Грезы Хорб-ин-Тнес - Сергей Шуба

Когда Альтестейн пришёл в себя, то увидел человека во всём чёрном перед собой. Он был очень толст и удобно расположился на изящной небольшой софе, ножки которой, казалось, сделаны из чистого золота.

Облик человека вызывал гадливое ощущение, как от пузыря, который наполнен гноем и скоро лопнет. Изящные длинные пальцы на коротких руках и большие зелёные глаза на округлом, лишённом растительности лице дополняли его облик.

«Варвар» не удержался и глубоко вдохнул от удивления: перед ним был Мефестуфис, придворный маг, лекарь и советник шахиншаха.

Чародей удовлетворённо покивал, видя состояние Альтестейна:

– Ты узнал меня, раб.

«Варвар» смолчал, тут не было нужды говорить. Он состоял в «тысяче избранных», а значит, не мог не видеть колдуна. Слухи же о Мефестуфисе полнили земли Заката от Магерлана на Западе до островов Наячанг, с которых брала дань Халлундия, от отрогов гор Боагзей до Эшебы на дальнем Юге. Он был известен под разными именами и обличьями, легенды складывали о его деяниях, и никто уже не мог бы разобраться, где в них зерна истины, кроме самого чернокнижника и, возможно, его повелителя – шахиншаха. Ещё в Джамархии, на караванной тропе, ведущей из Трампалипти в Джамарсан и Ахиччар и далее в самое сердце безлюдных джунглей, услышал Альтестейн о зеленоглазом повелителе змей.

Чародей лениво процедил, обозревая покои, в которых находился, и лежащую перед ним фигуру:

– Вы, ничтожные, повинны в смерти десяти сыновей «Могучих», и хотя я сам советовал Солнцеликому привлекать гирдманов для службы во внутренних покоях дворца, этот проступок не может остаться безнаказанным. По закону вас следует выдать семьям погибших. Ещё ты бежал, предав своего повелителя, и вновь стал вором. Ты убил советника из страны ТиСаэ и забрал его печать. Потом ты пытался ускользнуть от моих слуг, и поверг одного из них в поединке. За каждое из этих деяний тебя можно казнить – медленно и мучительно. Ин хише равх сварьш милурие.

Альтестейн невольно приподнялся на локте. Это не ускользнуло от взора Мефестуфиса.

– Ты понял, что я сказал? – обратился он к «варвару»

Альтестейн потупил глаза:

– Ваше сиятельство, вы только что сказали, если слух не обманул меня, что можете сохранить мне жизнь…

Маг улыбнулся своим мыслям и огладил голый подбородок. Его длинные украшенные перстнями пальцы, казалось, играют на невидимой лютне. Альтестейн кожей ощутил прохладу, воздух свободы запел ему на разные голоса.

– Ты знаешь язык людей пустыни. Когда Глома принимал тебя в сотню, ты сказал, что пришёл из Хорб-ин-Тнес, чем очень его удивил. Гирдманам нечего делать в песках. Купцы ваши, случается и так, добираются до жёлтых стен Эль-Лехейфа морем, если бывает на то воля Вседержителя, но им и в голову не приходит пересечь пустыню с товаром, да ты и не похож на купца.

Ещё ты хвастался, что обошёл полмира. Когда дух мой летал во сне над Диррахием, что-то бросилось на него с вышины, я пал, и во льдах увидел твою фигурку, бредущую к северу. Ты полночный человек, пришедший с Востока… вместе с закатом ты пересёк нашу границу, жёг костры на наших холмах, совращал женщин в Кирайт-Сафэ, пил самое лучшее красное вино Люйи, владеешь иззлской сталью по милости шахиншаха, убиваешь сыновей Маравенхарра во славу Маравенхарра, ходишь в видениях неведомыми тропами, что ж… ты довольно интересный раб.

В мозгу «варвара» тонко-тонко зазвенел колокольчик, перед глазами мелькнула черепичная крыша наннонской «ратуши» и сладкая слюна заполнила рот. «Душа моя, цвета розы, осыпается под дождём…».

Мефестуфис хлопнул в ладоши. Тотчас за спиной Альтестейна бесшумно возник огромный негр в белом одеянии и снял с него цепи.

– Ты понадобишься мне, гирдман. Ты, и твоё знание. Я не спрашиваю твоего согласия, ибо твой отказ повлечёт за собой твою смерть, и она не будет лёгкой. Вместо этого ты будешь служить мне, лично мне, и будешь пребывать под моей защитой до тех пор, пока усердно исполняешь мою волю.

– Что я должен делать? – спросил Альтестейн и сам поразился своему голосу.

