Восемь причин любить тебя сильнее - Федра Патрик

жены было одно из тех уникальных лиц, смотреть на которое можно бесконечно, и оно никогда не надоест. У нее был аккуратный римский нос, глаза, приглашавшие поговорить, и орехового цвета волосы, собранные в «улей». Ее любимым нарядом было элегантное белое платье-футляр.

– Я посмотрю, что смогу найти. Грейсток – настоящий скопидом. Он ничего не выбрасывает, так что, возможно, нам повезет.

Артур лежал без сна и думал о том, что у Грейстока и Кейт более тесные отношения со своими кошачьими друзьями, чем у него с Дэном и Люси. Он всегда думал, что кошки – подлые и коварные твари, хотя, возможно, это относилось только к тем, которые гадили в его рокарии. Устроившись поудобнее, он некоторое время гадал, спала ли Мириам в этой комнате и что привело ее в поместье. Что она здесь делала?

Засыпая, он представлял, как она бегает босиком по саду, а тигры окружают ее и охраняют.

Фотография

Следующее утро началось с того, что в дверь его комнаты постучали. Артур уже проснулся, но дремал, вспоминая события последних двадцати четырех часов. Не были ли они каким-то странным сном? Картины с изображением тигров, оранжевое постельное белье, пульсирующая болью лодыжка, поцарапанная рука – все это добавляло беспокойства. Он подтянул одеяло повыше.

В комнату вошла Кейт с чашкой чая.

– Как поживает мой пациент?

Артур напряг руку. Боль осталась, но уже была не острой. Он пошевелил стопой – нога скорее затекла, чем болела. Медсестринские навыки Кейт пришлись как нельзя кстати.

– Неплохо.

Бросив взгляд на черные лакированные часы с медным тигром на прикроватном столике, Артур увидел, что они показывают начало одиннадцатого. Это маленькое открытие дезориентировало его и испортило настроение. Весь оберегаемый и почитаемый им порядок рухнул. И поправить что-то было уже невозможно.

В нем нарастало раздражение. Его привычный распорядок снова вылетел в окно. Он никогда не смог бы наверстать упущенное. Ему нравилось планировать и знать, что весь день расписан час за часом. И вот теперь он опоздал к завтраку и переживал из-за того, что не имеет возможности полить Фредерику.

Артур также обнаружил, что оставил в чемодане свой мобильный телефон, и если ему кто-нибудь позвонит, то Greensleeves заиграет в придорожном кусте. Он поднял руку и поморщился, почувствовав под пальцами пробивающуюся на подбородке щетину. Во рту после всего выпитого сохранились неприятные ощущения.

– Я отстирала от пятен вашу рубашку и принесла другие брюки. Грейсток в свои старые уже не вписывается, а ваши ремонту не поддались. Спускайтесь к завтраку, когда будете готовы. У вас здесь рядом ванная комната, так что не стесняйтесь, вымойтесь.

Артур предпочитал душ, но побарахтавшись полчаса в горячей воде, почувствовал, что лодыжка уже не болит. Заглянул под повязку на руке и увидел, что царапины затянулись.

Одевшись, он встал перед большим, в полный рост, зеркалом в ванной комнате. Выше пояса он выглядел как презентабельный пенсионер, но ниже пояса… да! Синие шаровары Грейстока были на редкость удобными, очень мягкими и свободными, но в них он походил на скандинавского туриста. Кейт накрыла на кухне стол со свежим хрустящим хлебом, маслом и кувшином апельсинового сока. И здесь стены тоже украшали фотографии и картины с изображением тигров. Горел открытый огонь, но, поскольку комната была большая, тепло до них едва доходило. Утро выдалось прохладным, и солнце еще не прогрело воздух. Кейт сидела, накинув на плечи клетчатое одеяло, под которым на ней была длинная белая ночнушка.

– Мы сейчас покупаем очень мало мяса, только для тигров. Грейсток предпочитает кормить девочек, а не нас. – Она рассмеялась, садясь рядом с ним на скамейку.

– Как же так получилось, что вы попали в этот дом с… э… девочками.

– Мой отец был шоуменом. Путешествовал с разными цирками по Италии, Франции, Америке. По всему миру. И меня брал с собой. В детстве я наряжалась маленьким клоуном. Моя работа заключалась в том, чтобы бегать по арене с ведром воды и обливать больших клоунов. На самом деле в ведре был глиттер, но публика всегда смеялась. Мой отец был пьяницей. Приложившись к бутылке, моментально становился другим человеком. Меня частенько поколачивал. Однажды готовил к выступлению нового тигренка, но тот, несмышленыш, никак не мог понять, что от него требуется. Отец схватил хлыст и хотел ударить малыша. Я подбежала, схватила тигренка и взяла на руки. Отец пригрозил, что побьет и меня тоже, если буду ему мешать. А потом добавил, чтобы я убиралась и больше ему на глаза не показывалась. Я прижала тигренка к груди и побежала. Я уже знала о Грейстоке от друзей и пришла прямо в поместье. Мне было тогда всего восемнадцать. За ними всеми – и тиграми, и Грейстоком – нужно было присматривать, их нужно было защищать. Тот полосатый малыш стал нашим первым ребенком. Потом было много других.

– Значит, своих детей у вас не было?

Кейт покачала головой.

– Я такой потребности никогда не испытывала. У меня было много подруг с младенцами, и мне нравилось нянчиться с ними, укачивать, укладывать спать, но для нас с Грейстоком я этого не хотела. И никогда о своем решении не пожалела. Тигры – вот моя семья, хотя сейчас у нас только трое взрослых. Элси, с которой вы имели удовольствие познакомиться, и еще Тимей и Тереза. Плюс… Идите сюда, Артур.

Он встал и последовал за ней в угол кухни, к большущей черной железной плите, возле которой стояла большая плетеная корзина со скомканными одеялами. На груде этих одеял спал маленький тигренок.

У Артура перехватило дыхание – какой красавчик! Тигренок мог показаться ненастоящим, мягкой игрушкой, оставленной в корзине ребенком. Но если присмотреться, было видно, как поднимается и опускается белая грудь, а уголок рта подергивается, словно его дергают за бечевку.

– Разве он не прекрасен?

Артур кивнул.

– Ему немного нездоровилось, а Элси сейчас не в духе, вот я и оставила его здесь на ночь. Присматривала за ним, пока листала фотографии.

Артуру кошки не нравились никогда. Гадкие, проказливые твари, прячутся где попало, а потом выскакивают и с каким-то диким наслаждением разоряют рокарий. Все так, но этот малыш был невероятно красив.

– Можно его потрогать?

Кейт кивнула.

– Только слегка. Не хочу будить.

Артур осторожно протянул руку и коснулся груди тигренка.

– Ух ты. Он такой мягкий.

– Ему сейчас три месяца. Зовут Элайджа.

Артур присел на корточки рядом с тигром. Теперь он понимал, почему Мириам привлекло это место.

Кейт