Ненужный узор (СИ) - "Vasterion Sommelier"

Мой мозг, наконец, начал функционировать нормально. Перед глазами появилось обеспокоенное лицо моей партнёрши.

— Опять? — спросила она, заглядывая своими ламинариевыми, аккуратными глазками, что были выведены тёмной подводкой.

— Опять. — я пытался сделать свой голос чуть более бодрым, но, как обычно, это не получилось. Оглядевшись, я заметил сидящим себя на полу, не в силах пошевелить ни одной мышцей. «Это из-за бега, или из-за турнира? Может из-за «припадка»?», — пронеслось у меня в голове. Отбросив такие мысли, я вновь заглянул в лицо Алины. — Пойдём переодеваться и заглянем в магазинчик.

— А зачем? — взгляд был направлен уже в сторону раздевалки.

— Купим что-нибудь, например, те серёжки, которые ты хотела. Или подвеску в виде лезв…

— Никаких подвесок в виде лезвия! — воскликнула Алина, злость читалась по напрягшимся мышцам на шеи.

— Хорошо, никаких лезвий, — согласился с ней я, наконец, найдя в себе силы, подняться с колен, хоть и не без помощи самой лучшей партнёрши, после Наташи, разумеется. — Максимум БДСМ цепи, зубы диких зверей, или можно купить какую нибудь Абварожительную портупею, — я специально исказил слово, при этом акцентировав на этом внимание. Хохот раздался сначала у неё, он был таким звонким и бархатистым, словно я мог коснуться его.

— Только её тебе и не хватало. — Вскоре он заразил и меня, и мы смеялись с ней до самых коликов в животе и выступивших слёз. Слёз…

ГЛАВА II: ЧТО Я ТАКОЕ?.

«Наш спорт слишком сложный, ведь он невероятно прост. » — эти слова сказал мне один очень известный танцор. Я всегда считал, что это бред, но как же я ошибался.

Горячие капли касались тела. Никто был не нужен, только я и музыка, что вливалась в мои уши через наушники. «Почему я выбрал именно эту мелодию?». — пронеслось у меня в голове, но было поздно, ведь она овладела моим сознанием, не позволяя её сменить. Протянув руку вперёд, я начал переводить редкие слова, которые я опознавал, получалось что-то типа: «Ты сломал меня, хоть я тебе и доверяла…»

Как там говорилось? «Скажи какую музыку ты слушаешь, и я скажу кто ты». Или эта поговорка звучала как-то по-другому?

Мои мысли потоком стали проноситься в голове, мозг вскоре начал болеть, отдавая сильными ударами в виски. Эти мысли были очень странными, они были мне неприятны, но будоражили каждую клеточку моего тела. Они были обо всём: о жизни и смерти, о завтраке, о любви, о танцах; какие-то звучали громче, какие-то тише. Со временем это начало создавать некую пустоту в сердце, не позволяющую стоять на ногах. Неожиданно прозвучал такой вопрос: «Если я прошёл в финал, почему я не не встану на первое место?»

Протянув руку вперёд, я начал переводить кран в левое положение. Температура нарастала, сильнее обжигая кожу. Коснувшись ног, мои пальцы начали подниматься выше по телу, создавая лёгкие волны мурашек. Закрыв глаза, я отдался своим чувствам — удары горячих капель душа по моей спине, собственные прикосновения, имитирующие касания любимого человека, ком в горле, постепенно поднимающийся по гортани. Со временем руки поднимались выше; теперь они были на уровне бёдер, прикасаясь к следам от смычка, что не так давно носился по этому месту. Кончики пальцев касались каждой волосинки, каждого миллиметра, поднимаясь выше по телу. Поднявшись выше, они начали кататься живота, мять его, зажимать в местах скопления жира, который давно существует — уже привык к нему. Вскоре руки наткнулись на рёбра, что выпирали из тела и, казалось, будто я тощий, но это была не правда. В последние месяцы я поднабрал в весе, не задумываясь о нём. Отсюда и жир. Пальцы скользили всё выше и выше, и, наткнувшись на соски, остановились. Больная, но в тоже время самая запоминающая часть тела. Так много плохих, но одновременно хороших воспоминаний. Слёзы начали душить меня, поднимая ком в горле ещё выше, не позволяя даже вздохнуть. Ключицы. Помню, как моя бывшая партнёрша постоянно говорила, что они красивые, и как её восторг ими. Шея. Слёзы нахлынули, вспомнились все её мимолётные улыбки, шутки и приятные издевательства. Она всегда так мило смеялась и злилась, когда видела потемнения на ней. Так хотелось услышать этот смех ещё раз, послушать счастливые нотки, чтобы они заглушили ту музыку, которая царила у меня в ушах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Обхватив горло двумя руками, я сжал его, не позволяя себе даже сглотнуть слюну или вздохнуть. Но то, что так хотелось, наконец, появилось. Лёгкий смешок, позже и сам смех, который мне так нравился.

