Ро, Дом и Мадам Жинез - Марина Морозова

заведенная. — Спасибо. мне нужно работать. Спасибо. Мне нужно работать.

Ро хотела снова взять гнома в руки, но Зингарик, больно хлопнув её по руке, зашептал:

— Остановись. Если она что-то недоговорила, значит есть, что скрывать. А ещё она очень напугана. И не забывай, ты здесь первый день, а она возможно, всю жизнь. И служит или Дому, или Мадам Жинез. Я похож на садового гнома и мне будет проще найти с ними общий язык, я постараюсь что-нибудь разузнать.

Азор сидел за столом у себя в кабинете, в Агударе, когда его анкаерт Сербис сообщил о том, что Саша Винчер просит срочно принять её.

— Пропустить, — тихо сказал Азор.

— Здравствуй, Азор. Я с плохими новостями. В стране вспыхивают очаги магии. И еще… Мара пропала.

— Саша, присядь. Воду, сок… Давай по-порядку. Это точно магия? Может это волшебство?

— Нет, Азор. Я сама лично проверяла. И если бы это было волшебство, я бы тебе даже сказала, применялась палочка или нет, и какой силы была это палочка. Но это магия.

— И сколько очагов ты насчитала?

— Восемь. И ещё от этих очагов отходят очень тонкие голубые нити. Я никогда такого не видела. Эта магия очень тонко граничит с колдовством.

— А почему волшебницы не слетают и не проверят адреса?

Саша грустно усмехнулась:

— А вот сейчас самое интересное. Я вылетала лично. Живут уважаемые Люди, один из них на переходе в Мастера Светлых Знаний, и при проверке на магию, шар показывает чистоту. Белоснежную чистоту. Я проверяла трижды, беря разные шары. Азор, я считаю, что есть некая закономерность в том, что появление большого колличества искаженных Светлых Знаний связано с превышением магии в стране.

Азор откинулся на спинку кресла:

— Плохо! Если это так, то у Ожидающих Чудо нет шансов стать Человеком, да и Людей, алгорики со своими вредоносными стрелами-мыслями будут атаковать гораздо чаще, и в итоге Люди проиграют, хотя они даже не догадываются, что против них идет война. Человека бессовестным образом сбросят в Дряни. Саша, возьми под свой личный контроль эти восемь очагов. А что думает Мар… а что с Марой?

— Она пропала. Сначала меня насторожило, что она закрыла сны, мне удалось выяснить, что у неё было несколько важных встреч…

— Может с Марком?

— Нет! Да и она никогда не закрывала их, встречаясь с ним. Мы с Аликом часто присоединялись к ним во сне. Я сделала запрос Главному Редактору Мастерских Сна, на что он в довольно резкой форме, ответил, что только Царь Царей вправе задавать ему такие вопросы. А буквально сегодня, рано утром, Мара в одной пижаме на своей новой скоростной ступе с бешеной скоростью умчалась. Последний след Мары был виден в районе Старого Леса…

— Старый Лес? Там живет ведьмак Эрл, это он построил первую горку в Гор-Городе. Саша, связывайся с ведьмаками и летите к нему. Срочно!

Азор не успел договорить, а Саша уже вызывала ведьмаков.

«С кем же ты встречалась, дорогая моя ведьма? И самое главное, где ты? — думал Азор. — Главный Редактор Мастерских Сна и мне не ответит на запрос, он подчиняется только Царю Царей»

Чем больше думала Ро о словах Саниты, тем яснее понимала, что Санита права.

«Многие делают добрые дела и совершают хорошие поступки, но далеко не все становятся Людьми, а может быть, Ожидающий Чудо отличается от Человека количеством этих самых добрых дел. Ну, например: Человеку надо в неделю совершить 10 добрых дел, а Ожидающему Чудо всего 7. Через какое время Ожидающий Чудо станет Человеком, если в неделю он будет совершать 9 добрых дел?… Нет. Это какая-то плохая задачка по математике. Конечно, было бы проще, если бы ко мне подошел Человек и сказал: «Ро, тебе осталось совершить 19 добрых дел. И ты — Человек. И чем быстрее ты совершишь эти 19 дел, тем быстрее станешь Человеком»… Нет, это тоже не то. Это больше похоже на запланированный подвиг. Санита совсем не это имела в виду. А что тогда? Она ещё про голову спрашивала, почему мы не пользуемся ей. Пользуемся. Так же, как и она. Это Санита говорит и не думает, что говорит. А может быть Ожидающего Чудо от Человека вот это «думает» и отличает? Мышление. Мысли. Человек думает иначе! Но вот как «иначе»? Я же очень долго о чем-то беседовала с Алгой, когда искала Родник, и наверняка, она мне про это рассказывала, но всё ушло в оплату скатываний Дряней. Так обидно!.. Вернемся к голове. Санита спросила, почему мы ей не пользуемся? Не пользуемся. Как будто это карандаш или волшебная палочка. А может наша голова и есть волшебная палочка? А мы используем голову только для того, чтобы…»

Громкий крик Саниты прервал рызмышления Ро:

— Принцесса, Вы на ужин идёте или Вам сюда принести?

«Этот визит больше напоминает учебу в закрытой школе. Надо Зойке отправить голограмму, спросить, как там в родной школе»

— Иду, — крикнула в ответ Ро.

— Ты иди. А я еще здесь побуду, познакомлюсь с садовыми гномами, — сказал Зингарик.

На первое был Луковый суп. Лук противно хрустел на зубах, а попробовав бульон, Ро точно знала, что Луковый суп она не любит.

Мадам Жинез с интересом наблюдала за Ро:

— А где твой друг Зингарик? — мягко спросила Мадам Жинез, но в её глазах мелькнуло недовольство.

— Он решил еще погулять, полюбоваться Вашими прекрасными цветами, Мадам.

— Я заметила, что тебе не понравился Луковый суп, но на второе очень полезная отварная гигантская фасоль, а ещё сегодня в меню морковный сок.

— У меня на фасоль аллергия. Можно мне два стакана морковного сока и кусочек хлеба? — попросила Ро.

— Я не держу в Доме хлеб, от него мыши заводятся, — ответила Мадам Жинез.

Ужин подошел к концу, когда Мадам Жинез пригласила девочек пройти в кабинет.

«Это скорее маленькая гостиная, и даже не гостиная, а личная комната. Такое ощущение, что Мадам только этой комнатой и пользуется. Так уютно и хорошо! Только жарко. Вот бы все такие комнаты были уютными. Это был бы не Дом, а сказка» — подумала Ро.

Мадам Жинез рукой указала девочкам на два огромных мягких кресла, цвета золотого тумана с подушками в виде огромных раскрытых книг цвета таффи.

— Если захотите пить, то в чайничке свежая роса.

Между креслами стоял небольшой одноногий круглый столик из толстого матового стекла, а на нем фарфоровый чайничек и две небольшие чашки.

Возле камина, в котором догорали дрова, стояло небольшое желто-черное с позолотой кресло. Поправив подушку в виде