На брудершафт со смертью - Марина Серова

Так... Покоя мне не обещали, но, думаю, в ближайшие сутки Герману будет не до меня, в своих бы делах разобрался, в частности, «помурлыкал» с Борисом Леонидовичем. А для того, чтобы в «стане противника» не было единства, нужно подельников столкнуть лбами, посеять раздор. Тогда Киря возьмет их тепленькими, и с ними легче будет работать. Герман уже достаточно «заведен» против Бори. Теперь надо испугать, заставить действовать, проявить свою подленькую сущность Мальчиша-Плохиша. Он тоже должен иметь веский компромат на Германа. Но как это сделать? Через кого? Самой мне пока соваться нельзя. Может, Софья? Надо попробовать. Сейчас половина пятого. Альберт Львович должен быть на работе. Если Катя не ушла, попрошу Софью на полчасика подъехать.

Все вышло как по заказу. Софья без колебаний согласилась приехать и через двадцать минут уже звонила в дверь. Наученная горьким опытом, я открыла, только заглянув в глазок и убедившись, что это она. После взаимных приветствий мы прошли в комнату, и тут, взглянув на меня при ярком свете, Софья невольно вскрикнула:

– Ой, Татьяна, что это с вашим лицом?

– Это то, что на обычной работе называется производственной травмой.

– Нет, но ведь так невозможно удариться самой! Вас что, били?!

– Да, и даже чуть не убили, благодаря небезызвестному вам Борису Леонидовичу.

Софья побледнела, растерянно прошептав:

– Этого не может быть... Он что, к вам приходил?

– Нет. Помните, я вас спрашивала про Германа? Так вот это – последствие личного знакомства с этим подонком, связанным с Борисом Леонидовичем.

– Но ведь этого нельзя так оставлять! Вы прошли судебно-медицинскую экспертизу? Подавали заявление в милицию?

– Софья, спасибо за сочувствие. Все, что нужно, уже сделано. – «Даже денежная компенсация с «предприятия», причинившего ущерб, получена», – усмехнулась я про себя, а вслух добавила: – А вот кое в чем я попрошу вас мне помочь.

– Татьяна, я ваша вечная должница, так что сделаю все, что нужно.

– Кстати, как там Левушка? У вас очаровательный малыш!

– Спасибо, – улыбнулась Софья, – все прекрасно. Жизнь вошла в привычное русло. Татьяна, у меня к вам, может быть, не совсем тактичный вопрос: вы были замужем?

– Нет.

– А почему? Вы такая привлекательная девушка... Не встретили достойного?

– Да кто ж меня такую полюбит? – потрогав свою скулу, горестно вздохнула я, и мы обе рассмеялись.

Этот приступ безудержного веселья стоил нового приступа головной боли. Пожалуй, эмоции, даже положительные, мне сейчас были противопоказаны.

– Ну а теперь о деле. Просьба моя связана с вашим визитом к Борису Леонидовичу. Это рандеву и в ваших интересах. Я считаю, что пора раз и навсегда покончить с возможностью шантажа со стороны Бориса Леонидовича, спекулирующего вашими семейными тайнами. Вы же хотите жить спокойно, без оглядки?

– Да, конечно. А что я должна для этого сделать?

– Сейчас все расскажу, но для начала хочу, чтобы вы прослушали одну любопытную магнитофонную запись. Все, что вы услышите, сказано о Борисе Леонидовиче, так что у него тайны куда серьезнее и криминальнее ваших.

Я перемотала пленку, где был записан разговор с Германом, и включила с момента его праведного возмущения поведением Мальчиша-Плохиша Бори, а выключила запись после угрозы поменять ослов на переправе. Похоже, услышанное несказанно ошеломило Софью, потому что с минуту после прослушивания магнитофона она не могла вымолвить ни слова.

– Вы знаете, Татьяна, – наконец произнесла она, – все это настолько невероятно, что, если бы подобную информацию я получила не от вас, ни за что не поверила бы. Просто сочла, что кто-то хочет подставить Бориса Леонидовича, хотя я уже говорила вам, что этот человек, если после всего услышанного можно его так называть, мне всегда был несипматичен. Но такое!.. Да, теперь у меня против него есть самое грозное оружие – правда о нем. Действительно, наши тайны по сравнению с его – ничто. И такой подонок на свободе! Более того, является представителем самой гуманной профессии! Почему он до сих пор на свободе?

– А потому, что нет доказательств его вины.

– Татьяна, вы говорили, что я могу чем-то помочь?

