Пленница северного волка (СИ) - Мирова Ева

— Вы не поверите, но мне известно, каковы они на вкус! —воскликнула я вслух, ткнув пальцем в нарисованный яркий круг, тогда как во рту у меня при взгляде на тот появилась ощутимая кисловатая сладость.

— Это апельсины. Дарий каждый раз привозит целую корзину, хотя и прекрасно знает, что на меня от них чих нападает. Вы стащили тот, что ненароком выпал из корзины и, верно, попробовали до того, как свалились в реку, — проговорил князь с весельем в голосе и добрым взглядом.

— Простите, — шепнула ему, краснея от стыда.

«Как я могла что-то украсть?! Я ли это была?» — задалась про себя вопросом, смущённо опуская глаза.

— Они все ваши, целая корзина, новы должны пообещать, что успеете съесть их до весны, — попросил мужчина, коснувшись пальцами моего подбородка, чтобы заглянуть мне в глаза.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Обещаю, ваше высочество, — шёпотом ответила я, ничего не понимая, а он улыбнулся и поцеловал меня.

Я так заинтересовалась книгами Великого князя, что очень долго не могла от них оторваться. В особенности мне понравился альбом с изображениями животных и образцами их шкур. Никогда ещё не доводилось прикасаться к спине крокодила, пусть и даже лишь её части, или топить пальцы в львиной гриве, хотя и не целой. Благодаря Святославу я смогла насладиться подобным, а потому была бесконечно счастлива.

Улыбка не сходила с моих губ, и мне совершенно не хотелось покидать библиотеку. Я могла бы веками сидеть на коленях этого мужчины, получая временами его горячие поцелуи, но наступило время вечерней трапезы, и мы были вынуждены отправиться на неё.

— Обещаю, мы сюда ещё вернёмся. Книги никуда не денутся, а вы должны хорошо питаться, — с заботой произнёс князь, целуя мне руку и после нежно в висок.

За последние часы, проведённые в библиотеке с ним наедине, я получила столько поцелуев, что моя кожа перестала краснеть после каждого. Только вот душа по-прежнему трепетала в груди, и сердце заходилось в неясной тревоге.

— Конечно, — согласилась я, даже не думая спорить.

В трапезной нас уже ждали Астерия с Дарием и их раскрасневшиеся дети. Было похоже, что они всё время провели на улице и ничуть не замёрзли, а напротив, даже взмокли.

— Просим простить нас за ожидание! — громогласно произнёс Святослав, подводя меня к столу и помогая мне за него сесть.

За трапезой он беседовал с лордом Дарием об оружии турецких воинов, силе стальных копий и остроте мечей. Я была предоставлена сама себе не сыскав в жене лорда доброго собеседника, поэтому просто наслаждалась вкусной едой, тогда как леди Астерия внимательно следила за мной. Она долго молчала, покуда у неё не родился вопрос. Тот оказался столь для неё важным, что женщина даже посмела перебить Великого князя.

— И когда же состоится ваша свадьба? — спросила та. — Я что-то не наблюдаю подготовки к торжеству, а нам скоро предстоит покинуть княжество.

— Значит, у вас будет повод погостить здесь подольше. Свадьба состоится весной, как только зацветут первые цветы, — ответил мой жених, посмотрев на неё недовольным взглядом.

Что-то нехорошее происходило между ними, и подобное чувствовалась в их взорах, холодности разговоров или даже в обоюдном молчании. Святослав явственно недолюбливал Астерию, и последняя, вполне вероятно, об этом знала.

— Удивительно. И что же, княжна Милолика, вы всё это время готовы жить в замке, как гостья? — спросила меня она, но ответить мне не позволил сам князь.

— Так и есть, — сухо отрезал он.

— Раз свадьбы не будет, мы успеем поохотиться! — обрадованно воскликнул Дарий.

После трапезы Святослав предложил всем продолжить вечер у камина. Мы расселись в креслах, а дети, к моему удивлению, устроились на ледяном полу играть с деревянными фигурками.

— Они не заледенеют? — с тревогой спросила я у Астерии.

— Вы не мать, откуда вам знать, как должно воспитывать детей?! — отозвалась она и фыркнула, попытавшись тем самым меня уколоть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И у неё вполне получилось. Отчего-то я чувствовала, что воспитатель был из меня плохой. Да и князь говорил, что Юния, плод моего воспитания, являлась очень самолюбивой.

