Государство строгого режима. Внутри китайской цифровой антиутопии - Джеффри Кейн

с наркотиком: «Вы теряете рассудок, сходите с ума и становитесь готовы на все».

Формирование личности Си происходило на фоне развала Советского Союза. Он сделал вывод, что для сохранения Китая необходимо положиться на силовые методы и оружие, а также провести масштабную кампанию против уйгурского и казахского меньшинств. Он призвал использовать новые технологии и велел партийным чиновникам изучить то, как американцы отреагировали на теракты 11 сентября.

«Для нас, коммунистов, народная война – естественное дело, – сказал он, отметив, что граждане Китая должны внедряться во вражеские организации и следить друг за другом. – Мы лучше всех умеем объединяться, чтобы выполнить задачу».

Будущее Синьцзяна было предопределено.

Глава 8

Война Китая с терроризмом

Торжественно отвергнем религию!

Китайский пропагандистский баннер в Кашгаре

Антитеррористическая кампания в Китае началась уже после событий 11 сентября. Тогда во время дипломатического приема посол КНР в США заявил, что его страна встанет «бок о бок с США в войне против терроризма». Китай начал выслеживать лиц, подозреваемых в терроризме в Афганистане, Центральной Азии и на Ближнем Востоке. Однако в 2014 году, в соответствии с указаниями председателя Си, он начал еще активнее раскидывать свою агентурную сеть по всему миру.

Агентам было поручено защищать Китай от террористических заговоров. Им приходилось выискивать врага повсюду, где только можно, поскольку начальству нужно было докладывать об успехах партийным руководителям. Эти «успехи» затем тиражировались в официальных новостях. Китайские шпионы попали в замкнутый круг: в таких странах, как Турция, они были вынуждены закрывать глаза на разницу между агрессивными джихадистами и мирными уйгурскими жителями. (Хотя мирные жители обычно тоже критиковали китайское правительство.)

«Чем больше врагов они смогут найти, – говорил Абдувели Аюп, – тем сильнее сплотят страну».

Абдувели вышел на одного китайского шпиона, решившего переметнуться в стан противника. Он скрывался в малоизвестном приморском городке в Турции, где почти не было уйгуров. Здесь, полагал он, его вряд ли сможет вычислить и сдать другой уйгур, втайне работающий на китайское правительство. Абдувели предложил познакомить меня с ним.

Благодаря статьям и комментариям на своем популярном сайте Абдувели пользовался большой известностью среди уйгуров и иностранных журналистов со всего мира, поэтому ему часто писали люди, которые хотели поделиться информацией или связаться с корреспондентами из его окружения.

Шпион был одним из тех, кто хотел рассказать свою историю, – прежде чем стать перебежчиком. Попадание в поле зрения СМИ обеспечило бы ему определенную защиту на случай, если китайское правительство изберет его своей мишенью. Кроме того, поведав о своих прошлых делах, он хотел снять камень с души. Вот почему он был готов встретиться с американским журналистом.

Мы с Абдувели сели в автобус и отправились в долгий путь к берегу моря. «Встретимся в рыбном ресторане на главной улице», – написал нам шпион в Signal, мессенджере с шифрованием данных.

В шесть часов вечера Юсуф Амет, разрешивший нам использовать свое настоящее имя, вошел в ресторан, одетый в камуфляжные штаны и белую куртку-пуховик. Он признался, что до нашей встречи выпил уже пять кружек пива, и сразу же начал рассказывать нам о всей своей прошлой жизни – до того момента, как начал скрываться.

Юсуф был из неполной семьи – отец оставил его мать одну с детьми. По словам Юсуфа, лишившись проводника во взрослый мир в лице своего отца, он захотел обрести своего рода маскулинный авторитет. Он думал, что, став мачо, сумеет завоевать любовь и восхищение матери-одиночки и других женщин в его окружении.

«Если моя жена плохо себя вела, – хвастался он, – я ее бил. В конце концов она от меня ушла». В 2010 году, бросив среднюю школу, Юсуф решил, что его призвание – взять в руки оружие и отправиться в Афганистан, чтобы готовиться к войне за независимость против китайского правительства в Синьцзяне.

«Я хотел, чтобы моя мать гордилась мной. Моя мать была моей жизнью – так сильно я ее любил», – говорил он.

«Мы с мамой поехали в аэропорт и уже прощались перед посадкой в самолет, – продолжал он, – как вдруг налетела полиция и арестовала нас. Они следили за нами. Они знали о наших планах».

