Рейтинговые книги
Читем онлайн Travel Агнец - Анастасия Гостева

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 34

Она живет с этими людьми, они называются родителями, но ее не покидает ощущение, что она — их приемная дочь. Подкидыш. Что однажды появится что-то гораздо более сильное и большое, чем они, и предъявит свои права на нее, и она будет вынуждена уйти. Она называет их папой, мамой, дедушками, бабушками, учит языки, занимается теннисом, ездит верхом, ей так жалко их, они любят ее как родную, они придумывают ей имена, она играет на пианино и ходит на танцы, они воспитывают ее от всей души, она не столько живет, сколько приходит в себя, они не знают, что ее у них отберут… — Что это у тебя за духи? Я на прошлой неделе был в Париже, я такие нюхал в магазине… Я тебя напечатаю… Тут где-то было вино… Хлебнешь?.. — Иногда ночью она просыпается и видит в дверном проеме коричневое существо, похожее на облако, оно колышется и пульсирует, и она знает, что оно смотрит на нее. От этого невозможного, несуществующего взгляда, как будто кто-то подсматривает за ней изнутри нее, и наполненного тем, что впоследствии она будет называть тоской и скорбью, ей хочется спрятаться, зарыться в одеяло, и она кричит, кричит… — ей опять что-то приснилось — это ты ее избаловала, ребенок должен засыпать в девять, а не в полдвенадцатого, дай ей валерьянки — а кто читал ей, я? — ты говорила по телефону — а ты не помогаешь — я выматываюсь — это… привычки… спать… ты посмотри, что творит… родителям… твоя мать… дай ее руку… за звание… не нужны их подачки… твою мать…

И наступает день, когда реальность уходит на второй план, а на первый выдвигается боль. Боли так много, она заслоняет собой все, даже время, и память клинит от таких нечеловеческих условий. Боль постоянно меняется, трансформируется, длится вечно, нахлынывает маслянистыми волнами, затягивает пленкой, она несет страх и отчаяние, заливает квартиру, расползается по городу, покрывает всю ойкумену. — Пропасть между телом и телесностью для вас непреодолима. Она столь же велика, как разница между матом ушибленных диссидентством писателей и руганью вонючего водопроводчика. — Она беспричинна, самодостаточна и несокрушима. Она вдавливает в кровать и выдавливает из окна. Боль — лазутчик из чужого мира. — Это нам ближе. Мы тоже читали Кастанеду. Как это там… — Она должна убить тебя, пока ты мала и не умеешь бороться. Она рассыпает таблетки, укутывает ватой и может сделать так, что весны — не будет, и лета — тоже, а будут только осень и зима, а потом снова осень, и она никогда не покинет тебя. Спи… А потом — строчка внизу экрана — семь лет спустя. Какие семь лет? Кто считал? Где они? Ему можно верить? И боли нет. Но и памяти тоже. И время отсутствует для тебя, но помогают знакомые. «День сурка». И девочки нет. Есть Женщина. Откуда взялась? Тоже подкидыш? В таком возрасте? Это что же, ее в четыре руки кидали? Каждый день — как первый и последний. — У меня такое ощущение, что я — предел на бесконечности дискретной последовательности сущностей, обитающих в моем теле. — …Ну вот, опять она за свое. Молодые женщины так не говорят!.. — Ты в храм ходи почаще, не будет таких ощущений. — У вас наберется строчек пятьсот-семьсот? Наше издательство Хочет выпустить ваш сборник. — А что, его посадили? — Простите? — Да неважно. Наберется. — Слушай, у тебя такая аура, я такое вижу в первый раз. Сколько тебе лет? Не может быть.

