Мое мерзкое высочество - Питкевич (Samum) Александра

Посмотрев на служанку, невысокую, светловолосую и хрупкую, окинула взглядом башни из книг, что отложила для изучения, все еще терзаясь сомнениями.

– Ладно, садись, – указав на свободное кресло, все же решила я. Времени оставалось все меньше, а я почти не продвинулась. – Бери первую книгу из стопки, и пролистывай. Ты же хорошо читаешь? Ищи те моменты, которые рассказывают об особенностях семейного быта Сайгоры, о финансовых отношениях в семье. Приданом, управлении домом. Обо всем, что должна знать молодая хозяйка. Меня интересует любая мелочь.

– Да, леди. Я поняла, – занимая указанное место, кивнула девушка. Я же прикрыла на мгновение глаза, только этим позволяя себе выразить все, что думаю.

Поняла она. Какая умница.

Я сама еще ничего не поняла, кроме того, что не желаю и дальше оставаться чьей-то куклой-марионеткой. Хрупкая, едва ощутимая надежда, что нити отцовской власти не дотянутся до Сайгоры, вспыхнувшая в груди ночью после нашего последнего разговора, не давала глубоко дышать. Мне казалось, что легкие изнутри раздирает иголками. Я боялась даже просто думать о том, что могу выскользнуть из паутины, боялась, что кто-то может заметить ненужную эмоцию на моем лице, и из-за этого весь едва наметившийся план просто рухнет.

Но, чтобы исполнить его, мне нужно было окончательно и довольно точно разобраться в правах, которыми обладали жены командующих Сайгоры. Смогу ли я получить отдельную спальню? Допустимо ли уехать, к примеру, в летнюю резиденцию, если такая имеется у супруга? Позволяют ли правила не принимать родственников мужа, если я этого не желаю? Как часто можно сказаться больной?

Нюансы, которые могут позволить мне стать ненужной, бесполезной для отца и неинтересной для будущего мужа. Это казалось таким простым и в то же время настолько невыносимо сложным и опасным, что у меня начинала кружиться голова от одной только мысли, что я посмею ТАК понять и выполнить волю родителя.

Последние лет тринадцать, с первого дня, как я переехала к бабушке, а потом и обратно в столицу, я только и делаю, что молча исполняю волю отца. Пусть я совсем и не старалась соблазнить принца, прекрасно понимая, какая судьба меня ожидает в случае успеха, при этом делая вид, что прилагаю все возможные усилия, сейчас ситуация была иной. Замужество было предрешено. И совершенно не имело значения, кому меня просватали. Осталось найти только то, что я могу с этим всем поделать.

– Леди, – Полли подняла голову от книги, – тут говорится, что в случае смерти супруга, если не появился общий наследник, жена получает все приданое обратно. Это важно?

– Не знаю, насколько это полезно мне, но да, это информация того плана, что я просила тебя искать. Продолжай.

Но, скорее всего «нет». Война закончилась, а травить супруга, надеясь, что никто об этом не узнает? А что потом, даже если так? Меня вернут в родительский дом?

Не сдержавшись, передернула плечами. Ну уж нет.

– Леди, – Полли, заложив страницу пальцем, наклонилась ближе ко мне, пугливо оглянувшись по сторонам, словно это помогло бы, пожелай соглядатаи отца подслушивать нас и в домашней библиотеке. Ее свистящий шепот даже мне было не просто разобрать, хотя я приблизилась почти вплотную, стараясь расслышать, что хочет сказать девушка, – а если все будет хорошо?

– Ты правда думаешь, что ОН позволит? – мы никогда не обсуждали подобное. Я просто не позволяла себе представить, насколько Полли хорошо осознает ситуацию. Но вот сейчас, глядя в светлые глаза, я видела в них сожаление и тоску. Она знала. Она, правда, все понимала. Только это никак не поможет мне.

**

– Грэтта, прекрати рыдать, будь так любезна, – тихо, едва сдерживая головную боль и не позволяя ей накрыть меня волной, попросила в который раз. Эта темноволосая девица была не настолько меня младше, чтобы позволять себе подобное поведение. Мы все нервничали, все ужасно устали и мечтали о том, когда будет позволено сменить откровенные тяжелые и холодные платья на нормальные наряды, но все же старались держать себя в руках. Насколько позволяла сила воли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Но Грэтта, дочь удельного помещика из низшего дворянского рода, получившего титул всего-то пару поколений назад, позволяла себе разводить сырость уже который день, ничуть не опасаясь, что ее распухший нос и красные глаза плохо скажутся на мнении супруга. Кажется, у кого-то остался любимый конюх, или кузнец, там, за сотнями ли дороги.

