Стихотворения и поэмы - Михаил Луконин

29. ДОМ НОМЕР ОДИН

В Сталинграде,у обрыва над Волгой,—окопы и блиндажи.Лежатв обломкахпростреленные этажи.Смотри:              на шесте                                  скворечник новыйу входа в блиндаж.Окошко, с землею вровень,вглядывается в пейзаж.Девушка                над корытом,                                         в радуге пенной,кланяется реке.Бельевая веревкаплещется на ветерке.Блиндаж в три наката,по правилам войны.Крыша его поката.И вот             с одной стороныполблиндажа закрыл                                  обрывок железной крыши —крыши  Дворца труда,а может,                   с Дворца пионеровлист            взрывом                            снесло сюда.Синей краской                            рукой увереннойу листа на грудивывел хозяин:«Улица Ленина,дом номер один».

Именно — улица,                             иначе не разберут.Дом,          а не что иное.                                    Эти слова не врут!

Хозяин пришел с работы,                                                с устаткуприсел сперва,инструмент уложил в плащ-палатку,стружки отбил с рукава…Приезжие шли от пристани,прикурить подошел танкист.Все,         вглядываясь пристально,читали железный лист.Иностранная делегация остановилась,                                                                   любопытством приклеена.Остолбенел господин,когда перевел переводчик:«Улица Ленина,дом номер один».

Мы сидели с хозяином,                                      строители шли,пели,          к набережной сходя.Закат потух.                   Волга засверкала                                                     вдали.Упала темь такая,                                 что не забьешь гвоздя.Потом тройчатые фонаривспыхнули все.Потом знамена зарипроплыли над шоссе.Хозяин ушел на свои леса.К блиндажу                      архитекторы подошли,с планом сверили местность.Их голосадоходили до сердцаобожженной земли.Я всё         до слова слышал:«Здесь будет дом                                  и улица                                              выстроится потом.Вывеску и скворечню                                        подымем повыше.Хозяина — в дом».

А покагрузовики,                 подскакивая на обломках,везут кирпичи.Каменщикам подпевай негромкоили          просто молчи!У окопа              над Волгой встань,                                                молодая вселеннаяголову вскинь:здесь начинаетсяулица Ленинадомом номер один.

1946

30. БЫКОВЫ ХУТОРА

Летит вода, прохладная с утра,у пристани Быковы Хутора.

Дай, память, мне перенестись на верстыи наверстать года!Гляжу в Москву,как волны катятся под Крымским мостом,от стен Кремля,по перекатам острым,туда, где жил,оттуда, где живу.

Дай видеть всё.Алеют вечеранад пристанью Быковы хутора.

Над босоногой ивой кипень галокна левой стороне, на луговой;вода промасленная у причаланепросыхавший берег укачала,и небо ясное над головой;травой обросшие обрывы…Рановстают у нас,выходят из ворот.Туман скрывает сизые лиманы…Так в памяти отцовский край живет.Так Волга мне                        приветным платом машет.Волна волну подталкивает мне,зовет меня к низинной стороне,к теплу               глазастых                                  ветреных ромашек.

Там, где еще шумел огневорот,я вас встречал                         на землях чужедальных,на улицах,                   на площадях,                                          в преданьях,волжане —                    уважаемый народ.Тогда гляделись в воды тухлой Шпреевысокие колеса батареи!Теперь вы дома.Ничего не надо, —прийти с полей зеленых,                                           на закатглядеть.Идут по Волге облака,дождем пройдясь над степью Сталинграда.Приречных сел вечерний переклик!Дома расселись, обхватив колени.И ночь плывет, как черный дощаник,в зеленое хмельное загляденье.

А скоро                в колос вымахнут хлеба,а скоро будет новая изба,и молотьба пойдет колхозным полем,и сразу —                      всем                                      по локоть рукава,а в белых башнях шатких мукомолентяжелые закружат жернова.А скоро                 пир у мира.                                        Половинасела               начистит сразу сапоги,проверенные на камнях Берлина.И пыль закружится из-под ноги,арбузный мед забулькает в садах.Проклеванные воробьями вишнисушить рассыплют на припек                                                         в затишье,и девушек открытые глазавзволнуются догадкою давнишней.

А скоро будут свадьбы —                                         честь по чести,мне погулять бы!                               Угостят вином.Носы расплющив, парни на окнонадвинутся, вздыхая по невесте,—всему черед.                       Жених сидит на месте,и горница заходит ходуном.

Мой милый край!                              Арбузная столица!Я перешел и войны и миры.Я не могу к тебе не возвратиться,я должен стать на солнечном лугу,в кругу родных,                            у родственного домапроверить, как живу                                   и что могу,напиться Волги,выспаться в стогу —и в путь опять,                        и в путь —                                             до окоема.

1946

31. К ПОЭЗИИ

В далеком                   от войны                                           годупо Сталинграду вновь иду,Всё радует меня:                                   окнов стекле,                фонарь над головой,большая вывеска: «Кино»,и сквер              с бушующей травой,и кран с охапкой кирпича,и сталинградский первый зной,и каменщики                     над стеной,заложенные до плеча.

Я за угол свернул, и вот,как сон,                  как сказка,                                       на менястена горящая плыветв отеках                 дыма                                  и                                         огня.Красноармейцы пронесликартину,             пели озорно;дотрагиваясь до земли,на раме билось полотно.К ларьку прибили стену ту,квасница вывеску сняла,маляр набросил чернотуна просинь чистого стекла.

Бойцы передохнули всласть,жару задобрили кваском,к ларьку,              под крышу,                                 стали кластьмешки, набитые песком.Везли подбитый танк сюда,и «мессер» ставили торчком,и скручивали провода,смеясь, тянули их крючком.Дом новый,                 закоптив до пят,заляпали со всех сторон,а оператору                      опятьказался слишком новым он.Пустили дым,                        сжигая ель,воронки выкопали вновьи на веселую панельплеснули из ведерка кровь.Изобразили цвет и звук —не получилось всё равно.Мальчишки,                  бегая вокруг,кричат на них:                    «Кино! Кино!»

Легко мне стало:                           жизнь идет!Искусство, успевай и ты,разведывай,                          гляди вперед,заметь грядущего черты.Не мажьте стены,                                красьте их,чтоб свет                рождался под рукой,не тормозите                      дел живых…Поэзия,             не будь такой!..

Гремя,по мне скользнула тень,я на ходу влетел в трамвай.Скорей              туда,                      где новый день!..Строка моя, не отставай!

1949

СТИХИ ДАЛЬНЕГО СЛЕДОВАНИЯ