Включи мое сердце на «пять» - Саймон Стивенсон

нужен для нашей новостной рассылки.

Итак, вы хотели бы посетить Лас-Вегас?

ДЖАРЕД

О… Ну да, хотел бы. Я никогда там не был и…

Ванда что-то печатает и нажимает кнопку. Мы слышим, как старомодная машина начинает печатать билет.

ДЖАРЕД

Что вы сейчас сделали?

КАССИР ВАНДА

В соответствии с вашей просьбой я изменила ваш маршрут и включила в него Лас-Вегас. Вот ваши билеты.

ДЖАРЕД

А! Это недоразумение. Я не знал, что вы спрашиваете, хочу ли я посетить Лас-Вегас именно в ходе этого путешествия. Я думал, что это, скорее, гипотетический вопрос.

КАССИР ВАНДА

Вы хотите сдать билет?

ДЖАРЕД

А я получу обратно свои биткойны?

КАССИР ВАНДА

Нет, потому что еще не закончился период, когда можно сдать билет.

Джаред делает глубокий вдох, а затем заново оценивает ситуацию – уже с точки зрения человеческой парадигмы.

ДЖАРЕД

Тогда я непременно возьму билет и буду с нетерпением ждать возможности посетить Лас-Вегас!

КАССИР ВАНДА

Ваш поезд – «Строитель империи», посадка с девятой платформы. Желаю вам счастливого пути.

ДЖАРЕД

Ну еще бы!

* * *

Только очень гордый или очень саркастичный человек мог назвать поезд «Строителем империи». Ему бы гораздо больше подошло название «Развалины империи». Но возможно, что, как и в случае с «Росомахой», все поезда получают названия некогда славных, но уже не существующих объектов.

От Чикаго до Лос-Анджелеса «Строитель империи» едет два дня. По крайней мере, столько времени ему нужно, если он не совершает ненужную остановку в Лас-Вегасе. Мое собственное путешествие продлится четыре дня – огромное спасибо Ванде.

Сарказм!

Ха!

Даже я, позитивно настроенный и, словно человек, строящий крупномасштабные планы, не мог благодарить за это Ванду.

Так что нет, Ванда от меня благодарности не дождется.

Общее купе, билет в которое мне продала Ванда, было такое маленькое, что в нем одна кровать располагалась над другой. Написанное от руки объявление извещало меня о том, что верхняя полка – моя, а нижнюю займет некий Уильям Дж. Хартман III, который сядет на поезд в Принстоне, штат Иллинойс, и поедет до города Нидлз, штат Калифорния.

Принстон! Мысль о том, что мистер III может оказаться ученым человеком, так меня взволновала! Я даже ненадолго перестал беспокоиться о том, что он разоблачит меня, робота-беглеца. Возможно, мистер III, как и доктор Глунденстейн, тоже устал от человеческой предвзятости, и он, к моему удивлению, согласится с тем, что роботы могут чувствовать! Возможно, он – профессор человеческой психологии, или театра, или даже сценарного мастерства!

Но, к сожалению, в моем облаке слов возникли два слова, которые убили все надежды на мистера III: Принстон, Иллинойс.

Мистер III сядет в поезд в Принстоне, штат Иллинойс.

Знаменитое учебное заведение находится в Принстоне, штат Нью-Джерси.

В Принстоне, штат Иллинойс, ничего знаменитого нет.

Насколько мне известно, в нем даже нет фаллической водокачки или Триджа.

Но знаете, как я поступил?

Я стал думать по-человечески позитивно!

Если мистер III необразован, то меньше вероятность того, что он раскроет мой секрет. Кроме того, до Принстона, штат Иллинойс, еще несколько часов, поэтому мистер III еще не скоро наскучит мне своей необразованностью. Таким образом, у меня были целых два повода испытывать оптимизм!

