймали… не видели?

— Нет, я только со стороны посмотрел… ничего не…

— А помните, как вы Коновалова на десятке перегнали на финише? — мужчина покачал головой. — Тогда ведь Конь был первым, на вас никто и не ставил. А я… — он хитро подмигнул, — поставил на вас всю получку! Нам, конечно, нельзя, запрещают… но…

Шаров снова улыбнулся.

— Если тихонечко, то можно.

— Точно!

— И забрал тогда пятнадцать тысяч! Представляете!

Шаров присвистнул.

— Наверное, вы и сами не ожидали, что выиграете? Или знали с самого начала? Всегда хотел задать вам этот вопрос, — признался чекист.

Если бы он помнил… однако, ради того, чтобы беспрепятственно продолжить свой путь, вспомнить нужно было.

— Я хотел победить, — сказал тихо Шаров. Голос его прозвучал неестественно, будто бы принадлежал не ему, а был украден у того, второго человека, тоже бегуна по имени Андрей Емельянов. — Очень хотел.

Мужчина кивнул.

— Ну… — медленно произнес он, — иногда хотеть — мало. Если бы все хотели и тут же получали… так нет же. Так не бывает.

Шаров засунул руки в карманы пальто.

— Вы же сильно хотели… и получили.

— Да уж. Но, наверное, это все же благодаря вам. А не потому, что я что-то там хотел. Вы тренировались. А не просто хотели.

— Еще как тренировался.

— Ну вот, видите. А я выиграл, получается, просто так.

— Вы рисковали.

— Да разве это риск… — он вдруг указал рукой на портрет, который притянул внимание Шарова. — Вы же его узнали. Я за ним бегаю уже пять лет. Сейчас, конечно, не время, да и пропал он куда-то, но я должен спросить — может вы его видели?

Мысли в голове Шарова лихорадочно засуетились. Что ему ответить? Врать бесполезно, похоже этот человек видит людей насквозь.

— Такое ощущение… — медленно сказал он, глядя чекисту прямо в глаза, — что я видел его на стадионе. Он сидел в первом ряду недалеко от линии старта. Но… это было давно. Кажется… в тридцать седьмом. А больше нет, не приходилось.

Мужчина вздохнул.

— Да… не густо. Изворотливый гад, не удается даже выследить как следует. Всегда на шаг впереди.

Шаров выждал немного, а потом спросил:

— А что он такого сделал-то?

Чекист как-то странно ухмыльнулся и покачал головой, докуривая папироску.

— Маньяк он. Вскрывает людей, как консервные банки. Похоже… это доставляет ему удовольствие.

Шаров почувствовал, как мороз пробежал меж лопаток.

— Он — серийный убийца?

— Да… но поймать мы его никак не можем, — чекист развел руками. — Ну, рад был видеть… если что, забегайте. Я здесь бываю редко, это сегодня видите, что творится… и в городе переполох, вызвали на усиление. Но будете на Петровке, заходите в гости, буду рад видеть.

— С удовольствием, — соврал Шаров и протянул незнакомцу руку: — А кого спросить-то?

Мужчина тоже протянул руку, крепкую и жилистую.

— Старший лейтенант Гром Федор Ильич.

Шаров пожал руку.

— Ну, не буду задерживать, — сказал Гром. — Спасибо… что победили тогда!

Шаров кивнул, улыбнулся натянутой улыбкой и медленно пошел в сторону бурлящей от народа улицы.

Глава 10

2010 год

Профессора привел Шаров. Молча втолкнул его в кабинет, где в мерцающем освещении тусклой лампы сидели шестеро взрослых людей, мрачных и задумчивых.

Он придвинул старику стул и хорошо заученным движением с силой надавил на его сутулые плечи. Тот плюхнулся на сиденье. В такие моменты Шаров любил иногда убирать стул, чтобы задержанный, нелепо взмахнув руками, плюхался на пол, кривясь от боли и неожиданности. Такое начало давало ему приличную фору. Никакого насилия, но далее разговор как правило, проходил в позитивном и взаимовыгодном русле. Едва не дернув стул, Шаров, однако сдержался. Все-таки он не в родном участке. И все же, задержанный, как он сам про себя называл профессора, не проявлял ни нервозности, ни страха: в его глазах не было заметно той щенячьей участливости, появляющейся у большинства переступивших порог отделения полиции. Старик же, несмотря на проведенное время в тесной комнатке с пауками, из мебели в которой был лишь один драный и прокуренный топчан, смотрел с нагловатым дерзким прищуром, будто бы не он был их пленником, а все они, присутствующие в комнате.

Денис поежился. Привыкший к суровым морским будням, простым грубоватым репликам старпома, он чувствовал себя не в своей тарелке, а происходящее чем-то напоминал ему старый фильм по роману Агаты Кристи «Десять негритят». Он припомнил рассказ Виктора и тут же живо представил, каково это провести несколько лет в больнице, где главным врачом был этот мерзкий тип с тонкой шеей и каким-то бесчувственным птичьим взглядом.

Лиза смотрела на старика изучающим взглядом. На пути к богатству и власти ей приходилось сталкиваться с разными субъектами, нередко они были мерзкими и неприятными, но этот субъект, как она сразу же поняла — распространял вокруг себя почти осязаемую опасность. Она предпочитала не иметь с такими дел, потому что никогда не знаешь, чем все может закончиться и на каком этапе сотрудничества почувствуешь в спине холодную твердь клинка.

Лена отвернулась, не в силах скрыть отвращения и даже страха. Виктор же наоборот — будто бы потянулся к Инину всем телом и тот даже слегка напрягся, хотя его напускное благодушие, кажется, ничем нельзя было поколебать.

Давид сложил ладони вместе и что-то прошептал, покачав головой. От Инина исходило что-то недоброе, но не как, например, от льва, которому на роду написано быть благородным хищником, а как от гиены — маленькой, подлой и хитрой.

Лишь один Петр остался безучастным. Он смотрел на доктора, как люди порой смотрят на что-то абсолютно невзрачное, неприметное или набившее оскомину.

Шаров хлопнул доктора ладонью по плечу.

— Ну вот, мы и в сборе. Времени у нас не так уж много, у всех важные дела и, честно говоря, мы смотрим на эту затею весьма скептически, мягко говоря. Я сейчас говорю лично от себя, но уверен… — Шаров сделал паузу и оглядел смутно и будто бы знакомых ему людей… — … что каждый из вас со мной согласится. Лично