* * *

Они встретились на выезде из ложбины. Конь Альтестейна преодолел пологий подъём, и он оказался перед стеной всадников, стоящих полукольцом. Едущий слева-сзади Кее’зал пробормотал проклятье, натягивая поводья. Со сдержанным гулом сотня наёмников скапливалась за их спинами. Львы стояли совершенно неподвижно, лишь изредка бряцали поводья с нацепленными медными бляшками. Над головами всадников расплескалась прозрачная голубизна неба. Лица их, в подражание обычаям кочевников, скрывали накидки или капюшоны.

«Варвар», сдерживая порывистого жеребца рыжей масти, покивал головой, полностью удовлетворённый случившимся.

– Мне нужен сахеби! – хрипло крикнул он.

Огромный воин в широких обвисающих одеждах махнул рукою назад:

– Проезжайте! Он давно ждёт вас.

Кее’зал негромко сказал Альтестейну в спину:

– Мы не двинемся с места, пока ты сам не придёшь к нам с их главным.

– Друг мой, они никуда вас отсюда и не выпустят, – повернувшись к нему вполоборота, ответил «варвар». – В случае чего, вас тут очень удобно расстреливать из луков.

Туэркинтинец только скрипнул зубами: он прекрасно это понимал.

* * *

Сахеби, поджав ноги, играл в нарды на расстеленной на песке кошме. Восемь воинов сидели по краю и смотрели на доску. Рядом с ними на треножнике грелся кувшин с водой, изящные пиалы по числу сотников стояли на бронзовом подносе вместе с заварочным чайником.

По-видимому, гирдманов ждали не первый час.

Альтестейн за пять шагов до кошмы слез с коня и, взявши за повод, неторопливо приблизился к играющим. Он молча остановился и стал ждать, когда на него обратят внимание. Слышен был только дробный стук и бурление закипающей воды. Желтоватые кости отполированными краями блестели на солнце.

Сахеби проиграл. Сдержанно совершив обеими руками знак одобрения искусству соперника, он принял из рук оруженосца пиалу с зелёным чаем и взглянул на «варвара».

– Мы взяли припасы и верблюдов для твоих… – военачальник сделал выразительную паузу. – Но будет лучше, если впредь вы будете сами заботиться о себе.

– Мы так и поступим, – заверил Альтестейн. – Сколько у вас воинов?

– Я собрал пять сотен, как и было приказано. Или ты сомневаешься, что я умею считать?

– Нет, никак нет. Пять сотен вполне достаточно для такого маленького дела. Проводник здесь?

Человек, закутанный до самых глаз во всё блекло-жёлтое, с соломенными волосами до плеч, неторопливо поднялся на ноги:

– Я проводник сахеби Лехема.

– Что ж, – сказал «варвар», испытующе осматривая, – ты хорошо знаешь окружающие нас земли? Насколько я понял, мы в приграничье?

Львы сдержанно засмеялись.

– О, куда идёшь ты, житель равнин, в пески, в пески… – нараспев сказал проводник, по-птичьи склоняя голову то к левому плечу, то к правому. – Мы два дня уже как в чужих землях. Всё, что южнее Асция на пять дней конного перехода, является и границей, и ничьей землёй. Мы же вплотную подступили к пескам. К вечеру, даже если будем двигаться не торопясь, можем заночевать в барханах Синего эрга. До оазиса отсюда полных девять дней пути.

Альтестейн помолчал, оглаживая шею своего жеребца. Шкура его лоснилась на солнце. Запах пота – самый острый в пустыне, но все живущие в песках давно привыкли к нему.

– Как тебя зовут? – спросил «варвар» проводника.

– Газан.

– Ты говоришь о караванной тропе, Газан, о караванной тропе и двух колодцах на ней. Но есть и другая дорога.

Он увидел, как в немом изумлении на него вскинул глаза молодой воспитанник Лехема. Проводник же лишь на миг стиснул зубы:

– Ты говоришь о запретном.

– Я говорю о том, что поможет сократить путь.

Сахеби, а с ним и остальные Львы, поднялись на ноги. Из-под кошмы проворно побежал скорпион. Кто-то заметил его и с проклятиями раздавил сапогом. Воспитанник собирал треногу и чайный набор, с испуганным любопытством поглядывая на «варвара».

– Вести разносятся быстро, – весомо проговорил Лехем, складывая руки на эфесе сабли. – Знамения не заставляют себя ждать. Ты пришёл, чтобы повести нас на смерть?

Альтестейн неторопливо втянул ноздрями воздух:

– Кто говорит о смерти? Тот, кто послал меня, хочет, чтобы мы вернулись живыми.

– Верить ли нам словам гиены… – с усмешкой проговорил один из Львов, подпоясанный алым кушаком. – Мы, хулагиды, знаем, насколько вероломны могут быть маравенхаррцы. Тем более что ты, гирдман, явился сюда облечённый их властью и словом.