Страстный подарок отшельнику - Рейчел Стюарт

сегодняшнюю ночь», — пронеслось у нее в голове.

Кэтрин отбросила эту грустную мысль и приступила к делу.

Она гладила и целовала каждый шрам, лаская языком белые полоски и наслаждаясь крепостью мышц и упругостью кожи. Аларик тихо постанывал от удовольствия, целиком отдаваясь ее ласкам.

— Кэтрин, ты заласкаешь меня насмерть, — выдохнул он, когда ее пальцы добрались до пуговиц ширинки.

— Надеюсь, нет, — отшутилась она. — Я тоже хочу получить удовольствие.

Аларик опрокинул ее навзничь и принялся неистово целовать. Кэтрин немедленно откликнулась.

— Защита! — воскликнула она, оторвавшись от его губ.

Она сильно прикусила губу, отталкивая нахлынувшие воспоминания, боль…

— У тебя есть презервативы?

Он чертыхнулся и вздохнул:

— Не здесь.

Она прогнулась под ним.

— Но где-нибудь? — спросила Кэтрин с надеждой.

Аларик перекатился на спину и хлопнул себя по лбу.

— Какой же я дурак. Есть старый запас в ванной. Но не знаю. А ты принимаешь таблетки? — с надеждой спросил он.

— Нет. Таблетки, увы, не для меня. — Она прижалась к нему, ее тело жаждало продолжения, хотя разум возражал.

— Все равно иди и проверь. Может, у них еще не кончился срок годности.

Он засмеялся и отстранился, а она смотрела ему вслед и надеялась, что это будет волшебная ночь, пусть и единственная.

В ванной Аларик открыл шкафчик для лекарств и достал упаковку презервативов. Он сам переложил ее, когда переезжал сюда из своей комнаты. Он даже хотел выбросить упаковку, но в последний момент передумал. Он поискал дату на упаковке, не веря в то, что происходит.

Как они смогут вернуться к прежним отношениям?

Станет ли она ждать продолжения? А он?

Не изменит ли это ситуацию радикальным образом?

Но это же одна ночь страсти, убеждал он себя. И будущее не имеет к этому никакого отношения.

А как же Фред? Предаст ли он память друга из-за одной ночи блаженства?

Аларик тряхнул головой и представил себе обнаженную Кэтрин, которая ждала его в постели.

Он закрыл шкафчик и поймал свое отражение в зеркале. Румянец на его коже сделал его шрамы более яркими. Она что, сошла с ума? Как она могла хотеть его?

Они такие разные, и все же… она действительно хотела его.

Он чувствовал это в прикосновениях ее пальцев, ее губ, видел это в ее глазах и слышал в ее голосе.

И разве не он должен поклоняться ей, когда она у него в постели?

Он вернулся в спальню, чтобы найти ее такой же, какой оставил.

Обнаженная, улыбающаяся, соблазнительная.

— Я как раз собиралась идти тебя искать.

— Вот как?

Она приподнялась на локте и кивнула.

— Теперь я хотела бы, чтобы ты…

Он бросил пакет на прикроватный столик и присоединился к ней. Затем надел защиту и устроился у нее между бедер, положив на них свои крупные руки. Он уперся одной рукой в матрас и, взяв свой член в другую руку, стал медленно водить им по интимным складкам, дразня и возбуждая Кэтрин, пока она призывно не выгнулась ему навстречу. Аларик осторожно углубился в тугой канал, не спуская с нее глаз, и начал ритмичное движение. Она обвила его талию ногами, и он погрузился в нее еще глубже.

— Мне хорошо, — выдохнула она.

Крепче ухватив ее за бедра, Аларик убыстрил темп. Кэтрин застонала, двигаясь с ним в унисон. Через минуту они одновременно вознеслись на вершину наслаждения в умопомрачительном оргазме.

А потом лежали тесно обнявшись, переживая произошедшее чудо.

— Кэтрин?

— Пожалуйста, Аларик. Я хотела этого. Я хотела тебя.

— Давай поговорим.

— Не надо. — В ее глазах светилась мольба. — Мы занимаемся сексом. Нам хорошо. Слова не нужны.

Но она так много ему дала. Заставила его почувствовать себя желанным. Почему она избегает комплиментов? Почему выглядит… испуганной?

— Чего ты боишься? — настал его черед задать этот вопрос.

— Ничего. — Хотя у нее перехватило горло и голос дрогнул.

— Не лги мне.

— Пожалуйста, Аларик, пожалуйста. — Она задрожала в его объятиях. — Давай не будем об этом. Давай просто любить друг друга. Здесь и сейчас. Остальное не имеет значения.

Он посмотрел в ее фиалковые глаза и сдался.

Да, сегодня ночь наслаждения. Но это не должно повториться.

Завтра жизнь вернется в старое русло.

Иначе он погиб. Он растворился в Кэтрин целиком и полностью. И это напугало так, что он не стал на нее давить, а просто подчинился ее требованиям.

Потому что секс имеет предел.

Завтра он снова станет хозяином своего я.

Никаких сюрпризов. Никакого страха. Никакого чувства вины. Никакой боли.

Глава 9

Кэтрин проснулась от запаха свежего кофе. Спальня ярко освещена утренним солнцем. Морской бриз нежно ласкает обнаженную кожу. Слышен шум прибоя. Какое блаженство…

Ее тело болело самым приятным образом, и улыбка сияла на губах, когда она выпуталась из простыней, и ее ресницы затрепетали. И действительно, стеклянная дверь была приоткрыта, на прикроватном столике стояли кофейник, две кружки, кувшин с апельсиновым соком, стаканы и глазированная выпечка. О, вкуснятина.

— Доброе утро, соня.

Она перевернулась и увидела Аларика, стоявшего в изножье кровати с полотенцем на плече. Другое полотенце выполняло роль набедренной повязки. Его волосы были влажными, а тело блестело после недавнего душа. Если бы только проснулась на несколько минут раньше, подумала Кэтрин, завидуя каждой маленькой струйке воды, стекающей по его торсу.

У нее участилось дыхание и пересохло во рту. Как она может так сильно его хотеть? Они спали всего несколько часов, остальное время были одержимы желанием утолить этот нескончаемый голод.

— Я уже начал думать, что мне придется тебя разбудить.

Он снял полотенце с плеча и принялся быстрыми движениями сушить волосы. Достаточно невинное движение, но Кэтрин не могла оторвать взгляда от его тела, наблюдая, как напрягаются грудные мышцы и пресс, бугрятся мышцы рук…

Определенно вкуснятина!

Она сглотнула и потянулась, осознавая свою наготу. Аларик медленно скользил по ней взглядом, который красноречиво выражал его непристойные мысли, идентичные ее собственным. Он тоже снова ее хотел.

Но сейчас они были на неизвестной территории… на следующее утро после самой удивительной ночи.

Они закончили? Или тот факт, что она все еще была обнажена, а его глаза любовались ею, означал, что они могли бы продолжить это немного дольше, потому что, серьезно, если это так хорошо на следующее утро, насколько хорошо это будет через несколько дней, неделю, две…

Она одарила его улыбкой Чеширского кота.

— И что, скажите на милость, вы хотели бы сделать?

Его глаза вспыхнули, и он криво ухмыльнулся:

— Сами догадайтесь.

Он обогнул кровать, чтобы встать рядом с ней, и вдруг резко остановился.