– Да. У меня в голове сложился целый сценарий, но здесь самое главное – сыграть роли! Борис Леонидович не должен уловить фальши, он должен вам поверить и начать действовать, совершать ошибки. А сценарий таков: вы приходите к нему и разыгрываете вполне законное возмущение: дескать, вы честно договаривались с ним о конфиденциальности процесса усыновления ребенка, заплатили за это огромные деньги. И вдруг... к вам приходит какой-то громила, начинает ругаться, угрожать тем, что заберет незаконно усыновленного ребенка, ссылается на Бориса Леонидовича, обливает его с ног до головы грязью.

– А если Борис Леонидович спросит, – перебила меня Софья, – как представился этот человек и что он сказал по поводу того, откуда он о нас знает?

– А вам совершенно неизвестно, откуда у Бориса Леонидовича утечка информации. Это его проблемы. Пусть потрясет своих людей, хотя бы для начала секретаршу, которая в его отсутствие ведет какие-то странные переговоры. Вы лично были свидетелем ее непонятной беседы с каким-то Германом. Когда же вошел шеф, то есть сам Борис Леонидович, она стала этого Германа почему-то называть Ларисой.

– А может, не стоит на Музу Петровну наговаривать?

– Не переживайте, Софья, она действительно работает на два фронта, так что поделом... А потом... Я надеюсь, что ей скоро все равно придется подыскивать нового шефа. Итак, все понятно?

– Да. Что мне делать дальше?

– Так. А дальше говорите, что вам сразу не понравился этот громила – в нем, кстати, рост под два метра! – и часть разговора вам удалось записать на магнитофон. И прогоняете запись, которую мы соорудим.

Мы запишем ваши слова, потом соединим с тем, что вы сейчас слышали, и у Бориса Леонидовича не останется ни малейших сомнений в правдивости и искренности вашего праведного возмущения. Итак, говорите примерно следующее: «Как вы смеете клеветать на Бориса Леонидовича?! Он очень порядочный человек. Да, он устроил нам ребенка вне очереди, и мы ему за это очень благодарны. Что вам от него и от нас нужно?»

Софья почти дословно и очень правдоподобно повторила все это под запись, а дальнейшее было делом техники. Благодаря своему двухкассетнику я быстро слепила то, что надо. Эх, посмотреть бы, как будет слушать Боря «обвинительный приговор» Германа! Вот это будет удар!

Софья задала еще несколько уточняющих вопросов по поводу встречи. Мне нравилось, как серьезно подходила она к предстоящему визиту, поэтому верилось, что все пройдет как задумано. Правда, меня волновал вопрос, не подставлю ли я ее?

– А на какой ноте мне закончить разговор? – задала она последний вопрос.

– На примирительной. Вы должны убедить Бориса Леонидовича, что настолько благодарны ему за Левушку, что все остальное для вас не имеет никакого значения. Но в то же время попросите его оградить вас от подобного рода наскоков со стороны кого бы то ни было. Главное – убедите Бориса Леонидовича, что вы для него не опасны.

– Когда я должна встретиться с ним?

– Завтра. Сейчас вы созвонитесь и договоритесь о встрече. Он уже, вероятно, дома. Домашний телефон у вас есть?

– Да, есть.

Софья достала из сумки записную книжку, нашла нужную страницу и набрала номер. С полминуты трубку не брали, наконец послышалось долгожданное «алло».

– Алло! Борис Леонидович? Здравствуйте, это Софья.

– Софьюшка, здравствуй! Рад тебя слышать. Как у вас дела? Как Альберт? Как мой «крестник»?

– У них все в порядке. Проблемы только у меня.

– А что случилось? Какие проблемы могут быть у красивой молодой женщины?

– У красивых женщин их почему-то гораздо больше, чем у некрасивых. Борис Леонидович, нам необходимо встретиться и обсудить кое-что. Это касается не только меня, но и вас.

– Сожалею, но завтра мы не сможем увидеться, так как уже через час я отбываю на региональный симпозиум в Самару и приеду только послезавтра рано утром. Тогда созвонимся и договоримся о встрече. Надеюсь, не горит? – Он коротко хохотнул.

– Представьте, горит! Но через симпозиум не перепрыгнешь. Что называется – объективные обстоятельства.

– Софья, что все-таки случилось?

– Это не телефонный разговор, поговорим при встрече. Пора уже расставить все точки над «i». До свидания, Борис Леонидович.

– До свидания. Послезавтра жду звонка. Я заинтригован.

Положив трубку, Софья тяжело вздохнула, видно, все-таки разговор дался ей не так уж и легко.

– Татьяна, я хотела вас спросить, Альберту я могу рассказать обо всем этом? Или пока – табу?

– Думаю, сейчас еще рано, вдруг он, сам того не желая, помешает осуществлению задуманного – его же это тоже касается в какой-то степени. Когда все уляжется, расскажете. Ему небезынтересно будет узнать, кто есть кто.