Рейтинговые книги
Читем онлайн Преодоление земного притяжения - Николай Агафонов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 99

- Ужасная кончина, — сокрушенно вздохнул отец Петр и перекрестился. — Не приведи, Господи.

Степка, тоже перекрестившись, прошептал: — Блаженная кончина, — и, задумавшись, загрустил.

Вспомнил, как ему, маленькому мальчику, мама по вечерам читала жития святых, в основном это были мученики или преподобные. Он, затаив дыхание, слушал и мысленно переносился во дворцы императоров-язычников и становился рядом с му-чениками. Как-то и он спросил маму:

- А можно нам тоже пойти во дворец к императору и сказать ему, что мы «христиане», пусть мучает.

- Глупенький, наш император сам христианин и царствует на страх врагам Божиим. Мученики были давно, но и сейчас есть место для подвигов во имя Христа. Например, подвижники в монастырях, — и читала ему о преподобных Сергии Радонежском и Серафиме Саровском.

Воображение Степки переносило его в дремучие леса к святым кротким подвижникам, и он вместе с ними строил из деревьев храм, молитвой отгонял бесов и кормил из рук диких медведей. Степан стал мечтать о монастырской жизни. Грянувшая революция и гражданская война неожиданно приблизили эту детскую мечту. Николай Трофимович Коренев, вернувшись с германского фронта, недолго побыл в семье, ушел в белую добровольческую армию. Мать, оставив работу в местной больнице, ушла вслед за отцом сестрой милосердия, оставив сына на попечение своего дяди, настоятеля монастыря архимандрита Тавриона. Вскоре монастырь заняла дивизия красных. Монахов выгнали, а отца Тавриона и еще нескольких с ним отвели в подвал, и больше они не возвращались. Степан скитался, голодал, пока не прибился к Покровской церкви в должности пономаря и чтеца.

Встав из-за стола, перекрестившись на образа, он прочел про себя благодарственную молитву и подошел к отцу Петру под благословение.

- Благослови, батюшка, пойти в алтарь прибраться.

- Иди, Степка, да к службе все подготовь. Завтра Собор Иоанна Предтечи.

Когда Степан вышел, удовлетворенно сказал:

- Понятливый юноша, на Святках восемнадцать исполнилось, так вот беда: сирота, поди, от отца с матерью никаких вестей, а он все ждет их.

В это время к селу Покровка двигалась вереница запряженных саней. Санный поезд сопровождал конный отряд красноармейцев во главе с командиром Артемом Крутовым. В каракулевой шапке, перевязанной красной лентой, в щегольском овчинном полушубке, перепоясанном кожаной портупеей, с маузером на правом боку и с саблей на левом, он чувствовал себя героем и вершителем человеческих судеб. Но истинным хозяином положения был не он, а человек, развалившийся в передних санях. Закутанный в длинный тулуп, он напоминал нахохлившуюся хищную птицу, словно стервятник какой-то.

Из-под пенсне поблескивал настороженный взгляд темно-серых слегка выпуклых глаз, завершали его портрет крупный с горбинкой нос и маленькая бородка под пухлыми губами. Это был уполномоченный губкома по продразверстке Коган Илья Соломонович. Крутов, поравнявшись с его санями, весело про-кричал:

- Ну, Илья Соломоныч, сейчас недалеко осталось, вон за тем холмом село, как прибудем, надо праздничек отметить, здесь хорошую бражку гонят, а с утречка соберем хлебушек — и домой.

- Пока Вы, товарищ Крутов, праздники поповские будете отмечать, эти скоты до утра весь хлеб попрячут — ищи потом. Надо проявить революционную бдительность, контра не дремлет.

- Да какие они контра? Мужики простые, пару раз с маузера пальну — весь хлеб соберу.

- В этом видна, товарищ Крутов, Ваша политическая близорукость; как Вы изволили выразиться, простые крестьяне прежде всего собственники, с ними коммунизм не построишь.

- А без них в построенном коммунизме с голоду сдохнешь, — загоготал Крутов.

- Думайте, что говорите, товарищ Крутов, с такими разговорами Вам с партией не по пути. Не посмотрим и на Ваши боевые заслуги перед Советскою властью.

- Да я так, Илья Соломоныч, — примирительно сказал Крутов, — холодно, вот и выпить хочется, а с контрой разберемся, у нас не забалуешь. Вы мне задачу означьте, и будет все как надо, комар носу не подточит.

