Искатель. 1970. Выпуск №6 - Дмитрий Биленкин

Савада и Ярдли, поторговавшись, сошлись на том, что японцы выплатят майору семь тысяч долларов, в дальнейшем же, если сотрудничество продолжится, он сможет получить больше.

Сделка оказалась на редкость выгодной для японцев. Они получили исчерпывающую информацию о всех тайнах американского «черного кабинета», познакомились с методологией Ярдли, в частности, той, которая применялась при раскрытии японских кодов. Кроме того, Ярдли передал им копии рабочих документов, а также материалы, связанные с дешифровкой других иностранных кодов, в том числе и кода министерства иностранных дел Великобритании, в котором японцы были крайне заинтересованы.

Советник Савада на какое-то время остался в Вашингтоне, чтобы поддерживать связь с Ярдли, а в 1929 году был отозван в Токио и поставлен во главе отдела связи министерства иностранных дел. Считалось, что Савада хорошо разбирается в действиях противника по раскрытию японских шифров и более, чем кто-либо другой, подходит для этой роли. Перед ним была поставлена задача улучшить работу криптографического бюро. Информация, полученная им от Ярдли, сыграла в этом важную роль — она способствовала ускорению автоматизации японской криптографии путем создания шифровальных машин.

Машин, работа с которыми была бы абсолютно надежной, японским специалистам в общем-то не удалось создать. О том, каким образом была в конце концов налажена расшифровка материалов, прошедших через эти автоматизированные кодирующие устройства, существует довольно много различных версий.

Но какая бы из них ни была ближе всего к реальным фактам, детали здесь не так уж важны. Гораздо существеннее другое. Американцы сумели наладить регулярное чтение дипломатической переписки японцев, имели неопровержимые доказательства того, что Страна Восходящего Солнца вот-вот развернет военные действия, и даже знали, где они начнутся.

Почему же оказался возможен Пирл-Харбор? За что заплатили своей жизнью тысячи американских моряков, погибших в первые часы войны на взорвавшихся, опрокинувшихся, сгоревших, затонувших крейсерах и линкорах?

Ладислас Фараго в предисловии к фундаментальному исследованию «Операция «Чудо» и трагедия Пирл-Харбора» возлагает ответственность за гибель американского флота на тех сотрудников госдепартамента, военных и военно-морских ведомств, которые знали и видели, что острие японской агрессии будет направлено на советский Дальний Восток.

Вот как описывает Л. Фараго последний мирный вечер Вашингтона 6 декабря 1941 года. Шифровка, недвусмысленно говорящая о том, что военные действия начнутся в течение ближайших 24 часов, уже прочитана высшими военными чинами армии и флота. Чем они заняты?

«Государственный секретарь Кор дел Хэлл, Генри Стимсон и Фронн Накс — пожилые люди, не обремененные обязанностями светской жизни, были дома, так же как и начальник генерального штаба генерал Маршалл… Адмирал Гарольд Р. Старк — начальник штаба ВМС США, вместе со своим старым другом капитаном Гарольдом Крином ожидали в национальном театре начала оперетты Зигмунда Ромберга «Принц-студент».

Начальник оперативного управления штаба ВМС контрадмирал Лиф Нойес вместе с мисс Нойес находился в кино.

Капитан 1-го ранга Теодор С. Уилкинсон — начальник военно-морской разведки — тоже ушел домой в четыре тридцать. Он пошел пешком вдоль парка Потомак, беседуя с группой молодых офицеров. Им повстречался Турнер, который накануне высказывал кое-какие опасения, и Уилкинсон поспешил его успокоить.

— Вы ошиблись, Келлиг — окликнул Уилкинсон Турнера.

Тот сначала не понял.

— В чем я ошибся?

— Ошиблись в своих предположениях. Японцы нападут, но, — Уилкинсон хитро улыбнулся, — но не на Соединенные Штаты».

В этот час авианосцы адмирала Ямамото уже приближались к Пирл-Харбору.

Из-за предательства Ярдли японское правительство было полностью в курсе настроений, царивших в Вашингтоне в декабре 1941 года. Ему понадобилась лишь малая толика дезинформации, чтобы заставить американцев поверить в то, о чем они мечтали, — в повторение японской агрессии против Советского Союза. Пробуждение от сладких снов всегда несколько разочаровывает.

А Ярдли? Что же, собственная судьба майора сложилась вполне благополучно. В 1929 году он оставил «черный кабинет» и занялся литературной деятельностью. Некоторое время он читал лекции в Чикагском университете для сотрудников научной лаборатории по предотвращению преступности, а затем в течение шести лет работал в учебных заведениях других американских городов.

В 1938 году он получил предложение генералиссимуса Чан-Кай-ши поступить к нему на службу. Перед Ярдли снова были поставлены криптографические задачи — перехватывать японские военные телеграфные сообщения и дешифровать их. Под именем Герберта Осборна он поехал в Китай через Европу. Боясь, что японцы могут совершить на него нападение, Ярдли тщательно, до деталей продумывал свою поездку, занявшую два месяца. С помощью более чем семисот китайцев, в числе которых были переводчики и радисты, Ярдли успешно дешифровывал японские сообщения и докладывал об их содержании Чан-Кай-ши.

Весной 1940 года некий генерал X уведомил Ярдли о том, что его знания опять необходимы Вашингтону. Когда майор прибыл в США, ему вручили специальную пишущую машинку с японским шрифтом. С ее помощью криптограф подготовил для американских войск связи несколько брошюр с описанием японских военных кодов, шифров и методами их дешифровки, которыми он овладел за двухлетнее пребывание в Китае. Этим Ярдли был занят около шести месяцев. Затем канадское правительство пригласило его в Оттаву.

Следственные и разведывательные учреждения, канадская конная полиция и военные департаменты были наслышаны об успехах Ярдли. Его спросили, не согласится ли он работать на них и, в частности, помочь в расшифровке радиопередачи из Берлина агентам абвера в Южной Америке. В эту пору Лондон не доверял своему большому североамериканскому доминиону и не передавал канадцам сведения, которые получал через перехватывающие радиостанции, расположенные в приморских районах Канады.

Разгневанные члены канадского парламента решили создать свою собственную группу, занимающуюся дешифровкой. Так Ярдли стал снабжать Канаду информацией, в которой английское правительство ей отказывало. Два обстоятельства — внезапное нападение на Пирл-Харбор и решительный протест Лондона против «измены» ее доминиона — вынудили американского криптографа вернуться в Вашингтон. После возвращения он служил в тыловых ведомствах и продолжал заниматься литературной деятельностью.