Поцелуй, малыш и невеста под Рождество - Линсдей Лонгфорд

– Моя.

– Конечно, твоя, дорогой. Когда-нибудь покажешь? Мне интересно.

– Может быть. – Оливер застегнул пластиковую молнию.

Ей удалось заметить женщину со светлыми волосами, которая катила перед собой детскую прогулочную коляску. Если ребенком был Оливер, то женщиной, скорее всего, была Яна. Вряд ли Оливер помнил свою мать, но фотография явно много значила для него. Сокровище.

– Джо, – окликнула она, поворачиваясь. – Мы с Оливером отправляемся на разведку. У нас ответственное дело. Увидимся позже.

Джо присел на корточки перед сыном, что-то сказал ему и обнял мальчика.

– Точно?

– Да.

– Тогда ладно. Встретимся у выхода через час. – Джо подмигнул Оливеру. – Я тоже сделаю свои покупки.

Оливер вопросительно посмотрел на него, потом промолвил:

– Тебе не надо покупать мне подарки. В этом году мне все принесет Санта-Клаус.

Джо положил ладонь ему на голову и задержал ее.

– Это будет особый подарок тебе от меня, потому что это – особенное Рождество. Мы будем отмечать его вместе. Это надо отпраздновать. – Джо взглянул на Габриэль. – Говорят, это очень важно.

– Ладно. – Оливер подпрыгнул. – Подарок под елкой! Здорово'

Габриэль встала на цыпочки и поцеловала Джо в щеку.

– Ты необыкновенный, Джо Карпентер. Кожа на щеке у него была шероховатой. Прежде чем Габриэль успела отойти, он повернулся и быстро, всего на мгновение, приложил свои губы к ее губам. Рот у него был сухим и твердым, а у нее губы стали мягче и податливее, чем это требовалось для дружеского поцелуя.

Если бы это случилось в кино, она услышала бы колокольный звон и нарастающую музыку.

Ноги у нее задрожали, каблуки стукнули о кафельный пол. Она открыла глаза и отошла.

– Гм. Нам с Оливером надо... гм...

В голове была пустота.

Рот все еще ощущал властные губы Джо Карпентера.

– Встретимся. Позже. – Он нахмурился и не сдвинулся с места.

– Пошли, Оливер, время идет. – Она вспомнила, что его не следует брать за руку. – Ты готов, дорогой?

– Да. – Он оторвался от Джо и лягушкой прыгнул в ее сторону. – И еще мне нужен подарок для Сузи. А то она подумает, что я забыл о ней. И для Клетиса.

– Увидимся. – И Габриэль повела Оливера в торговый центр. У нее все еще горели губы.

Оливер решил купить блестящую красную виниловую подстилку под миску Клетиса. И большой пакет закусок. Для Сузи он подобрал блокнот клеящихся листков для записок.

– Потому что она оставляет записки на шкафах, на входной двери, – радостно сообщил он Габриэль. – Везде. Сузи говорит, что надо быть организованным. Это ей поможет, – произнес он удовлетворенно.

И только с подарком для Джо они застряли. Ничего не подходило.

Наконец, когда Оливер, казалось, совершенно изнемог, они сели на скамейку возле уголка природы, и Оливер принялся болтать ногами, разглядывая цветные камешки.

– Хочешь сделать подарок папе, дорогой? – обратилась к нему Габриэль. – Тогда смастери его сам. Это будет нечто такое, что никто другой ему не подарит. Знаешь, папа до сих пор хранит керамические горшки и рамочки для фотографий, которые я сделала ему несколько лет назад. Он ни за какие блага на свете не расстанется с ними.

Оливер поднял голову. Ноги у него успокоились.

– Рамочки для фотографий? А ты знаешь, как их делать?

– Конечно, знаю. – Даже если она не знает, то определенно узнает.

Он потрогал свой кошелек.

– Может, сделать рамочку, Габби? – И улыбнулся обезоруживающей улыбкой шестилетнего ребенка.

Ей захотелось обнять его.

Но она сдержала себя.

Положив руки на сумочку у себя на коленях, Габриэль задумчиво кивнула.

– Фотографии очень важны. Они рассказывают о прошлом. Фотография запечатлевает момент, который никогда больше не повторится.

Оливер похлопал ее по колену своей пухлой ручкой.

– У меня тоже есть три фотографии.

– Ну, тогда ты понимаешь.

Он еще похлопал и убрал руку.

– Моему папе понравится фотография в рамке.

– Помочь тебе сделать ее? Ты скажи, какие тебе нужны цвета и материал, и мы соберемся утром и сделаем. Если хочешь. Завернешь ее и положишь подарок под елку в своем новом доме.

Он слез со скамейки и посмотрел на нее.

– Рамочка для фотографии. Клетис тоже поможет. Он протянул руку, и Габриэль пожала ее, едва сдерживаясь, чтобы не обнять мальчика.

– Решено. У нас есть план. Он потряс ей руку.

– Определенно.

Проблема была решена. Габриэль чувствовала себя так, будто пробежала марафонскую дистанцию. Но нельзя было оставлять Оливера одного с таким грузом на плечах. Слишком важно, чтобы полагаться на случай.

– Мы хорошо потрудились, а теперь я хочу пить. А ты?

Он пожал плечами.

– Можно.

Тут она подумала, что он возьмет ее за руку.

Но он не взял.

Габриэль вдруг поняла, как ей хотелось этого. Как и отец, сын нашел себе местечко у нее в сердце.

Когда они снова встретились с Джо и составили план на ужин, Габриэль в ярких красках описала их хождения по магазинам. Поцелуй Джо еще пощипывал ей губы, и она от души флиртовала, трепеща крылышками над пламенем, защищенная людским водоворотом и отвлекающим обществом Оливера.

Ближе, ближе к теплу.

Но – не страшно.

Потом, когда они обедали в семейном ресторане, она стала теребить сережки, трогая гладкие крылья ангелов и выгибая шею. Джо вдруг замер, и спагетти повисли у него на вилке. Ухмыльнулся ей через стол.

– Заигрываешь со мной, да. Душистый Горошек?

– Для парня с такой репутацией ты долго думал. – Она опустила подбородок и посмотрела на него сквозь густые ресницы.

– Я только уточняю. – Он тщательно накручивал спагетти на вилку. – Жаждешь острых ощущений? – Он бросил на нее взгляд, и лицо его показалось ей загадочным в тусклом свете ресторана.

– Ты угадал. – Она в последний раз качнула сережку и толкнула ногой его под столом. – Заигрываю изо всех сил.

– Осторожнее, Габби. – Это прозвучало неожиданно резко. Правда, без гнева. Без раздражения.

Что-то в нем еще.

Что-то притягательно-опасное.

Было уже поздно, когда Джо высадил ее у дома. На заднем сиденье четырехместного автомобиля Джо спал Оливер.

Отец не оставил света на крыльце, и дом был погружен в темноту. Он либо лег спать, либо все еще был у Нетти.

Стоя в тенистом уединении крыльца, Джо положил ладони ей на щеки, когда она, открыв дверь, повернулась к нему.

– Тебе понравилось флиртовать, да, Душистый Горошек? – Его голос, как прилив, накатил на нее. Она прижалась спиной к входной двери, в горле что-то сжалось, и ей показалось, что она не сможет говорить.

– Да. – Она беспокойно задвигалась. – А тебе?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});