Рейтинговые книги
Читем онлайн Птица счастья - Роберт Джоэль Мур

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 31
глава уйдет в отставку?

– Да.

– Будут ли какие-то распоряжения по нашему проекту теперь?

– Ну, вы продолжайте растить Национальную Идею, как и растили. А мы будем Подвиг Народа Великой Войны пока использовать. От вас требуется альтернатива, ветеранов все меньше, а молодых пока не нарастили…

Генерал тогда еще не знал, что эта альтернатива была не обязательна. Что чем дальше событие отодвигалось в веках, тем проще им могли распоряжаться.

Что всего через двадцать лет Война Великая станет символом массовой культуры, крайне прибыльным действом с толпами ряженых и показательным прогоном орудий перед патриотично настроенными гражданами с младенцами в военных костюмчиках на руках.

Сам же Минин обычно смиренно ходил в этот день в церковь и ставил свечки за отца, прошедшего всю войну. Благодарил. А еще поминал убитых и тех, кто убивал. Потому что видел секретные военные архивы и все, что безмолвно в них застыло…

Генерал, не дожидаясь официанта, сам разлил содержимое графина по охлажденным рюмкам и продолжил:

– Вы, как и прежде, имеете статус особый, и вашему отделу пора переходить к испытаниям человеческим. Заканчивайте штамповать овец и свиней. Через полтора года мы должны получить результат, к июню, желательно, чтобы даты рождений оригинала и результата были рядом.

– Группы семей уже отобраны.

– Ну что же, в новом тысячелетии чудо сотворим! Выпьем!

В конце века двадцатого в стране великой для участия в проекте государственном рассматривались тысячи суррогатных матерей и десятки семей для дальнейшего воспитания ребенка, созданного силой науки. Граждане, замеченные в поликлиниках и центрах репродукции: госслужащие, силовики, врачи, философы и психологи, – подверглись тайному и тщательному исследованию и наблюдению во всех сферах своей жизни. В результате работы армии аналитиков было принято решение, что врачи и учителя станут лучшими кандидатами, смогут избежать осуждения среди люда простого и, что немаловажно, сумеют профессионально подойти к заботе о детях. Мария Петровна подходила для обеих групп, и суррогатных матерей, и родителей приемных, при этом и муж ее, Сергей Васильевич, был выдающимся хирургом.

И дала свое согласие Мария Петровна участвовать в программе клонирования солнца русской поэзии, и сравнивали потом люди этот поступок с подвигом первой женщины-космонавта, к настоящему солнцу приблизившейся. И тогда в месте секретном, в больнице, прекрасно оборудованной, в ее чреве, доселе бесплодном, из нескольких сотен яйцеклеток выжили и закрепились две.

Спустя срок, природой отмеренный, на заре нового тысячелетия два генетически идентичных ребенка –«мальчик Александрова М. П., 4250» и мальчик «Александрова М. П., 4100» – появились на свет в стенах родильного дома. Одного нарекли Василием, а брата его – Сергеем.

Мальчики ничем не отличались от других детей, разве что только тайной, незримо окутавшей семью Александровых, и количеством медицинских осмотров, обязательных к прохождению. Традиционную диспансеризацию братьев проводили дважды в год, для отчетности проекта.

Их матушка обладала безграничной женственностью и развитой невозмутимостью. Последнее качество особенно ценилось в женщине, вышедшей замуж за госслужащего порядочного, и щитом обороняло семью от невзгод. Их отцу названному удалось по молодости распознать зачатки этого чудесного свойства в потенциальной спутнице жизни: юный студент медицинского института Александров, приметив в Марии Петровне столь ценную черту характера, в тот же год женился. Так в простой жизненной повседневности, и душевной близости, и горестях проходящих, они вместе прошли десятки лет вместе и вырастили сыновей.

В четырнадцать лет мальчики потеряли отца: заслуженный врач, опытный хирург скончался от удара. Тогда дом заполнился бесконечным количеством услужливых мужчин в пиджаках вычищенных, готовых помочь, так что Марии Петровне не пришлось организовывать ни поминки, ни другие похоронные ритуалы. Мальчики мялись у стен в церкви, мялись у гроба, мялись в ресторане на поминках, и не могли они найти опору ни в чем. Скорбное мероприятие поразило их размахом – заведение, где собрались помянуть усопшего, гудело как шмелиный рой. Пришедшие то замирали во время очередного тоста, то нервно вздрагивали от возникавшего то тут, то там грудного женского всхлипа. Холодно-сдержанный отец вдруг оказался «добрым другом», «храбрым сердцем» и «родным человеком» для десятков мужчин, непроизвольно вызвавших ощущение опасности. В воздухе стоял смешанный запах корвалола и одеколонов, с легким шлейфом алкоголя и гвоздик. Мария Петровна застыла в тихой скорби.