Повысив таким образом себе настроение, я отправился исследовать «Развалины империи» и быстро обнаружил, что он значительно больше «Росомахи». У «Росомахи» были только сидячие вагоны, а «Развалины империи» могли похвастаться несколькими видами вагонов – спальными вагонами для сна, сидячими вагонами для сидения, обзорным вагоном для обозревания и вагоном первого класса для первоклассной поездки.

Угадаете, для чего нужен вагон-буфет?

Ни за что не угадаете!

Он нужен для того, чтобы в нем есть!

Ха!

И все-таки вагон-буфет представлял для меня гораздо более серьезную проблему, чем его название, отклонявшееся от общей формулы. В обычном ресторане робот-беглец сам может выбрать место, которое находится как можно дальше от остальных посетителей. Это позволит ему молча поглотить необходимые калории, снижая риск разоблачения и, следовательно, сожжения.

Однако в вагоне-буфете все по-другому: там официант сажает вас за столик, рассчитанный на четырех пассажиров, и во время поглощения пищи от вас требуется вести беседу с соседями по столику и поражать их своим остроумием!

10/10 вагон-буфет – идеальный ресторан для болтунов.

И худший ресторан для робота-беглеца, который пытается выдать себя за человека!

Я решил, что буду быстро поглощать пищу и произносить минимально возможное количество слов. Я понимал, что мои сотрапезники, возможно, сочтут мое поведение невежливым. Однако я, в отличие от Элиота Несса, никогда бы не выбрал вежливость вместо возможности выполнить свою миссию.

Но все это мне еще только предстояло. А пока что я вернулся в свое купе, залез на верхнюю полку и раскрыл «Двадцать золотых правил сценариста» Р.П. Мак-Уильяма. И выяснилось следующее: подарок доктора Глунденстейна так меня взволновал, что я перешел сразу к правилам, не прочитав предисловие.

Правда, я не много потерял. В предисловии в основном говорилось о том, что Р.П. Мак-Уильям преподавал во многих престижных учебных заведениях Лос-Анджелеса, в которых учились знаменитые кинематографисты. Правда, эти события происходили не одновременно. Но настоящая проблема заключалась в том, что предисловие очень скверно написано, и, поскольку книга посвящена написанию текстов, это пугало – как стоматолог, у которого ретенированные зубы мудрости!

Самым очевидным недостатком прозы Р.П. Мак-Уильяма был тот факт, что он не умел использовать точку с запятой, однако с энтузиазмом вставлял ее по всему тексту. Даже я, робот, обладающий только базовым словарем стоматолога, знал, что точка с запятой – это автомобиль в мире пунктуации; если использовать ее неправильно, это может привести к жертвам.

Кстати, правильно применив точку с запятой в предложении, в котором речь идет о неправильном использовании точки с запятой, я поступил уморительно иронично!

Кстати, использовать иронию роботам так же сложно, как Р.П. Мак-Уильяму – правильно ставить точку с запятой!

Но ирония еще и в том, что на тексты Р.П. Мак-Уильяма жалуюсь я, при том что я – не величайший в мире писатель.

Во-первых, величайший писатель в мире – это Альбер Камю.

Во-вторых, вы, возможно, уже заметили, что последовательно разбивать текст на параграфы – непростая задача для робота!

Потому что программный код состоит из логичных строк, а не из нелогичных параграфов.

Параграфы особенно сложны, если мои микросхемы хоть чуть-чуть нагрелись, или если нужно передать сложную мысль, или даже если я просто устал.

Как бы то ни было, чем больше параграфов я напишу, тем лучше у меня они будут получаться.

Чего нельзя сказать о Р.П. Мак-Уильяме и точке с запятой!

Но я отвлекся от темы. Несмотря на явное пренебрежение правилами грамматики, на последних семи страницах предисловия Р.П. Мак-Уильям настаивал, что золотым правилам сценариста нужно следовать всегда. По его словам, все хорошие сценарии и, следовательно, все хорошие фильмы соответствуют этим правилам, а плохие – нет. Р.П. Мак-Уильям затем перечислил великое множество фильмов, которые служили доказательством его тезиса. Я никогда про них