Три луны Кертории - Александр Дихнов

Вообще картина, которую я узрела во дворе, была впечатляющей, даже если не вдаваться в детали. Центральное место в ней занимал экипаж герцогов Галлего — подозреваю, предназначенный исключительно для торжественных выездов, — своей пышностью напоминавший кареты французских королей времен Людовика XIV. По крайней мере, блестевшего в лучах солнца золота в его внешнем оформлении было точно не меньше, да и выгравированный на дверце герб — черная хищная птица, распростершая крылья на ярко-алом фоне, — французским лилиям тоже не уступал. Рядом с подножкой кареты замер капитан Рагайн, одетый, невзирая на жаркую погоду, в парадную, судя по всему, форму и плащ. Форма при этом была, разумеется, черной, а плащ черным с алой подкладкой — все как положено. Довершала композицию моя гвардия, выстроившаяся двумя симметричными, идеально точными полукружиями по периметру двора. Надо ли говорить, что все гвардейцы были одеты одинаково, точь-в-точь как капитан, и… м-м… определенные ощущения это создавало. Естественно, весь мой эскорт был вооружен — для вида неким подобием тяжелых шпаг, а чем там еще, оставалось только догадываться.

Хотя тут, пожалуй, я не совсем права, поскольку универсальным и более чем боеспособным оружием выглядели те самые пресловутые керторианские «лошади». Если бы они были представителями земной фауны, то однозначно относились бы к семейству кошачьих. Только вот кошек такого размера на Земле не существовало с доисторических времен. В общем, если вы вообразите себе пантеру величиной с породистого арабского скакуна, то получите достаточно полное представление о том, на чем ездят на Кертории. Для дальнейшего уточнения образа могу сообщить: уж если керторианские пантеры чего-то недобрали в грациозности и ловкости, то они компенсировали эти недостатки удивительной мощью — лапы и шеи у них были короче и толще, чем у земных хищников, а головы крупнее и куда более устрашающего вида. Нет, вымерший саблезубый тигр, думаю, мог бы с ними посостязаться, но он, слава Богу, вымер, а эти вполне себе живые и бодрые… Но чем вышеописанные представители местной фауны меня поразили больше прочего, так это своими окрасами. Для начала они практически не повторялись и были очень разнообразны — от однотонных до изысканных мраморных рисунков во всевозможных цветовых комбинациях, но главное, они выглядели естественными и совершенными — качество, присущее элите любой породы. Итак, если кратко резюмировать мои впечатления, то эти звери были чертовски красивы.

Боюсь, на фоне таких декораций я выглядела более чем скромно, но можно было утешаться мыслью, что для искушенных зрителей поведение и внутреннее состояние человека… тьфу, керторианца, значат больше, чем внешний облик. На том я и сконцентрировалась — выждав приличествующую случаю паузу, без спешки спустилась по широкой лестнице во двор и направилась к своему экипажу, гадая про себя, существует ли на Кертории обычай распахивать дверцы кареты перед высокородными особами. Если нет, могла какая-нибудь малоприятная заминка приключиться… Но нет, обошлось — когда я приблизилась, капитан приветствовал меня сугубо официальным поклоном, выполнил желаемую операцию с дверцей и, подсадив меня внутрь, остался стоять рядом, храня, что называется, почтительное молчание. Ну, этот намек понять было нетрудно, и я отдала приказ отправляться, справедливо полагая, что на осмотреться и устроиться поудобнее времени у меня будет навалом.

Однако первые же минуты путешествия несколько нарушили царившее у меня в душе ощущение театральности, и виной тому послужил порядок, в котором следовал «кортеж герцогини». Оказывается, расчет моей гвардии на первый-второй делался не только для того, чтобы красиво выстроиться перед отъездом, но и отражал схему последующего движения. Иными словами, половина моих телохранителей располагалась впереди, половина позади, а в качестве завершающего штриха по паре всадников скакали вдоль самой обочины по бокам от моего экипажа. Такое построение отряда декоративным было никак не назвать. Напротив, оно наводило на мысль о максимальной готовности к отражению внезапной атаки с любого направления. И это при том, что пока еще мы находились в самом сердце моих собственных владений.

Разумеется, ярким солнечным днем, сидя на мягких подушках внутри роскошного экипажа, зацикливаться на подобных соображениях не стоило, и я быстро переключилась на излюбленное занятие путешественников — осмотр видов из окна движущегося транспортного средства. И надо сказать, что с этой точки зрения Кертория — точнее, та ее часть, по которой мы ехали, — выглядела привлекательной, но очень уж простенькой, Поля, луга, перелески, небольшие речушки — все это чередовалось в различной последовательности и казалось цветущим, гармоничным и более чем мирным, но выразительностью не отличалось. Если заменить керторианскую растительность на земную, то получился бы типичный среднеевропейский пейзаж, найти в котором нечто интересное могут только люди с очень развитым воображением. Надежда же на то, что приятное разнообразие в виды Кертории внесут следы разумной жизни и непосредственно ее представители, себя не оправдала. Нет, и отдельные жители, и весьма ухоженные деревни и деревушки по пути встречались, но, во-первых, для отсмотренной территории их было крайне немного, из чего следовал вывод, что Кертория и впрямь является на редкость малозаселенной, а во-вторых, при той скорости, с которой мы двигались, возможности разглядывать отдельные любопытные детали чисто физически не представлялось. Общее же впечатление опять-таки исчерпывалось фразой типа «ну, село и село»…

Честно говоря, мне уже очень захотелось познакомиться с тем, как выглядит керторианский город или хотя бы городок, но, насколько я помнила, на карте между замками Галлего и Детанов таковых обозначено не было, и память меня, к сожалению, не подвела. Зато в середине дня подвернулся случай поближе соприкоснуться с обыденной керторианской жизнью, когда мы остановились на обед в заведении, которому замечательно подходило определение «сельский трактир». Впрочем, очень уж близким это соприкосновение не назовешь, поскольку каждый шаг я совершала в широком, но плотном кольце телохранителей, а пищу вкушала так и вовсе в гордом одиночестве. Тем не менее некоторые любопытные детали мне зафиксировать удалось — к примеру, кормили здесь заметно хуже, чем в моем замке, а вот чистота и внутреннее убранство трактира заслуживали уважения и с понятием «средневековье» связывались мало. Обслуживающий персонал вел себя… по-керториански, все те же молчаливые тени, однако и тут определенная разница с замковой прислугой имела место быть. Если последние воспринимали меня просто как свою хозяйку, то здешним обитателям я казалась кем-то сродни небожителю, спустившемуся на минутку на грешную землю. Было мной, правда, отмечено и первое проявление базовых эмоций, присущих всем относящимся к категории sapiens, а именно любопытства. Обнаружили его, что не удивительно, местные дети, глазевшие на мое прибытие и отбытие из различных укрытии. Ну, это было из непопулярной здесь серии «мелочь, а приятно».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});