В таком возрасте и такой потенциал. Тебе надо медитировать, я готов помочь, вот телефон. Что? Хамка. И карма у тебя хреновая. — Если нигде нет готовых ответов, то что же, мне никого ни о чем не спрашивать? Сидеть и ждать, пока ответ придет изнутри? — Спрашивать. Но ничего не принимать на веру. Энергии нужны формы для воплощения. Чем шире будет твое семиотическое пространство, тем больший выбор будет у внутреннего содержания, когда оно будет выходить из тебя. — Но как быть с любовью? — Я не знаю, что такое любовь. И это приятно. Если знаешь заранее, то это уже не любовь, а методология. — Какой страшный и неопределенный мир. — «Не стой на пути у великих чувств». — «If equal affection cannot be, let the more loving one be me…»[3]

И однажды Женщина встречает Мужчину. Который тоже почти, но не совсем. Тоже из клана. Но другого. У Женщины имени нет. Оно ей не нужно. Она все время меняется. Глаза, волосы, голос, фигура, цвет кожи. — Почему ты такая смуглая? — Мой дедушка был латышским стрелком, и он уехал на Кубу помогать Фиделю с революцией. И там встретил мою бабушку, дочь деревенской колдуньи и знахарки. Он в нее влюбился и родился мой отец. Он мулат. — А фамилия почему русская? — Это псевдоним. — И это неправда, что Женщина из ребра Мужчины. Она к Мужчине сначала вообще никакого отношения не имела. Она — стихия, горы, чечетка, буква «о», море, трава (не путать с «травой»), галька, восточный ветер, кошка, грибы, πάντα ρει,[4] фигурки оригами, импровизации Оскара Петерсона, принцип неопределенности, она, в принципе, определена с точностью до константы (см. ниже), цикады, полнолуние, охапки еловых веток, мокрых от снега, кофе «glassé», постоянное движение, на троллейбусе до Пушкинской, пешком, мимо Адмиралтейства, по коктебельской набережной, заглянуть на Berweek street, в магазинчик знакомого индуса, до Третьяковки, свернуть на Большую Ордынку, кто сегодня играет в «Бедных людях»? выйти к Musée D'Orsay, прогуляться до Musée d'Orangerie, мимо городской ратуши, к Manneken-Pis, свернуть на рынок, какие красивые парио, сколько драхм? я живу в Порто Гермено, если вам так не терпится выпить со мной кофе, то это всего 70 км от Афин, теперь по Остоженке, до «Парка Культуры» и — домой. Где сегодня ее дом? Sorry, vous dites?[5] Ευχαριστώ πολύ.[6]

А у Мужчины имен много. Он их каждый день меняет. Чтобы враги не выследили. Мужчина ездит на машине и стреляет из «винчестера». Машина у него на другого человека записана, и он водит ее по доверенности. Бедный студент. Катается. Стреляет исключительно по консервным банкам — я животных больше людей люблю — стреляй по людям — нет лицензии. Мужчина законопослушен. Пистолет он тоже всегда с собой носит. Чтобы в случае чего сделать себе харакири. Или Женщине. Если очень достанет. Кто сказал, что пистолетом неудобно делать харакири? Очень даже удобно. А если неудобно, то так даже лучше. Самураям не нужны простые пути. А нож — огнестрельное оружие, он может случайно выстрелить. Еще Мужчина любит подраться на палках. Палки тоже всегда при нем. Так и ходит везде, благоухая «фаренгейтом» — на боку пистолет, за плечами ружье, в руках палки, защитная раскраска на лице и кожаная папка под мышкой. Мужчина — бизнесмен. Это у детей самураев так сейчас принято. И Мужчина чувствует тоже, что он не совсем человек, но у него времени нет о такой ерунде думать. Он все время звонит по телефону, скидывает на пейджер, обналичивает, перезакладывает, подписывает, выписывает, летает в командировки и переводит деньги. С русского на арабский и с фарси на литовский. Полиглот. Эти переводы его вконец доконали. И он чувствует тоже, что есть какой-то дополнительный источник его энергии, который позволяет ему так удачно проворачивать дела, но не связывает это с кланом. О том, что он не совсем человек, что не до конца принадлежит себе, но следует воле чего-то Иного, бездушного, он начинает догадываться, когда сталкивается с Женщиной.