Два года Юсуф провел в китайской тюрьме, где сотрудники спецслужб допрашивали его и держали в таком же «стуле-тигре», в каком под палящим солнцем во внутреннем дворе центра принудительного содержания мучилась Майсем.

«В соседней камере пытали мою мать. Я слышал ее крики. Они хотели, чтобы я их слышал. Там я познакомился с начальником разведки. Влиятельный местный руководитель в городе на западе Китая», – рассказывал он. Этот человек назвал себя «Абдулшукур».

«Никто из нас не хочет, чтобы ты провел в тюрьме всю свою молодость. Подумай о матери: мы освободим ее, если ты нам поможешь», – говорил ему разведчик.

Он сделал Юсуфу предложение. Вместо того чтобы сидеть в тюрьме, Юсуф – молодой, здоровый и крепкий – мог провести три года, шпионя в Китае за своей семьей. Затем, доказав свою верность, он отправился бы в путешествие по миру, выдавая себя за юношу, который хочет присоединиться к террористической группе. Он бы внедрялся в так называемые ячейки и передавал бы оттуда информацию своему новому начальству.

«Они увидели, что я был немного сумасшедшим. Сыграли на моей потребности в признании», – рассказывал Юсуф.

Прожив 2013 год на условно-досрочном и каждые несколько дней предоставляя в полицию отчет о своей повседневной жизни, Юсуф начал выполнять поставленную перед ним задачу – докладывать спецслужбам о безобидных занятиях своих родных и двоюродных сестер и братьев. В результате, по его словам, их отправили в центры принудительного содержания.

В 2016 году сотрудник китайской разведки рассказал Юсуфу, что террористические группы расползлись по всему Ближнему Востоку и замышляют напасть на Китай. Он не пояснил, кем были эти террористы, сказав лишь, что это молодые мужчины – безумные и жестокие мятежники, готовящие «джихад». Юсуфу выдали дипломатический паспорт.

«Меня отправили меня в Пакистан. Я прибыл в аэропорт и встретился с нашим „кротом“ в пакистанском правительстве», – рассказывал Юсуф.

«Крот» оказался бывшим пакистанским военачальником, которому платили за переправку иностранных шпионов через границу в Афганистан.

«Перелетев через горы, я прибыл на место назначения. Это была деревня на юге Афганистана, где я должен был присоединиться к местному ополчению, имеющему связи с „Талибаном“».[17]

Китайские агенты уже имели успешный опыт проникновения в ряды талибов, и в этот раз группировка тоже приняла Юсуфа в качестве нового бойца, не подозревая, что он сообщает об их передвижениях своему куратору на родине.

«Мне было поручено следить за гражданами Китая – имелись в виду уйгуры и другие мусульманские группы, воюющие в Афганистане, – которые присоединялись к террористическим группировкам. Китай не хотел, чтобы террористы приближались к его границе».

Но миссия оказалась гораздо менее захватывающей, чем он себе представлял. «Иногда случались перестрелки, – говорил Юсуф. – Небольшие стычки с отрядами афганских войск. Американцев мы не видели».

Через шесть месяцев Юсуфу наскучило его занятие. Он не снискал никакой славы на полях сражений, о чем фантазировал, будучи начинающим борцом за независимость, еще до того, как был завербован в качестве шпиона. Юсуф написал своему куратору в WhatsApp, что хочет выйти из игры.

«Мы всегда использовали WhatsApp. Думали, что так безопаснее, – говорил он. – WeChat мы не пользовались. Даже китайские разведчики опасались слежки со стороны собственного правительства, ведь оно могло запросить данные у WeChat».

Юсуф показал мне сообщения в WhatsApp от своего куратора, с которым до сих пор оставался на связи. «Он умелый манипулятор, – заметил Юсуф. – Владеет искусством воздействия на людей».

Куратор немедленно выдал ему новое задание.

«Задержишься еще на некоторое время, – сказал он. – Ты талантливый юноша. У тебя впереди большое будущее. Скоро отправим тебя на Ближний Восток».

В то время Китай строил сотни нефтепроводов, буровых установок, автомагистралей и других инфраструктурных объектов, впоследствии объединенных под эгидой «Одного пояса и одного пути». Для защиты инвестиций Китая спецслужбам нужны были шпионы, которые могли бы перемещаться по всему