—Простите.

— Княжна Милолика, оставьте детей их матери, — с усмешкой попросил Святослав. — Порадуйте лучше нас игрой на скрипке.

Он вручил мне последнюю, и та напрочь отогнала дурное настроение от меня.

— С радостью, — сказала в ответ и, улыбнувшись ему, пристроила чудесный инструмент на плечо, прикладывая смычок к струнам.

С удовольствием принявшись играть любимую мелодию, я вдруг уловила во взгляде князя тихую горечь. Ему явно нравилась моя игра, но что-то приносило и огорчение.

— Эта скрипка принадлежала Варне? — спросила я у мужчины, когда закончила игру.

Вопрос сорвался с моих губ так внезапно, что мне и не подумалось об уместности того. Я даже не понимала, откуда знала сказанное мной имя. «Варна…» — нахмурившись и склонив голову набок, мысленно повторила про себя. Отчего-то мне было известно, что она некогда существовала в жизни мужчины и очень многое для него значила.

Святослав же, реагируя на мой вопрос, в мгновение ока изменился в лице, которое исказила страшная злоба. Я уже готовилась принести извинения, как у меня на запястье сомкнулись его стальные пальцы. Он вытянул меня из кресла, и я едва успела передать скрипку в руки Астерии, как была вынуждена бежать за ним.

— Куда мы спешим? — осмелилась спросить у него, замирая от страха, ведь мы впервые поднимались по витой лестнице выше первого этажа.

«Он запрёт меня в башне?!» — мелькнула у меня мысль, полная ужаса, когда ответа от разгневанного хозяина замка так и не последовало.

Едва мы поднялись в башню, Святослав резко дёрнул за рычаг, торчащий из стены, приводя в движение стальную дверь, ведущую, как оказалось, в самую настоящую темницу. В нос мне почти моментально ударил жуткий смрад. Небольшое помещение, в котором не было окон, никак не отапливалось, а люди, находящиеся в нём, согревались лишь благодаря собственному дыханию.

Князь зажёг свечу и осветил лица собственных несчастных слуг. Двое мужчин и девушка жмурились даже от слабого света, прижимаясь спинами к чёрным каменным стенам. 

— Смотрите внимательно, княжна Милолика. Кто из них рассказал вам о Варне? — грозно спросил меня он, освещая по очереди каждое лицо.

Его более не волновал недавний случай на реке, ведь теперь всё внимание перешло на рассказ о первой жене. Моё сердце кольнула обида и что-то ещё, заставившее меня молчать. Я не старалась вспомнить, кто мог рассказать мне про Варну, хотя на тот счёт и была догадка, что осталась невысказанной.

— Мне очень жаль, ваше высочество, только я не помню. Я даже о Варне не помню ничего, кроме того, что она была вашей первой супругой. Это же не страшный секрет? — отважилась уточнить я, отступая к лестнице.

От зловония, царящего в башне, у меня до дурноты кружилась голова. Не ответив, Святослав схватил за шею девицу и приподнял так, что ей пришлось встать на носочки.

— Я знаю, что это ты рассказала! Так и крутилась змея подле княжны! — прошептал он страшным голосом.

— Клянусь! Я ничего не говорила… — прохрипела бедняжка, слабыми руками пытаясь разжать стальные пальцы князя, впивающиеся в её горло.

Было неясно, что сделал бы дальше князь стой, если бы я окончательно не потеряла возможность стоять на ногах и чуть не упала на кованную витую лестницу. Увидев это, Святослав оставил несчастную, в последний момент подхватывая меня на руки.

— Прошу вас, не мучьте их. Я ничего не помню. Возможно, они совершенно ни в чём не виновны, ведь я общалась ещё с леди Астерией! Быть может, она мне всё и рассказала про Варну, — предположила я, крепко ухватившись за его шею, лишь бы он не вернулся к пленнице и не придушил её в гневе.

Великий князь от услышанных слов нахмурился ещё пуще, но всё равно прекратил пытать заключённых. Не отпуская меня, он шагнул к рычагу и вернул тот на место, а затем, как только дверь полностью закрылась, понёс меня вниз.