Кошмар — это не кровавая рука в окне, и не пауки с Марса, и не вторжение разумных грибов, кошмар — это когда внешне как люди, тянет друг к другу, как людей, а чего-то не хватает, что-то не случается, или, наоборот, слишком много лишнего, чего у людей не бывает, но непонятно, чего именно. И это зависит не от Мужчины и Женщины, и не от их воль, а от какой-то другой воли. И с ней нельзя ни разобраться, ни договориться. И Мужчина теоретически знает, что у людей так принято, чтобы мужчины и женщины жили вместе, а практически он предпочитает лошадей. Он, будь его воля, не в человека стремился бы довоплотиться, а в кентавра. С лошадью все просто — покатался час, заплатил десять баксов и поставил на место. До следующих выходных. С Женщиной так не получается. Женщина все время хочет еще. Не долларов, а… Того самого. Она без этого писать начинает хуже. А так у нее есть второе дыхание. А у Мужчины нет второго. Не дыхания, а… У него даже с первым проблемы. Не то чтобы действительно проблемы, но он от этого кайфа никакого не получает. Знает, что должен быть кайф, что у всех есть, все кругом об этом говорят, пишут, а у него — нет. И раньше он думал, что дело в женщинах, а потом понял, что нет, не в них, а правда — никакого кайфа. Никогда. — Я не могу раз в неделю по двадцать минут. — Ты что, время засекала? — Ну, приблизительно. — А ты приблизь, чтобы было по три часа каждый день. — Почему по три? И потом, мы же все равно только по выходным видимся. — Ну, так у нас приблизительно…

Мужчина не любит эмоций. Мужчина привык работать с кредитами. С безвозвратными. А Женщина не хочет в кредит. Или кажется, что хочет, а потом оказывается, что с возвратом. И по курсу, который сейчас, а не когда познакомились. И без налогообложения. Или не с возвратом, и не по курсу, но как-нибудь немыслимо, невероятно, прямо здесь — мне завтра рано вставать — завтра воскресенье — это у тебя воскресенье, а у меня переговоры — и тогда она плачет. Она сидит на кухне и плачет, и заливает кухню слезами, и отклеиваются обои, плывут стулья, вода растекается по комнатам и подхватывает Мужчину, спящего на полу, но он ничего не замечает — медитация «плот на реке» — и вода затапливает соседей, просачивается до первого этажа, хлещет из окон, обрушивается на улицу, размывает фундамент, и дом всплывает, снимается с якоря и плывет по улицам в бурлящем потоке, и вот уже все дома в городе плывут и поднимают паруса полотенец и рубашек, сушащихся на балконах, и машины, и кошки, и собаки, и киоски, и общественный транспорт, и граждане на надувных матрасах барахтаются в волнах, и голуби превращаются в чаек и пикируют на айсберги помоек, и господа братки вызывают по радиотелефонам моторные лодки, и дети радуются, что им не надо идти (плыть?) в детские сады и школы, и из ресторанов выплывают официанты и продают блюда китайской и индийской кухни в три раза дороже, чем обычно, «business is business», и налетает норд-ост, пронизывает до костей и срывает листья с островков из верхушек деревьев, и крокодилы из зоопарка рассекают волны под крики ворон, обезьян, вылавливающих бананы из проплывающих мимо овощных палаток, и экстренное обращение президента, передаваемое с вертолетов, а вода разливается по всей стране и заливает соседние суверенные государства, и членов НАТО в том числе, и японцы судорожно всхлипывают, наблюдая, как исчезают под водой Курилы, а Мужчина все спит, а Женщина плачет, и начинается Потоп. А Бог об этом ничего не знал и поэтому не успел никого выбрать и предупредить. И человечество гибнет. И всякия твари, насекомыя, произведения искусства, достижения науки и техники, а космонавты на бортах орбитальных станций впадают в кому, и наступает конец тьмы. Раньше времени…

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 34
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Travel Агнец - Анастасия Гостева бесплатно.
Похожие на Travel Агнец - Анастасия Гостева книги

Оставить комментарий