Тайна его сердца - Карен Бут

помочь?

– У меня есть новости от Сэнди. Бывшей помощницы Тары. Она теперь работает в Управлении по планированию городского строительства.

– Рад за нее.

Он пересел из‑за чертежного стола за рабочий, включил компьютер.

– Теперь у нас есть в управлении прямой контакт, понимаешь? Больше никакой бюрократической волокиты. Представляешь, как это облегчает жизнь нам обоим? Она сообщила, что срок подачи проекта на второй этап передвинули на неделю позже.

– Ну, думаю, это хорошо.

Астрид захотелось закричать от распиравших ее эмоций. Она оперлась обеими руками на стол и наклонилась вперед.

– Клэй, ты собираешься взглянуть на меня? Мы можем нормально поговорить?

Он заметно напрягся, но все же поднял на нее глаза.

– Астрид, я стараюсь изо всех сил. Ладно. Я просто думаю, что и на работе нам надо… соблюдать дистанцию.

– Это было бы замечательно, если бы мы не работали вместе над одним очень важным проектом. Но мы работаем. И повторю тебе то, что уже говорила: мне не нужны серьезные отношения. Что было, то прошло. И все. Так что давай работать.

Ей стоит повторять себе эти слова почаще, чтобы поверить в них. Но вот только что‑то не выходит. Проблема.

Клэй поднялся из‑за стола, выглянул в коридор и закрыл дверь. От неприятного предчувствия у Астрид свело желудок.

– Миранда знает. – Клэй скрестил на груди руки, и это очень отвлекало – его плечи так красиво напряглись.

– Погоди‑ка… Но откуда? – Астрид не могла понять, чем они так сразу умудрились выдать себя, когда были в доме Миранды. Они ведь были так осторожны. Клэй все время держался от нее на расстоянии.

– Знаешь, я не готов говорить об этом прямо сейчас, в середине рабочего дня в офисе. Тут и у стен есть уши.

– Ладно. Но едва ли ты предпочтешь рассказать мне об этом в баре или за ужином.

– Да, это было бы не лучшей идеей. – Он провел рукой по волосам.

Ох, лучше бы он рассказал прямо сейчас. Ей вообще хочется, чтобы все, что стоит между ними, просто исчезло.

– Давай поговорим после шести, когда в офисе будет поменьше народу.

– Ты серьезно? Почему ты просто не можешь мне сказать сейчас, откуда Миранда знает?

– Мне… мне нужно сказать тебе не только это. Мне нужно объясниться.

Это заявление окончательно обескуражило Астрид.

– Что ж, ладно, я вернусь в шесть.

Клэй взглянул на часы. Астрид никогда не опаздывала, и он не сомневался, что сегодняшний вечер не станет исключением. Ох, как не хочется ему этого разговора. Насколько было бы проще держать свои переживания и мысли при себе. Но после того, как Миранда узнала, что между ним и Астрид произошло в Лос‑Анджелесе и о том, что он там же все и закончил, она настояла, чтобы он поговорил с Астрид еще раз и объяснил, почему поступил так. А еще лучше, если он даст ей еще один шанс. Но Клэй чувствовал, что не в состоянии. И вообще эта затея казалась ему неразумной, особенно после того, как он уже сделал самое трудное. Однако он полностью полагался на сестру в том, что касалось сердечных дел, поэтому подчинился. Она, как никто другой, умела докопаться до сути вещей.

Астрид появилась в дверях в две минуты седьмого, в руках у нее был пакет из его любимой кондитерской.

– Привет. Пончики у них, конечно, уже закончились, но при мне они вытащили из духовки эти огромные шоколадные печенья. Я решила, что они поднимут нам настроение.

В который раз Клэй подумал, что он намертво застрял в роли ужасного чудовища, а Астрид, конечно, добросердечная красавица.

– Спасибо большое. Я мог бы заказать доставку. – Он подошел к двери кабинета и захлопнул ее.

Щелчок замка напомнил Астрид о том, что все происходит на самом деле. – Хочешь чего‑нибудь выпить?

В кабинете у Клэя стоял мини‑холодильник, в котором всегда были напитки на любой вкус.

– Вода подойдет.

Клэй достал две бутылки и одну протянул Астрид. Он бы, конечно, предпочел бурбон – с бурбоном ему было бы легче.

Они уселись на диван друг напротив друга, Астрид закинула ногу на ногу.

– Думаю, надо начать с того, как твоя сестра узнала о том, что произошло. Не представляю, как и когда мы могли себя выдать.

Она достала печенье и протянула ему пакет, словно пытаясь смягчить неприятное начало.

– Когда я говорил с Мирандой и Делией по телефону, это был видеозвонок. И Миранда заметила твое отражение в зеркале. На мгновение, но ей было достаточно, чтобы все понять.

– Ты же не думаешь, что Делия меня тоже видела. Это было бы ужасно! – Она нервно откусила от печенья.

– Я задал Миранде этот вопрос. Она уверена, что Делия ничего не заметила. Иначе она бы что‑нибудь сказала.

– Ладно. Уже хорошо. – Астрид открыла свою бутылку и сделала большой глоток.

Клэй попытался оторвать взгляд от губ Астрид и сосредоточиться на печенье. Не получилось.

– Мы с Мирандой поговорили после твоего ухода. И она сказала, что все знает, когда Делия пошла к аквариуму попрощаться с рыбкой.

Астрид выпятила нижнюю губу.

– Восхитительно.

– Да уж… Миранда приняла все особенно близко к сердцу, потому что перед отъездом я признался ей, что борюсь с влечением к тебе.

– Ах вот почему ты так разозлился, когда нам дали один номер на двоих.

– Я не разозлился…

– Ты был раздражен. Обижен. Рассержен. Именно эти эмоции ты постоянно направляешь на меня.

Клэй провел ладонями по лицу и волосам. Как же ей объяснить‑то?

– Я знаю… Мне жаль, что я так себя веду. Но это потому…

– Мне не нужны извинения, – перебила его Астрид. – Просто я хочу знать, что происходит на самом деле. Тут ведь дело не в том, что мы вместе работаем. И я хочу понять в чем. Объясни, пожалуйста.

– Я не могу себя заставить снова доверять женщине, Астрид.

– И это все?

– В этом суть, да. Моя бывшая жена разрушила мою веру в любовь, которой и без того было немного. Знаешь, мы с Мирандой росли сами по себе, сколько себя помню. Наша мать нас оставила бабушке, которая была в ярости от того, что дочь возложила на нее такую ответственность.

– Я этого не знала, – мягко заметила Астрид, и сердце его чуть не растаяло от звука ее нежного голоса.

– Как бы то ни было, я влюбился… или, по крайней мере, думал, что это любовь. Взаимная. Но, очевидно, ошибся, потому что она ушла. Ушла, предав доверие – мое и Делии.

Эмоции переполняли его, он с трудом сдерживался, чтобы не дать