- Я уже Вам говорил, товарищи Крутов, наш главный козырь — внезапность. Разбейте бойцов на группы по три человека к каждым саням, как въезжаем в село, сразу по избам и амбарам — забирайте все подряд, пока они не успели опомниться.

- А по скольку им на рот оставлять? — поинтересовался Крутов.

- Ничего не оставлять, у них все равно где-нибудь запас припрятан, не такие уж они простые, как Вы думаете, а пролетариат, движущая сила революции, голодает, вот о чем надо думать.

Не успел Коган договорить, как вдали, словно гром, прогремел колокол, а потом зачастил тревожно и гулко, всколыхнув тишину полей и перелесков.

- Набатом бьет, — заметил Крутов. — Это не к службе, что-то у них стряслось, пожар, может.

- Думаю, Ваши такие «простые мужики» о нашем приближении предупреждают, контра, — и Коган зло выругался. — Только как они нас издали увидели? Распорядись, товарищ Крутов, ускорить передвижение.

А увидел отряд продразверстки Степан. Прибрав в алтаре, почистив семисвечник и заправив его лампадным маслом, разложил облачение отца Петра и решил подняться на колокольню. Любил он в свободные часы полюбоваться с высоты звонницы, откуда открывалась удивительная панорама перелесков и полей, на окрестности села. С собой брал всегда полевой бинокль — подарок отца. Отец вернулся с фронта как раз на Рождество, а на третий день у Степана День Ангела, в празднование памяти его небесного покровителя первомученика и архидиакона Стефана. После службы, когда все пришли домой и сели за именинный пирог, отец достал бинокль.

- На, Степка, подарок — трофейный, немецкий, четырнадцатикратного приближения. Будет тебе память обо мне.

С тех пор Степан с биноклем никогда не расставался, даже когда изгнанный из монастыря красными, скитался голодный, все равно не стал отцов подарок менять на хлеб.

Любуясь с колокольни окрестностями, Степан заметил вдали за перелесками на холме какое-то движение, он навел бинокль и аж отшатнулся от увиденного: остроконечные буденовки, сомнений не было — красные. «Наверное, продразверстка, о которой говорил Никифор Акимович». Первый порыв был бежать вниз предупредить, но время будет упущено: пока все село обежишь, они уж тут будут. Рука машинально взялась за веревку большого колокола. Степан перекрестился и ударил в набат. Он видел сверху, как выбегают из изб люди и растерянно озираются, многие с ведрами и, не видя пожара, бегут к церкви. Убедившись, что набат позвал всех, Степан устремился вниз по ступенькам с колокольни, навстречу ему, запыхавшись, бежали отец Петр и Никифор Акимович.

- Ты что, Степан, белены объелся? — закричал отец Петр.

Степан рассказал об увиденном.

- Значит, так, мужики, — коротко распорядился Никифор, — хлеб — в сани, сколько успеете, — и дуйте за кривую балку к лесу, там схороним до времени.

Въехав в село и наведя следствие, Коган распорядился посадить отца Петра и Степана под замок в сарай и приставить к ним часового. Прилетел на взмыленной лошади Крутов.

- Ну, Илья Соломоныч, гуляем и отдыхаем.

- Да ты что, товарищ Крутов, издеваешься, под Ревтрибунал захотел?! — вспылил Коган. — Сорвано задание партии: хлеба наскребли только на одни сани.

- Да не горячись ты, Соломоныч, договорить не дал, нашелся весь хлеб, за оврагом он. Надо звонарю спасибо сказать, помог нам хлеб за нас собрать, — загоготал Крутов.

- Кому спасибо сказать — разберемся, а сейчас вели хлеб привезти и под охрану.

После уж примирительно спросил:

- Как это тебе так быстро удалось?

Крутов, довольно хмыкнув, похлопал себя по кобуре:

- Товарищ маузер помог, кое-кому сунул его под нос — и дело в шляпе.

Когда уже сидели за столом, Крутов, опрокинув в рот стопку самогона и похрустев бочковым огурчиком, спросил:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 99
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Преодоление земного притяжения - Николай Агафонов бесплатно.
Похожие на Преодоление земного притяжения - Николай Агафонов книги

Оставить комментарий