В детстве внешне братья были милы, но к подростковому возрасту лица голубоглазых ангелоподобных мальчиков утяжелились выразительными носами, а кожа пострадала от воспаления. Благосклонностью судьбы один из Александровых подружился с со своей одноклассницей Леночкой еще до гормональных метаморфоз. И дружба эта прошла не только через испытания особенностями полового созревания, но и через всю жизнь.

Братья посещали разные школы. Причина раздельного обучения раскрылась для мальчиков, когда им исполнилось по семнадцати лет: в мире могла существовать только одна копия гения, вторая по замыслу создателей оставалась в тени. Им не было позволено отпускать длинные волосы и регистрировать личные страницы в социальных сетях, да и не искали они в этом особой надобности. Но запреты эти они считали отцовской прихотью и не поняли, почему даже после его кончины мать не стала ограничения снимать. Став постарше, братья, ожидаемо, завели привычку регулярно меняться местами. Трюк не создавал проблем, и Мария Петровна делала вид, что не замечала сыновьи шалости. Таким образом, и Вася познакомился с Сережиной одноклассницей Леночкой.

Леночка обладала ясным взглядом и была щедро одарена здоровым румянцем. Едва уловимый щекочущий импульс проходил по ее телу, когда утром ее приветствовал Вася вместо Сережи. Она не знала причины перемен, но для нее тихий друг становился притягательным, и в ней появлялось жеманство, а улыбка не сходила с ее лица. Бывало иногда, на физкультуре он цеплял ее за русую косу, крепкую и толстую, как сплетенные ветви молодого дерева, и вместо обиды в Леночке росла привязанность. Она, не признаваясь сама себе, ревновала, что Сережа (Василий на самом деле) принадлежал в такие дни всему классу – он был весел, высмеивал учителей, умудрялся обойти пропускную систему в школе, а после большой перемены от него пахло горечью табака. Василий замечал взгляды милой девушки и подогревал ее чувства не более чем для утехи своего самолюбия.

Васина же школа находилась в нескольких верстах от дома, и уже со второго класса ходил он туда сам. Это был образцовый лицей в самом центре столицы. Удивительным образом дети, учившиеся вместе с Васей, компенсировали свои недостатки маргинальным поведением.

Во время одной из диспансеризаций на Александровых надели браслеты для удаленной диагностики физического состояния, и они также позволяли отслеживать местонахождение братьев. Василий не знал, что за ним всегда на расстоянии следили охранники и вели молчаливую летопись подростковых забав. Доклад несли Минину, и новости те вызывали шевеление немногочисленных волос на голове чиновника. Поскольку на Васю и его одноклассников он повлиять не мог, все воспитательные меры в превентивном порядке доставались его сыну, Минину-младшему.

С начала одиннадцатого класса Василий добивался внимания педагога по английскому языку в своей школе. Как человек азартный, он поставил себе цель скандальную, дерзкую и всячески подогревал собственный интерес. Он «не справлялся» с заданиями и «был вынужден» просить дополнительных занятий у двадцатидвухлетней Каринэ Алексеевны, выпускницы факультета иностранных языков педагогического университета. Каринэ Алексеевну вдохновляли стремление ученика преодолевать трудности в познании языка английского и горячая любовь к стихам лорда Байрона. От этого ее смоляные кудри закручивались еще сильнее, а густые черные ресницы пушились при частом моргании в присутствии напористого Василия. Так, сама Карочка не заметила, как ее глубоко воспитанная нравственность растворилась, уступив место захватывающему роману, но вовсе не литературному, а реальному. При этом Василий нашел доказательство своей теории, что умственное ослабление наблюдается у любой влюбленной женщины и не зависит от возраста и положения. Это знание позволило ему иногда заманивать Карочку на вечеринки к одноклассникам, где она сидела у него на коленках на кухне и через силу, с непривычки, опрокидывала в себя водку стопку за стопкой наравне с остальной молодежью. Она наверстывала годы, проведенные за книгами в битве за красный диплом. Хмель крепких напитков сошел с нее быстро и безвозвратно вместе с девственностью и интересом юного подопечного любовника. Она познала запретные удовольствия, а он

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 31
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Птица счастья - Роберт Джоэль Мур бесплатно.
Похожие на Птица счастья - Роберт Джоэль Мур книги

Оставить комментарий