Самая сексуальная журналистка - Дженнифер Рэй

– Это не стоит боли.

– Значит, ты предпочитаешь провести жизнь не чувствуя ничего, потому что так тебе точно не будет больно?

– Не могу сказать, что не чувствую ничего. У меня есть друзья, мне нравится моя работа. Я доволен.

– Доволен? «Доволен» – так обычно говорят те, кто боится рисковать. Быть довольным и быть влюбленным – разные вещи. Любовь – это когда ты летаешь и страдаешь одновременно. Я хочу ощутить это. Хочу думать о ком-то все время и чувствовать себя неуязвимой. – Фейт отпустила колени и теперь больше походила на саму себя, прямолинейную и ослепительную. – Словно сердце раздувается так, что вот-вот вырвется из груди. Словно никто не сможет сделать мне больно.

– Но ведь любовь – это и страдание. Тот учитель… Он причинил тебе боль. Сильную боль, раз ты не можешь справиться с этой сценой. Неужели любовь действительно стоила такой боли? – выпалив это, Кэш тут же понял, что не стоило произносить эти слова. Его честность всегда доставляла ему неприятности.

Фейт подняла на него глаза и погрузилась в молчание, обдумывая ответ. Потом отвела взгляд и произнесла:

– Нет. Ты прав, не стоила.

Кэш должен был чувствовать себя триумфатором. Он выиграл спор. Убедил ее, что любовь того не стоила. Но, наблюдая, как надежда покидает ее сердце, он снова ощущал себя самым большим в мире придурком.

Вздохнув, Кэш подошел к кровати. Фейт не шелохнулась, даже когда он сел на краешек и положил руки себе на колени. Любовь. Вот почему он не верил в это. Кому-то всегда разбивали сердце.

– А что насчет тебя? Кем она была?

Кэш повернулся к Фейт. Почему-то он сразу понял, о ком она спрашивала.

– Та девушка трудилась на нашей ферме подсобной рабочей. С того дня, как мы познакомились, я не мог думать ни о ком другом, кроме нее. Она была красивой, остроумной и не отставала от мужчин в овчарне. Она спокойно относилась к их дерзостям и мгновенно отвечала тем же. Она была бесстрашной и будоражащей, и я никогда не встречал никого, подобного ей.

– Ты любил ее?

Глава 14

Что-то в том, как Фейт спросила об этом, помешало Кэшу прервать их зрительный контакт. Она хотела знать, и он хотел признаться ей. Сказать ей, что она не одинока.

– В то время – да. Так, как только может любить парень в двадцать один год. Мы сразу стали встречаться, страсти все накалялись. Казалось, я нравился ей точно так же, как и она мне. Но потом… – Кэш помедлил. Он старательно гнал от себя воспоминания о Джесс. В Штатах это было проще, но с возвращением в Австралию вернулись и мысли о прошлом. О разбитом сердце, измене, ссоре.

Фейт склонила голову набок, явно заинтересованная его историей.

– Но потом мой брат вернулся домой из университета, и она выбрала его.

– Она бросила тебя ради твоего брата? Кэш, мне так жаль…

Он отвернулся – не хотел ее жалости.

– Это было неизбежно. Мой брат Чарли из тех, вокруг кого хотят крутиться все. Он был выше меня, сильнее меня, быстрее меня. Чарли было проще расположить людей к себе. Он был дружелюбным и покладистым. А я – молчаливый, вечно сторонился людей.

– Всегда больно, когда выбирают кого-то другого.

Он знал это. Ему предпочли человека, с которым он соперничал всю свою жизнь. Того, кого он никогда и ни в чем не мог превзойти.

Кэш пожал плечами:

– Нельзя заставить кого-то любить тебя. Она бросила меня ради него, и они по-прежнему вместе. Без ума друг от друга.

– О, Кэш…

Он почувствовал ее руки на своих плечах. Ему стоило оттолкнуть Фейт, но как же приятно было ощущать ее близость…

– До этой истории вы с братом были привязаны друг к другу?

– Сильно привязаны. Мы – близнецы.

– Вы – близнецы? Кэш, это, наверное, было просто ужасно. – Ее маленькие пальцы крепче обхватили его плечи, и Кэш почувствовал исходящее от ее ладоней тепло. Он расслабил плечи, наслаждаясь тем, как Фейт принялась потирать большими пальцами его мускулы. Она придвинулась, и теперь ее дыхание обжигало его ухо.

– Вы поругались?

О чем она? Ах да, о Джесс и Чарли.

– Да. Мы с Чарли даже подрались. В пабе посреди города. А потом и на улице.

Пальцы Фейт по-прежнему сдавливали и поглаживали. Она пододвигалась все ближе, и Кэш уже мог ощутить ее груди, прижимавшиеся к его спине. Он откинулся назад, наслаждаясь их мягкостью.

– Что же случилось потом?

– А… – На какое-то мгновение он забыл обо всем на свете. – Мнение горожан разделилось, люди стали ссориться, втянули в это моего отца. В семье начались скандалы. Мне пришлось уехать.

Фейт была так близко… Ему достаточно было повернуться, чтобы коснуться ее губ своими.

– Это ужасно, Кэш. А как сейчас, вы с братом закончили вражду? Все в порядке?

– Нет, с тех пор мы не разговариваем. – Ему хотелось поцеловать ее. Но стоило Кэшу повернуться, как руки Фейт слетели с его плеч, а ее глаза округлились.

– Вы не разговариваете с тех пор? И долго?

Кэш нахмурился. О чем там они говорили? А, да.

О Чарли.

– Девять лет.

Фейт откинулась назад, опершись на лодыжки и уперев руки в бока.

– Ты не разговаривал со своим братом-близнецом девять лет? И все из-за какой-то девушки, которая тебя не оценила?

– Он предал меня.

– Это она тебя предала. А он поступил неправильно. Но он – твой брат. Твой брат-близнец. Ты не можешь разбрасываться такими узами.

Кэш отшатнулся. Брат украл женщину, которую он любил. Подобное не прощалось. Так гласил неписаный братский закон.

– Это ведь не я поступил неправильно, а он.

– Все, что он сделал, – это влюбился в ту, в кого не должен был влюбляться. А ты позволил ей встать между вами. У тебя с этой девушкой, видимо, был какой-то необычайный секс!

О да, секс с Джесс был хорош. Но это был секс двадцатилетних. С тех пор Кэш знавал кое-что и получше.

– Это не было связано с сексом.

– С чем же тогда? Ты твердишь, что суть секса – во власти. Похоже, та девушка еще властвует над тобой, а ведь вы двое уже давно не занимаетесь сексом.

– Джесс не управляет мной.

– Она управляет твоими отношениями с братом. И все потому, что у вас двоих когда-то был секс.

– У нас был не только секс. Нас связывало нечто большее.

– Что же?

– Мы были…

Влюблены? Раньше Кэш считал, что они любили друг друга, но сейчас думал иначе. Джесс любила то, что он был похож на Чарли. Как выяснилось, она специально устроилась на ферму их отца, чтобы познакомиться с Чарли: она много лет сходила по нему с ума. То, что Кэш стал для нее первым, лишь ненадолго отвлекло Джесс – ее интересовал другой «трофей». А сам Кэш любил внимание, которое Джесс уделяла ему. Любил то, что рядом с ней чувствовал себя сильным, решительным. Он впервые вышел из тени брата. Он был Кэшем – а не просто близнецом Чарли.