***

— Почему он там так долго? — спросила Алина.

— Это всегда так. Он в принципе долго моется.

— Жаль, что так с ним получилось, — перевела тему партнёрша, походя к кухонному гарнитуру и беря в руки чайник.

— Да-а-а, — протянул собеседник, — сам виноват. Я просто рядом был. Пронесло тогда… Но кто знает… Ну-у, ладненько, я спать, пожалуй, пойду. Спокойной ночи.

— Спокойной. Кстати, Андрей спит? — В ответ девушка получила лишь кивок головой, означающий положительный ответ. После, подошла к кухонному гарнитуру, достала две кружки из шкафа и банку кофе. «Возьму три ложки кофе, и два — сахара», — подумала девушка. Отмерив нужное количество, она налила в кружку одну четверть кипятка, а всё остальное залила безлактозным молоком, купленным час назад. Размешав всю эту бурду и открыв холодильник, Алина поставила чашку внутрь.

«Надеюсь, я правильно всё сделала».

***

— Ха-ха-ха-ха. — пытался отдышаться я, отпуская руки. Странное чувство пустоты отступило от моего горла; всё-таки тело всё ещё помнит те прикосновения. Выключив воду и открыв дверцу душевой кабины, холод обдал моё тело. Миллионы мурашек пронеслись по телу. Холодный воздух, как мне тогда показалось обжигал, резал, словно, лезвием ножа кожу.

Взяв полотенце и протерев запотевшее зеркало, в нём отразилось моё тело. Оно было всё красным. Это вызвало лёгкое отвращение, не только из-за того, что я видел, но и лёгкого зуда и жжения.

«Я что, настоящий? — пронеслось у меня в голове, — Неужели я действительно имею это тело? Точно ли я — это я, вдруг мысли в моей голове это чужой голос?»

Эти мысли звенели, вызывая стыд и горький привкус во рту.

«Зачем я уродую это тело своим присутствием в нём?» — воспоминания вспыхнули во мне, будто я помню каждую минуту. Все нити во мне натянулись до придела. Сердце сжалось.

Отведя взгляд в другую сторону, мой мозг избавился от таких мыслей и ощущений. Но не знаю, надолго ли?

Закончив все дела и кое-как натянув на себя нижнее бельё, я вышел из ванной и сразу встретился взглядом со своей партнёршей:

— Да неужели. — фыркнула она, встретившись со мной глазами. Но её взгляд тут же опустился ниже, скользя по телу. — Я, конечно, не против, но ты бы хоть прикрылся. Кстати, трусы у тебя крутые. Завтра в них на турнир пойдёшь? — я взглянул на свою промежность; на мне были ярко-жёлтые боксеры с принтом весёлого перчика и красной резинкой.

— Спасибо. И да, я собираюсь идти в них на турнир. А по поводу твоего первого утверждения: а смысл? Ты меня таким уже видела. — Девушка закатила глаза, казалось, у неё в голове пронеслось: «Вот дебил».

— Я сделала тебе кофе, оно в холодильнике. Каша в кастрюле. Я буду не долго, меня погодь. Хочу с тобой чаёк попить.

— Ладно.

Усевшись за стол, я разблокировал свой телефон. На экране показалась фотография, от которой каждый раз становилось душно и больно, но мои садисто-мазохистские наклонности не позволяли её удалить. Они словно говорили мне: «Ты будешь смотреть на это фото до того момента, пока другое не будет приносить больше боли». На самом деле, на экране была фотка нашего клуба после занятия с танцором из другой страны. Это по-настоящему знаменательное фото. Именно в тот день всё и произошло.

Я очнулся от лёгкого прикосновения к своему плечу.

— Что сидим, телефон гипнотизируем? — спросила девушка, отходя от меня в сторону кухонного гарнитура.

— Прости.