Игра в ненависть - Елена Сокол

Проворчал он, глядя на гостя из-под седых бровей. – Эх, пропойца!

– Я сделаю чай. – Сказала мама и убежала на кухню.

Алекс убрал руку в карман спортивных брюк.

– Ты сядь пока, – предложила я ему. И когда Алекс попятился к дивану, добавила громко: – Только не на диван!

Он вздрогнул и замер, непонимающе глядя на меня.

– Там бабка моя сидит. – Хмуро заметил дед.

Алекс уставился на пустой диван. Затем испуганно посмотрел на меня, затем снова на диван.

– Поэтому ты его и обожаешь! – Рассмеялась я. – Деда такой шутник!

И бросила на дедулю угрожающий взгляд.

– Я не шутил. – Буркнул он, едва Алекс собрался примостить свою задницу с краешка.

– А-ха-ха! – Разразилась я. – Он шутит, шутит. А на диван действительно лучше не садись, это территория Тумака. – Я отогнула подушку, и из-под нее показались истерзанные лица старых кукол. – Здесь он развлекается со своими подружками.

Пес, оттолкнувшись, прыгнул с моих рук на диван и стал кружить, обнюхивая своих резиновых любовниц.

– Как… как из фильма ужасов… – прошептал Алекс.

– Точно! – Обрадовалась я. – Видишь? Ты помнишь про фильмы! Это хорошо. А, значит, вспомнишь и остальное.

– Надеюсь.

– Осторожно! – Предупредила я. – Не наступай на эту половицу! Она проваливается.

Я помогла Алексу добраться до свободного кресла, усадила и включила телевизор. Дед все еще буравил взглядом моего «жениха», а тот боязливо ерзал на месте под его взглядом.

– Я что, вот так и жил? – Спросил он шепотом, оглядывая обшарпанные стены, старенькую мебель и прогнившие местами половые доски.

Тумак в это время перекладывал с места на место своих подружек.

– И был тут счастлив, – улыбнулась я, усаживаясь на подлокотник кресла рядом с ним. – Ты говорил, что никогда не был так счастлив, как здесь.

Он покосился на деда.

– Что-то я сомневаюсь…

– Он сердится, что ты опять сорвался. – Понизив голос, объяснила я. – Но не переживай, дед у нас отходчивый. Если сразу не прибил, значит, прощает.

Алекс громко сглотнул.

– А вот и чай! – Мама принесла поднос, поставила на столик и подала ему одну из кружек – старую, алюминиевую, с изогнутой ручкой.

– Твоя любимая кружка. – Восхищенно улыбнулась я. – Ты сохранил ее еще со своей первой отсидки.

– Моей что? – Обомлел Алекс.

– Отсидки. – Принимая кружку и подавая ее ему, с улыбкой пояснила я. – По малолетке. С тех пор ты хранишь ее как талисман.

– Так романтично. – Всхлипнула мама, с умилением глядя на Алекса.

– «Шу-рик». – Прочитал он выцарапанную на кружке надпись. И уставился на нас. – Шурик?!

Его ресницы трепетали, губы дрожали.

– Заварила тебе покрепче, – ласково добавила мама, – как ты любишь.

– Четыре ложки сахара? – Уточнила я.

– Как всегда. – Кивнула мама.

Алекс продолжал хлопать глазами, разглядывая надпись.

– Давай, не щелкай. – Приказал дед. – Бери «весло» и мешай сахар.

Я протянула ему ложечку.

На Алекса было больно смотреть.

Больно и… приятно.

Глава 18

– О чем ты думаешь? – Спросила я осторожно, едва мы остались на кухне одни.

Алекс смотрел в окно на пробивающееся пятнами сквозь ветки солнце.

– Твой дед меня ненавидит. – Тихо ответил он.

– Ерунда. – Я убрала кружки в раковину и включила воду. – Вы же с ним лучшие друзья. Просто он злится, что ты снова напился и потерял на той вечеринке контроль. Ты ведь обещал ему, что больше ни-ни.

– Что вообще за вечеринка? – Обернулся Алекс.

У меня дыхание застряло в горле. «Как же так вышло, что я снова ляпнула лишнего?»

– Корпоратив в журнале «Manner», где я работаю. Ничего особенного, раз в пару месяцев мы отрываемся с сослуживцами в честь сдачи номера или отмечаем какие-нибудь праздники. – Сказала, опуская кружку под струю холодной воды. – Просто дружеские посиделки.

– А я там что делал? Составлял тебе компанию? – Предположил Алекс.

– Ты иногда пишешь для них заметки. – Пришлось сознаться мне. – Когда не пьешь.

– Заметки? О чем? – Он подошел ближе и опустился на стул.

– Не знаю. О всяком. Ну, о женщинах… – Я бросила на него короткий взгляд. – В основном, делаешь вид, что разбираешься в женской психологии.

– Делаю вид?

– Ага. Обычно мы с тобой обсуждаем, что бы такого написать, обмениваемся идеями, мнениями, а затем ты пишешь.

– Я хотел бы почитать их. – Решительно сказал Алекс. – И вообще – все мои книги. Где их взять?

Я сглотнула.

– Стоят в нашей комнате на полке.

– Не верится, что я писал книги!

– Но ты писал. – Тут я не врала.

– И о чем я писал?

– О жизни. О любви. О всяких глупостях.

– Нужно почитать. Наверное, так я лучше себя узнаю!

– Ты не всегда писал о том, в чем хорошо разбираешься. – Поспешила заметить я. – Твой книжный образ Казановы – скорее просто образ. – Убрав кружки на сушилку, я выключила воду, сделала глубокий вдох и обернулась. – Только я одна знала тебя настоящего. Моей задачей было тебя вдохновлять.

– Правда? – Недоверчиво поинтересовался Алекс.

– Разве я тебя когда-то обманывала?

– Н-нет. – Ответил он неуверенно.

– Вот видишь.

– Хм. Понятно. – В его голосе прозвучала горечь.

– Не переживай. – Опустившись на стул напротив, нежно сказала я. – Когда-нибудь ты снова встанешь на ноги и опять начнешь зарабатывать. А сейчас нужно просто жить. Делать привычные дела, чтобы быстрее вспомнить. Перед тем, как угодить в больницу и потерять память, ты отвлекался от зависимостей домашними делами: готовкой, стиркой, уборкой – все было на тебе, и, надо сказать, это неплохо помогало.

– Я это все делал? – Алекс округлил глаза.

– Да, тебе доктор рекомендовал. – Стараясь выглядеть как можно искреннее, ответила я.

– Какой доктор?

– Нарколог.

На секунду он завис, точно старый процессор, а затем, прочистив горло, решил уточнить:

– Я