Пост-оптимальный социум. На пути к интеллектуальной революции - Аркадий Юрьевич Недель

интеллектуальные опоры у нынешнего общества?

А.Н. Боюсь, что соломенные. Но это ничего не значит, они могут быть (и я убежден) будут созданы. Без этого мы не выживем.

В 90-х с этим было лучше. Тогда, среди прочего, пытались осмыслить конец Большой идеологии, коммунизма, причем с обеих сторон. Кто-то праздновал политическую победу, кто-то моральную, кто-то горевал, но в целом сохранялась еще атмосфера поиска. Появлялись новые имена, как тот же Славой Жижек. Общий интеллектуальный спад начался в ранние 2000-е и продолжается по сей день.

Судите сами: в 2000-ом интеллектуальным бестселлером становится книга М. Харта и А. Негри «Империя», по сути пропагандистский памфлет неолиберализма, по форме – растянутый почти на пятьсот страниц пересказ современных идеологем. Империя, утверждают авторы, совсем не то же самое, что империализм, который был расширением суверенитета европейских государств, всегда стремившихся освободиться от своих территориальных границ. Что верно, поскольку это стремление и привело к образованию колоний, идея которых нравилась еще Томасу Мору. Во второй части своей «Утопии» (1516), словно переняв стиль публицистики Горького, Мор писал, что если туземные жители не захотят сдаться добровольно, то к ним следует применить силу.

Нынешняя Империя – это сетевое, глобальное образование, управляющее миром, или «Империя по приглашению», как сказал Геир Люндештад еще в середине 1980-х.

Нам говорят, точнее – лгут: у такой Империи, в отличие от старого Левиафана, нет центра. Каждый может считать себя центром и/ или периферией, каждый может передвигаться по Империи в любом направлении – некий социум равных. В свое время на Негри оказала влияние книга Ж. Делёза и Ф. Гваттари «Капитализм и шизофрения» (1972/1980), особенно ее вторая часть, где авторы развивают понятие «ризомы». Эта ризомная империя переросла любые страны, континеты и части света, у нее есть беспрецедентная покупная сила, короче, она то, что заменило собой любую коммунистическую утопию.

Не нужно иметь философское образование, чтобы понять несостоятельность этой спекулятивной постройки. Возьмите МВФ или Мировой банк. Первый с помощью кредитов держит на поводке экономику многих развивающихся стран, они его должники на десятки лет. Он определяет, вернее – заказывает не только экономический, но и политический режим своих кредиторов (Джозеф Штиглиц проанализировал механизм такого закабаления). Если МВФ включен в Империю, то он, как вы догадываетесь, никак не находится на периферии. Кланы, определяющие политику на Ближнем Востоке, то есть распределяющие нефтяные ресурсы, или начальники Газпрома также далеки от равенства с остальными жителями империи. Харт и Негри нас уверяют, повторяя фантазии Раймона Арона, что политика отдельно взятой страны устаревшее понятие, ушедшее с XX-ым веком, и выход только в «имперском мире» (Арон). Поспешный вывод, если учитывать, что сегодня страны по-новому вырисовываются геополитически, я имею в виду всеобщее перераспределение богатств и ресурсов.

Нефтяных и газовых запасов планеты, по оценке «Статистического обзора мировой энергетики», хватит еще лет на тридцать-сорок. Сегодня из земли извлекается в среднем 30 % нефти, что касается газа, то его запасы на планете составляют чуть более 200 трлн, кубометров. Угля пока еще много. Контроль над этими ресурсами, борьба за такие страны, как Венесуэла (из-за ее нефти), станет в близкой перспективе главным политическим фактором и причиной будущих войн. Идеологические – или псевдо-религиозные, как хотите – войны XX века сменяются ресурсными войнами. Ирак 2003-го – одна из первых таких войн в наше время. При этом они будут вестись не только при помощи самолетов и танков, но и при помощи того, что я называю метакапиталом.

И. В-Г. Расшифруйте.

А.Н. Метакапитал – это инструмент сознания, а не самой экономики. Если вкратце, это способ заставить людей поверить в то, что у них (и у их стран) нет денег. Если вы такая страна, у которой «нет» денег, вы берете кредит у банка. Давая вам кредит, банк одновременно продает вам веру в свое всемогущество, он вас спасает, становясь в ваших глазах новым Христом. В сотериологическом плане банк сегодня далеко впереди Ватикана, не говоря уже о том, что последний отнюдь не чужд банковским методам управления. Метакапитал – не просто символическая система (как сами деньги, ценные бумаги, авторитет и т. п.), не банальный обман гражданского общества, – это метод оптимизации социума.

И. В-Г. Что имеется в виду?

А.Н. Оптимальный социум – это не совсем то сообщество людей, со всеми его достоинствами и недостатками, в котором мы живем сегодня. Мы сейчас – в очередной раз – стоим перед выбором способа, как сохранить наш вид, и мы до сих пор не знаем, как это сделать наилучшим образом.

Если посмотреть на то, что случилось в XX-ом веке не с исторической, а с антропологической точки зрения, то есть на значительно увеличенном масштабе, мы увидим, что недавние классовые и расовые войны являются дальними, но прямыми наследницами конфликтов эпохи среднего палеолита, когда Homo erectus, обитавший в Африке и Европе, сталкивался с неандертальцем, который, как считают ряд специалистов, возник примерно 200–300 тыс. лет назад и уже с современным объемом головного мозга, то есть был не глупее эректуса. Наши предки оказались воинственнее неандертальцев, о чем говорят развернутые к спине правые плечевые кости – знак использования метательных орудий. Возможно, они чаще использовали термообработку пищи, что, как считает Ричард Рэнгман, могло дать толчок к развитию интеллекта. В науке не утихают споры о причине исчезновения неандертальцев, одна из гипотез – они проиграли в военном, эволюционном отношении. Проще говоря, их социум оказался недостаточно оптимальным в условиях экстенсивного развития цивилизации и борьбы за ресурсы.

Сегодня у нас нет когерентной концепции мира, если, разумеется, не считать таковой политическую беллетристику типа «Империи» или бессмысленные разговоры о глобализации, конце мира и проч. Но вся беда в том, что таковую требует сам метакапитал. Если он сумеет окончательно убедить нас в том, что никаких ресурсов у нас больше нет и бороться не за что, метакапитал произведет тем самым свою концепцию мира – это необходимо для того, чтобы социум перестал искать способы самопреодоления, – то мы, в лучшем случае, рискуем надолго попасть в мягкий тоталитаризм, описанный Токвилем, а в худшем – уйти на покой с неандертальцами.

И. В-Г. То есть Вы считаете, что сейчас мы снова на пути к такой оптимизации?

А.Н. Да. Другой вопрос, сколько нам понадобится для этого времени.

И. В-Г. И если такая оптимизация действительно будет происходить, то какими путями? Будет ли Интернет играть все большую роль?

А.Н. Она уже происходит. Пути определяются и корректируются в процессе. Априорных установок в таком деле не бывает. Общество в современном виде