Донор - Вера Петрук

Однако удача была капризной дамой, и ее вниманием пренебрегать не стоило. Она хотела знать, как быстро Энки сможет поднять байк, завести его без кодов управления и при этом не получить заряд бластера в спину. Ему тоже было интересно. Дождавшись, когда к интересу подключится инстинкт самосохранения, Энки набросился на машину. Все произошло быстро. Тело работало так, словно он всю жизнь занимался угоном байков из под носа полицейских, вооруженных дезинтеграторами. Взломать щиток управления, оседлать монстра, отодвинуть назад подножки, поднять вертикально сиденье, лечь на бак, ощутить, как мощное сердце байка начинает биться в твоей собственной груди. На это ушли секунды, но удача все еще была на его стороне – Энки заметили не сразу.

Голос бортового компьютера, приветствующего пилота, прозвучал в ночи неприлично громко. Наверное, у предыдущего владельца были проблемы со слухом. За спиной раздалось знакомое шипение, а в воздухе остро-кисло запахло лимоном и сажей – так пахло всегда, когда плазменный заряд взрывался о защитный экран силового поля. Энки успел активировать его в последний момент. Подумав о том, что пилотирование мотобайка-трансформера без защитного костюма – затея самоубийственная, он спустил зверя с цепи.

Сдвигать передние колеса пришлось уже на ходу. Байк вынесся из темного проулка на освещенную ночными огнями трассу, словно хищник, слишком долго сидевший в засаде. Энки знал, что режим автопилота будет только мешать, но ему нужно было время, чтобы осмотреться. Мелькающий вокруг город не вызывал никаких воспоминаний, а вот с черным глайдером, возникшим за спиной, у него сложились неприятные ассоциации. Когда к преследующим машинам добавился еще один полицейский дрон, Энки понял, что идея побега на мотобайке, возможно, была не настолько удачной. О том, что везение его покинуло, он догадался, когда индикатор заряда эфталитовой батареи замигал красным, а силовое поле мотодрона стало мигать и потрескивать.

Может сдаться? Объяснить, что он ничего не помнит, а убегать стал, поддавшись панике? Развить предательскую мысль глубже помешал бортовой компьютер, который стал назойливо запрашивать конечный пункт назначения. Вырубив автопилот, Энки сильнее прижался к ревущему байку и нырнул в ближайший переулок. Надежда, что толстый корпус глайдера не пролезет между стен домов, не оправдалась. Размер полицейского дрона идеально вписался в ширину улицы, а бортовой компьютер снова подал голос.

– Пожалуйста, оплатите трэк Маурконда и снизьте скорость. Вы находитесь в жилой зоне.

Энки выругался. Водитель оказался настолько растяпой, что не только не зарядил батарею перед заездом, но и не оплатил дорожные налоги. Переулок был длинным, и Энки начинал опасаться, как бы ему не перекрыли путь сверху. То, что впереди рано или поздно появится тупик, было предсказуемо. Летящий позади глайдер снизил скорость, словно подсказывая, что преграда близко. Ковыряться в панели управления на ходу было неудобно, но Энки все-таки отключил голосовую связь, и голос, напоминающий о долге Маурконду и необходимости уйти от столкновения, наконец, заткнулся.

Маурконд… Он знал этот город, помнил его огни, улицы и дома с забавными фасадами и темной зеленью декоративных кустов на балконах. Уходить от погони и заниматься воспоминаниями, лежа на спине дракона, было трудно, и Энки решил оставить прошлое на потом, на будущее. Сердце байка стучало мерно и громко, внушая уверенность, что оно все-таки наступит.

Увидев кирпичную махину забора, Энки понял, что пора было прощаться с землей. Он в очередной раз потянулся к панели управления, рискуя свалиться с дрона, и только тут увидел здоровую биту, прикрепленную к сидению. У бывшего хозяина байка имелось своеобразное чувство юмора. Что можно сделать битой против бронированных глайдеров? А может, он просто был игроком?

Включив режим трансформации и надеясь, что заряда эфталита хватит, чтобы удержать байк на лету, Энки заставил монстра взлететь. Ему показалось, что колеса превращались в вертушку целую вечность, и их вот-вот размажет по кирпичу, но байк справился и взмыл в воздух, когда до столкновения оставалась всего пара метров. Полицейский глайдер набрал высоту мгновенно, и Энки, вырвавшись на крышу здания, выиграл мало – разве что избежал судьбы быть вмятым в стену. Его прижало к корпусу мотодрона, а ветер, бьющий в лицо, не давал глубоко вздохнуть – все-таки пилотирование без защитного костюма и шлема было плохой идеей. Индикатор эфталитового заряда уже не просто горел красным. Он тревожно мигал, и Энки пожалел о том, что у него не было времени проверить, исправен ли режим катапультирования.

Между тем, к преследующему его глайдеру присоединились еще два полицейских «броневика», и началась серьезная гонка. Если в переулке стрелять мешали стены домов, то над крышами был просторно – настоящий полигон для стрельбищ по движущейся цели. Мишень была не очень сложной. Байк Энки плохо держал высоту и не отрывался от поверхности крыш выше двух метров. Защитное поле трещало, но пока по нему стреляли только из плазменных бластеров. Он мог только догадываться, что произойдет, когда полиция перейдет на дезинтегратор. Впрочем, возможно, у них не осталось зарядов. Энки на это сильно надеялся, ведь у него из оружия была только бита.

Полицейские глайдеры не собирались гоняться за ним весь день. Одна машина поднялась немного выше уровня его трека, остальные две стали набирать скорость, окружая с боков. Верхний глайдер прекратил стрельбу из плазменных пушек и стал наводить на него мощный ствол бластера. Эти манипуляции, отразившиеся в трехмерном экране байка, напоминали движения палача перед казнью – вот он медленно замахивается секирой и набирает в грудь в воздух, чтобы с резким выдохом оборвать чью-то жизнь. В данном случае – Энки. Сомнений, что вращающееся дуло на глайдере принадлежало дезинтегратору, у него не было. Всего один заряд, и на крыши Маурконда опустится облако из кроваво-металлических ошметков байка и его пилота.

Энки не знал, откуда у него рождались безумные мысли, но они приходили в тот момент, когда других вариантов не оставалось. Снизив скорость, он привел сиденье в горизонтальное положение и, надеясь, что голова, подкинувшая ему эту идею, знала, на что способно его беспамятное тело, взгромоздился коленями на байк, чувствуя себя циркачом. Поймать баланс удалось довольно быстро, и вот он уже стоял на сиденье ревущей машины, сжимая в одной руке биту. Ветер рвал волосы и неприятно холодил рану на обожженной бластером ноге, но Энки пошел дальше: медленно развернулся лицом к преследователям и закачался, ловя равновесие. Если раньше ему казалось, что машина летит идеально ровно, но теперь, когда он стоял на сиденье, движения байка напоминали гонку по бездорожью. Оставалось надеяться, что эфталитовая батарея не вырубится прямо сейчас.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});