– Прости, Олив. Я просто не могу, – с всхлипами, прерываясь на тихие подвывания, отозвалась девушка.

– Полли, достань капли, – не в силах больше терпеть, потирая ноющие виски, попросила служанку. Проклятое ожерелье с зелеными камнями натирало шею, высокая сложная прическа с десятком заколок тянула голову вниз, и все это, как бант на подарочной коробке, венчали завывания Грэтты.

Выпив горькое лекарство, сунув порцию мягкотелой и слишком впечатлительной соседке, я прикрыла глаза. Еще совсем немного. Всего-то пара недель, Олив, и может, что-то в твоей жизни изменится к лучшему.

Сайгоры меня не слишком впечатлили. Да, высокие и широкоплечие. Да, полны самомнения, плещущегося через край, но ничего такого, к чему я была не готова. Наоборот, все выглядело именно так, как и ожидалось. Кроме одного. Лиззи привлекла всеобщее внимание. Раздумывая над этим, чувствуя, что это может изменить все, я никак не могла сообразить, каким образом использовать эту информацию. Столько лет будучи придавленной чрезмерной властью отца, я сама оказалась не слишком способной в интригах и подковерных играх. Но хоть чему-то я должна же была научиться?

Мне показалось, что с момента пересечения границы наше путешествие стало еще сложнее. По крайней мере, я была готова отдать за это свою лучшую парюру с рубинами. Особенно, когда в стены кареты стали с глухим стуком врезаться стрелы, наконечниками дырявя обивку. Меня, вынудившую всех спуститься вниз, на пол кареты, трясло как в лихорадке. Думаю, от серьезных неприятностей уберегло нашу четверку только то, что экипаж стоял первым в караване. Позже, когда все девушки прибыли в крепость, я услышала, что не всем так повезло.

Вот во время этой стоянки мне удалось рассмотреть мужчин чуть лучше. Все породистые, с упрямым выражением лиц и хорошо развитой мускулатурой. Отличные образчики. Таким мужем будет непросто управлять, не говоря уже о том, чтобы заставить одного из них жениться на мне против воли.

Впрочем, видя, как в бой ринулась Маргарэт, сумев продемонстрировать одним реверансом все свои прелести и длину ресниц, наблюдая за тем, как почти не скрываясь, командующий с янтарными глазами следит за Лиззи, я решила, что и в этот раз могу не справиться с заданием отца. И совсем не так, как думала вначале. С трудом пытаясь отыскать удобную позу для сна, я кое-как все же задремала на небольшом диванчике, то и дело вздрагивая от тихих стонов девиц, которым не так повезло.

Решение пришло в голову ночью. Резко сев, отчего тонкое покрывало сползло с плеч, я всматривалась в полумрак, который едва рассеивали набольшие жаровни, расставленные по комнате. Девушки, как и их служанки, спали, несмотря на нескольких воинов, что выстроились у стен за тонкой газовой занавеской, разделяющей помещение на два. Видно, женихи, что нас встречали, несильно доверяли коменданту крепости, в которой мы остановились на ночлег.

Тряхнув головой, откидывая с лица кудри, примятые во сне, я еще раз оглядела зал. Исхудавшие, такие милые и ранимые, совершенно разные и тем не менее такие схожие в своей хрупкости, девушки беспокойно спали, утомленные путешествием.

Да, я устала ничуть не меньше, но сейчас, когда голова внезапно прояснилась, впервые в жизни я испытала благодарность к бабушке. Без ее жесткого, иногда и вовсе болезненного, воспитания, я бы ни за что не решилась пойти на такой риск.

Это было не просто опасно. Если ничего не выйдет, я вполне могу испортить себе будущий брак. Или вернуться к отцу и поплатиться куда сильнее, чем может подсказать мое воображение. Но вот если получится… если из всех книг библиотеки, прочитанных мной, хоть несколько рассказывают правду о сайгорах и их законах, об их привычках и гордости…