Моя правда - Андрей Дергунов

то спасибо! Одно воспоминание из детства у меня, правда, осталось.

Раннее утро. Я с отцом сижу на кухне, пью чай. И вдруг, входная дверь в квартиру распахивается и в прихожую влетает Вика. Именно влетает, ударяясь башкой прямо в шкаф для одежды. Пьяная. А следом, с криком залетает мать.

– Проститутка! Шалашовка бесстыжая!!!

На самом-то деле оказалось, что Виктоша наша просто ходила куда-то в бар. Ну не страшно ведь, согласитесь?! Ей тогда было уже семнадцать. Не страшно…Для всех, кроме моей матери.

Средняя сестра. Юлия.

Это – образец! Во всех смыслах. Вот с кем никогда не было проблем. Тихоня. Хотя, кто знает, какие скелеты спрятаны в её шкафу. Больше собственно сказать о ней нечего, кроме того, что я очень её люблю!

Отец.

Батя! Единственный человек, который меня всегда понимал и поддерживал. Хотя – вру. Был в моей жизни ещё один человечек, который хотя бы пытался меня понять и помочь. Почему – был?! Я надеюсь, что ещё будет, ведь третья, настоящая любовь, не должна заржаветь. Именно отец настоял на том, чтобы я поступал в Питер, а не Петрозаводск, хотя я хотел ехать именно в Петрозаводск, потому что туда тогда поступала Настя. Но сейчас, я очень благодарен отцу, потому что Питер меня очень многому научил. Прежде всего – быть человечным по отношению ко всем без исключения.

А ещё отцу можно сказать спасибо в кавычках. Именно он научил меня опохмелять свою дурную голову. Как-то раз (я уже учился на пятом курсе Университета), отец, увидев что я похож на человека, попавшего под действие электрического тока (а трясло меня так, что я воды из чайника в чашку налить не мог, причём держа чайник двумя руками), молча встал и куда-то ушёл. Вернулся минут через пятнадцать с бутылкой водки и пакетом сока. Зашёл на кухню, где я, стуча зубами о стакан, пытался попить воды, поставил передо мной стопку и велел:

– Пей! А то сдохнешь!

– Бать, ты с ума сошёл?! У меня от одного взгляда на неё блевотный рефлекс начинается.

– Пей, я сказал! С этим не шутят. Давление захерачит и прямиком – в ящик!

Я выпил. Вернее, попытался выпить. Проглотив это дерьмо, я пулей вылетел из кухни в туалет и меня тут же вырвало. По лицу заструился противный липкий алкогольный пот и я, словно рыба, выброшенная на берег, долго открывал пасть, пытаясь вдохнуть.

– Я же говорил, – будто извиняясь, промямлил я, вернувшись на кухню.

– Пить не умеете ни хрена, а всё туда же! – сказал отец и подвинул мне стакан с соком. – Пей так, разбавленную.

Я не знал, почему отец так настаивал на том, чтобы я выпил. А потом он мне рассказал, что знал мужика, который, не опохмелившись – откинул копыта.

Я тогда всё-таки запихал в себя полбутылки водки. И, о чудо, всё прошло! Исчез тремор, прошла головная боль, исчезла потливость, и я снова стал индивидуумом, способным вершить любые дела!

Потом я не раз опохмелял отца. У нас с ним даже что-то вроде шифра появилось. Он звонил мне и говорил:

– Привет, Магомед! – что значило, что бате хреновасто и требуется скорая алкогольная помощь. Я, по себе зная, что он на данный момент чувствует – летел на помощь быстрее лесной лани.

Собственно говоря, синька отца и сгубила. Сердце не может постоянно колошматить в режиме перегрузки. Вот оно у отца и не выдержало. Спи, батя! В наших сердцах ты всегда будешь жить!

Мать.

Вам, быть может, стало интересно, почему я ни разу не написал хотя бы «мама»?! Попробую объяснить.

Вам доводилось бывать в тюрьме? Надеюсь, что нет. Мне, слава Богу, тоже не пришлось, если не считать десятидневного пребывания в ИВС (изолятор временного содержания). А привёл меня в этот изолятор мой «любимый и единственный» дружбанчик – алкоголь.

27-е июня 2015-го года. Мне исполнилось двадцать девять лет. В это время я уже очень плотно сидел на этом пойле. Допивался до состояния осьминога – это когда и руки из жопы; и ноги из жопы; да и весь ты – одна большая задница, не способная к здравомыслию. Мало того, что я квасил весь день, так нужно же было продолжение ещё и ночью. Моя любимая пыталась отговорить меня, да куда там: день рождения только раз в году! В итоге мы с ней и с моим лучшим другом Толяном забурились в наш местный «ресторан». На самом деле – обычный шалман, где и поговорить-то не представляется возможным из-за «мастерства» наших местных ди-джеев. Дальше, если честно, события я помню очень смутно. Но, каким-то макаром я оказался за рулём автомобиля любимой девушки. Как??? Бог свидетель, тогда я этого не знал. И решила моя бестолковка ехать обратно к «ресторану», потому как мне думалось, что любимая моя в опасности (ну не идиот?). Втопил я, значит, что есть прыти у движка, а того не учёл, что сколько ты в педаль акселератора не дави – передачи ещё неплохо было бы переключать. И вот картина детскими мелками: ревущий от натуги на первой передаче автомобиль «проносится» мимо ментовского патруля. Представляю я сейчас их реакцию. Я в это время просто уже спал за рулём. Очнулся от звуков «крякалки» и бьющего в глаза отблика «люстры», отражающегося в зеркале заднего вида.

– Водитель автомобиля ВАЗ 2115!!! Немедленно остановитесь!!!

Ага! Сейчас! Только штаны подтяну!

Короче, в итоге заехал я в какие-то кусты и втемяшил кар прямо в берёзу. Благо скорость была никакой – я даже не поцарапался. И сижу…Тупею…

В общем, выписали они мне кучу штрафов и определили явиться к мировому судье, которая меня в изолятор тот и упрятала. Но что я ещё очень хорошо запомнил – это пощёчина от любимой на утро после моих «гонок». Эта пощёчина так и осталась единственной. Милая, а может, надо было кинуть меня ещё тогда?!

Я к чему это всё расписал. К тому, что, когда я попал в ИВС, у меня забрали все личные вещи, вплоть до шнурков и ремня (на хрена им шнурки? Будто бы я вздёрнуться решу…). Но самое интересное отнюдь не это. Для меня это было уже настолько привычно, что я никак не отреагировал на изъятие, чем немало удивил дежурного оперативника.

– Ты всегда такой спокойный? У нас тут все орут обычно, судами самыми страшными грозят! А ты – молчок.

– Привык, лейтенант! – ответил я и спокойно прошёл в камеру, где мне предстояло провести десять ближайших дней.

Да, я привык… Я