Владимир Мономах - В. Духопельников

Всеволод постоянно находился при отце, «потому что любим был больше своих братьев». Возможно, эта любовь и определила выбор супруги для Всеволода. Ею стала Анна, дочь византийского императора Константина Мономаха. Свадьба состоялась в 1046 г. Этот брак подчеркнул, как вырос за последние десятилетия международный авторитет Руси. Всеволод получил Переяславль, Ростовскую, Суздальскую земли, Белоозеро и Поволжье. Сохранилось предание, будто Ярослав перед своей кончиной дал Всеволоду особое благословение и хотел, чтобы прах любимого сына после его смерти покоился рядом с его собственным гробом. Когда первая жена Всеволода умерла в 1067 г., он женился второй раз. Вторую жену князя тоже звали Анной, и была она якобы половецкой княжной.

Следующий сын Ярослава, Вячеслав, получил от отца Смоленскую землю, где и оставался до своей смерти в 1057 г. Когда младшие Ярославичи, Игорь и Вячеслав, умерли, их земли старшие братья разделили между собой.

Такое распределение земель на первый взгляд выглядит странным: ни один из братьев не получал какого-то одного княжества. Их земли располагались чересполосно. Более того, Святослав, которому достался находящийся на север от Киева Чернигов, получил южную часть Восточной Руси. Всеволод же, в чьих руках находился Переяславль (южнее Киева), владел северной частью земель Восточной Руси. Вероятно, таким образом Ярослав пытался предотвратить возможность дробления державы, стремился создать условия, при которых братья зависели бы друг от друга и не могли править единолично.

На отношениях между братьями, вероятно, сказывалась и атмосфера при дворе Ярослава Мудрого, окруженного блеском величия и служившего убежищем для венценосных изгнанников-иноземцев. Здесь некоторое время жил норвежский король Улаф Святой, лишенный престола. Ярослав принимал его с особым почетом и дружелюбием, предлагая Улафу в управление любую область своих владений, но Улаф вскоре вернулся на родину, оставив в Киеве своего юного сына Магнуса. При дворе Ярослава долгое время жили принцы Эдвин и Эдуард, дети английского короля Эдмунда, изгнанного из Англии датским завоевателем – королем Кнутом Великим. В Киеве одно время спасались венгерские королевичи Эндре и Левенте. Нет сомнения, что все они и их приближенные привносили нечто свое в жизнь и быт князя и бояр Киева, так или иначе влияли на государственное устройство, способствовали установлению добрых отношений других государств с Русью.

Скупые свидетельства документов не позволяют нам детально проследить за установлением мирных отношений Киевской Руси с европейскими странами. Но то, что они сыграли огромную положительную роль, не вызывает никакого сомнения. Русь стала поистине европейской державой. С ее политикой считались в Византии, Германской империи, Швеции, Польше, Норвегии, Чехии, Венгрии и других европейских государствах. На востоке, вплоть до низовьев Волги, у нее в то время практически не было соперников. Ее границы простирались от Карпат до Камы и от Балтийского до Черного моря. К середине XI века периметр территории Древней Руси достигал 7000 км, а ее население составляло около 4 млн человек.

Итак, старшие Ярославичи, получившие от отца основные территории государства, составили, следуя завещанию отца, своего рода триумвират, и первое время этот союз оказался действенным.

В 1060 г. братья вместе со своим дядей Всеславом совершают грандиозный поход на торков (одно из тюркских племен, кочевавших в южно-русских степях). Дружина двинулась в ладьях и на конях «без числа много». Прослышав об этом походе, торки испугались и обратились в бегство. Летописец замечает, что торки так «и не вернулись до сих пор, так и перемерли в бегах, Божиим гневом гонимые, кто от стужи, кто от голода, иные от мора и судом Божиим. Так избавил Бог христиан от поганых». В следующем году переяславскому князю Всеволоду пришлось испытать на себе первые удары новых кочевых племен – половцев. Летописец записал: «Пришел князь половецкий Сокал впервые войной на Русскую землю в пределы Переяславские и начал села жечь и пленить. Всеволод же вышел против них… И в битве победили Всеволода и, повоевав землю, ушли. То было первое зло от поганых и безбожных врагов». Так печально закончилась для русских князей первая встреча с кочевым народом, которому в будущем предстояло оказать огромное влияние на дальнейшую судьбу русской государственности.

В 1064–1065 гг. состоялось и первое столкновение внутри семейства Рюриковичей. Племянник Ярославичей Ростислав, который получил от них в управление Владимир-Волынский, не захотел сидеть в этом городе, взял свою дружину, воевод Порея и Вышату, сына Остромира, воеводы новгородского, и двинулся на Тмутаракань, где правил сын Святослава Глеб. Ростислав выгнал Глеба из Тмутаракани и занял его место. Святослав, конечно, не мог стерпеть такого своеволия и дерзости племянника. Он быстро собрал свое войско и пошел против Ростислава. Последний, как пишет летописец, «отступил из города не потому, что испугался Святослава, но не желая против своего дяди оружие поднять». Святослав возвратил Тмутаракань сыну, а сам ушел в Чернигов. Но вскоре Ростислав вновь пришел в Тмутаракань и вторично изгнал оттуда Глеба. Глебу ничего не оставалось, как уйти к отцу в Чернигов. Трудно предположить, как бы дальше развивались события, но вмешалась Византия. Дело в том, что Ростислав, смелый воин и способный администратор, занялся укреплением оборонительных сооружений города, подчинил себе соседние племена, в их числе и косогов, стал собирать с них дань. Боясь усиления влияния Тмутаракани (считай, Руси) в этом регионе, византийцы подослали к Ростиславу убийцу, который сумел войти в доверие к князю. Однажды, сообщает летописец, «когда Ростислав пировал с дружиною своею, византиец сказал: «Князь, хочу выпить за тебя». Тот же ответил: «Пей». Он же отпил половину, а половину дал выпить князю, опустив палец в чашу, а под ногтем был у него яд смертельный, и дал князю, предсказав ему смерть не позднее седьмого дня… как и случилось».

Единым фронтом Ярославичи выступили и против полоцкого князя Всеслава, который в 1065 г. попытался захватить Псков, а затем и Новгород. Ярославичи с огромным по тем временам войском двинулись против него. Зимой 1067 г. объединенное войско подошло к Минску. Минчане закрыли все городские ворота, приготовились к обороне, однако не выдержали натиска наступающих, которые взяли город, «перебили всех мужей, а жен и детей захватили в плен». Но еще оставалась дружина Всеслава. В начале марта противники встретились на реке Неман. «И был снег велик, – пишет летописец, – и пошли друг на друга. И была сеча жестокая, и многие пали в ней, и одолели Изяслав, Святослав и Всеволод, Всеслав же бежал». Ярославичи обещали сохранить ему жизнь и, поцеловав крест, заявили: «Приди к нам, не сотворим тебе зла». Всеслав поверил им и явился на переговоры. Но Ярославичи обманули его. Они схватили Всеслава и его сыновей, привезли в Киев и посадили в «поруб» – подземную тюрьму. Так произошло одно из первых клятвопреступлений в семействе Рюриковичей.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});