Последний натиск на восток ч. 2 - Дмитрий Чайка

городе. Тот кивнул в ответ и забыл о них тут же. Но не тут-то было…

С шумным шелестом в ноги коням полетели какие-то странные шары на веревках, спутавшие лошадям ноги. А пока лютичи, матерясь и поминая всех богов, соскочили на землю, обнажив длинные ножи, по ним ударили из луков, ранив и убив спутников владыки. Вартислав даже понять ничего не успел, как уже лежал на льду, зажимая стрелу, что пробила ему ляжку чуть ли не насквозь. Кто такие? Зачем напали? За что? Ответ пришел тут же. Пока его товарищей добивали копьями, к нему подошел сам купец.

— Пограбить решил, пока добрые люди за свою землю воюют? — усмехнулся молодой воин с короткой бородкой, — Что загрустил, падаль? Или сказать чего хочешь?

Двое мужиков постарше скучающе смотрели на Вартислава мертвыми глазами душегубов. И до того жутко стало владыке, что он просипел внезапно севшим голосом:

— Не пойду я в тот поход! Живота! Молю! Золота дам! Много его у меня!

— Давай! — милостиво кивнул парень. — Пояс снимай тоже. Нож в сторону брось.

Вартислав отдал все, что при нем было, а Вацлав мигнул мужикам. Они шустро подхватили брыкающегося владыку за локти и сунули его башкой в прорубь, что только-только была выдолблена топорами в крепком речном льду.

— Остальных туда же пихните! — скомандовал Вацлав, с удовлетворением глядя, как ледяное крошево сомкнулось над телом владыки. К утру белая каша схватится крепкой сизой коркой, которую тут же занесет снежной поземкой. И следа не останется от владыки гаволян и его спутников. Весной если только найдут их, и то, если повезет.

— А теперь уходим, — скомандовал Вацлав. — Забросайте снегом кровь, и все стрелы пособирайте.

Сани скрылась за поворотом реки, а из кустов вышел молодой воин. Тот самый, что что-то высматривал у нужника. Он подошел к проруби, поднял обломок стрелы и остановился около следа, оставленного ногой в незнакомой обувке. Да, та же самая, что и у нужника. Воин сплюнул и побрел в сторону Лучина. Он понял, почему погиб владыка Прибыслав. Он понял, что владыка гаволян не доедет до своего Бранибора. А еще он понял, кто это сделал. И молодой воин совершенно точно знал, что никогда и никому не расскажет о том, что видел. Утонуть в дерьме — нет смерти позорней. Нет! Он не хочет себе такой судьбы.

Глава 29

Начало марта 631 года. Новгород.

Бревенчатые стены загородной усадьбы были сплошь увешаны коврами из Персии и Константинополя. И тепло, и красиво, и люди завидуют. Потому как богато очень. Хоть и окружал усадьбу глухой бор, но Мария была довольна своей судьбой. Князь Самослав выделил ей дом в Белом городе, но она не стала там жить, справедливо рассудив, что если она поселится там, то там же навсегда и останется. А в ее планы это совершенно не входило. Безумная круговерть недавнего бунта, который оказался и не бунтом вовсе, и отравление, в результате которого так никого и не отравили, дали ей богатую пищу для размышлений. Много произошло странного. Ее с дочерью отправили из дома заблаговременно… Но при этом взяли на время платье для верховой езды… Около усадьбы был настоящий бой… Вроде бы отравленный собственной женой князь был здоровее некуда… Отравившая его жена ходит, как ни в чем ни бывало… И самое главное, капище поганой демоницы Мораны украсилось свежими жертвами, и некоторых из них Мария знала лично. «Изменник и бунтовщик» — так гласила табличка рядом с каждым из казненных. Мария поболтала с Любавой, с которой вместе ездила в церковь, приняла у себя несколько боярских жен, которые излили на нее все, что знали и, наконец-то, собрала всю картину целиком.

— Радегунда, крошка моя, — промурлыкала Мария годовалой дочери, которая уютно копошилась у нее на груди, довольно агукая. — Мамочка очень хочет снова выйти замуж. И она уже выбрала тебе нового отца, куда лучшего, чем был старый. Старый, упокой господь его грешную душу, был отменным воином, но редкостным мужланом. Впрочем, воины все такие. Он ни за что на свете не смог бы такое провернуть, ему бы просто ума на это не хватило. Мамочка под впечатлением. Мамочка добрая христианка, а губит свою бессмертную душу, живя во грехе. Мамочка на исповедях сутану его преосвященства Григория уже насквозь проплакала. Как хорошо, что тебя еще не крестили, моя радость, ведь твой крестный отец не смог бы стать моим мужем.

— Ваше величество! — в комнату забежала служанка. — Его светлость прибыть изволили!

— Забери юную королеву, — резко встала Мария, став собранной и деловитой. — А потом придешь сюда. Мне нужно расчесать волосы. И скажи, чтобы накрывали стол. Я скоро выйду.

Самослав зашел в небольшую уютную горницу, где служанки, привезенные Марией из Бургундии, заметались, как угорелые. В мгновение ока на столе была расстелена скатерть, еще через мгновение перед князем поставили бутыль и кубок, а еще через два удара сердца с кухни принесли холодные закуски. Впрочем, в этом ничего удивительного не было, князя сегодня ждали. Потому-то с кухни доносились умопомрачительные запахи курицы, начиненной ароматными травами из Прованса. Там, на юге Галлии, их знали бесчисленное множество и выращивали с римских времен.

— Само! — обворожительно улыбнулась Мария минут через пятнадцать, когда служанки закончили свои хлопоты с ней. Она успела переодеться, а ее волосы были украшены золотым обручем с камнями. На обнаженной груди королевы тускло сиял кулон с выбитым профилем того, кто сидел сейчас перед ней. — Здравствуй! Как прошел твой день?

Князь вздрогнул и поднял на нее недоумевающий взгляд. Он никогда и ничего подобного не слышал здесь. В этой эпохе женщины не задавали мужьям таких вопросов. Это было просто немыслимо. У женщин был свой круг интересов, и они почти не пересекались с делами мужей. Эта фраза была до боли знакома ему по прошлой жизни. ТАМ он слышал ее часто.

— Ты действительно хочешь это знать? — испытующе посмотрел на нее Самослав.

— Конечно, — уверенно сказала Мария. — Ведь твоя жизнь — это и моя жизнь тоже.

— Тогда слушай, — усмехнулся Самослав. — Сегодня я заседал с боярами, в последний раз перед войной. Осталось совсем немного, и каждый из них должен знать совершенно точно, что он будет делать через шесть недель, когда сюда придут франки. После Мартовского Поля Дагоберт двинет свои войска на наши земли. С ним пойдут алеманны, бавары и тюринги. С юга через Альпы на наши земли двинутся лангобарды. Большая часть герцогов придет во главе с королем Ариоальдом. Возможны нападения словен с