Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Коля лежал тихо, полузакрыв светло-голубые крестьянские глаза. Он хотел подумать о доме, о знакомых девчатах, о друге своем Ваське Каширине, но всплывало совсем иное. Всплывал первый и последний бой, когда их выгрузили из вагонов и долго гнали степью, до кем-то отрытых окопов. Потом они ждали, ждали, иногда поругивая палящее солнце, жизнь и немца. Поругивая пока беззлобно почти — новобранцы, стриженые головы, пацаны в необмятом х/б. Почему-то они представляли себе бой в духе фильмов вроде «Если завтра война». По полю должны побежать немцы (которых никто еще не видел), и по ним ударит пулемет «Максим». (Хотя пулеметная рота задержалась на марше, но об этом они не знали). Вместо этого где-то за линией их окопов в небо поднялись черные столбы, и опали, а потом раздался отдаленный гром. Никто даже не подумал в ту секунду, что это уже немцы, их артиллерия. Следующий залп накрыл их левый фланг, и там все заволокло серо-черной завесой. Коля не испугался, но очень удивился. Потом на поле впереди показались серые коробочки, и только спустя минуту (время, казалось, стало упругим и растянулось, как во сне) по окопам пошло гулять слово «танки». Коля старался разглядеть рядом с коробочками людей, но было слишком далеко. Кто-то закричал протяжно: «Слушай мою ко-о-о…», и больше Николай ничего не помнил. Снаряд ударил рядом, похоронив нескольких товарищей и выбив из него сознание. Так он, не сделав ни единого выстрела, попал в плен. Очнулся уже в ревире лагеря неподалеку от Смоленска. Если бы не какой-то сердобольный немец, проверивший ему пульс, его, видимо, бросили бы в общую яму с другими убитыми.
Виктор легко дышал носом, стараясь получше ощутить свое тело и с тревогой спрашивал его: не подведешь? Он не говорил товарищам о себе вовсе, вообще был неразговорчив. Раньше, до того как его обрили в лагере, был он черноволос. Темно-серые глаза на правильном, мрачном лице и немного горбатый нос — что называется, без особых примет. Сейчас щеки Виктора заросли упругой щетиной, как и у Вано. Коля еще не брился, а у Антона борода почти не росла, может быть, от истощения. Виктор сохранил сил больше, чем остальные, больше, чем армянин, активность которого казалась несколько лихорадочной из-за недостатка сил. При этом он отдавал часть скудной пайки Коле, отговариваясь тем, что и до войны ел мало. Другие делали б то же самое, но тогда у них не осталось бы сил для работы. Он не знал, что втайне другие пленные уважают его, считая скрывающимся командиром. Отчасти, пожалуй, так оно и было. «Все, завтра так завтра…» И Виктор тоже уснул.
Утром, после брюквенной баланды, излюбленного блюда лагерных поваров, их погнали в карьер. Как и всю неделю, работать пришлось вчетвером в дальнем конце, в стороне от остальных заключенных и охраны. Немцы заметно расслабились, полагая, что бежать в чужой оккупированной стране рискнет только ненормальный. За ними наблюдал один часовой — Фриц-падла. Хотя от рождения именовали его иначе, заключенные прозвали этого откормленного, не первой молодости баварца так за пристрастие к мордобою и за то, что от него постоянно воняло — похоже, мыться его не учили в принципе. Падла мурлыкал под нос песенку, довольно беззаботно закинув винтовку за плечо, и не замечал, что Вано, выполняя свою часть замысла, работает рядом с ним, старательно разбивая большой и неподатливый камень.
И когда армянин, вскинув лом, ударил солдата в затылок, Фриц рухнул беззвучно. Вано уже перехватил винтовку и рвал с немца ремень с подсумками. Остальные, увидев это, выбрались из еще неглубокого, по пояс карьера и нырнули в чахлый кустарник вокруг каменоломни. Еще вчера уговорились бежать в разные стороны и поодиночке. Так у кого-то из них были реальные шансы уйти от облавы, устроенной на беглецов, тогда как группу легче обнаружить, и скорость ее зависит от самого медленного бегуна. Вано, наконец, справился с ремнем и скрылся тоже. Под серым весенним небом на краю ямы остался только один человек в серо-зеленой шинели, мертвый или умирающий. Ветер шуршал над ним голыми кустами и уносил запах беглых.
Антон начал задыхаться, как только пересек невспаханное поле. Когда-то здесь выращивали пшеницу или ячмень, теперь почва была сухой и ломкой. Комки серой постной земли рассыпались под ногами, обутыми в грубые боты с подошвами, вырезанными из автопокрышек. Антон все острее ощущал все свои тридцать пять лет и два года концлагеря. Наконец, он остановился и тяжело перевел дух, покачнувшись. Показалось, что земля поплыла куда-то вбок в истоме — от недоедания, понял Антон. «Сейчас, сейчас…» — он выравнивал дыхание. Наверное, отряды охраны уже подняты по тревоге и грузятся в машины, чтобы оцепить район. Крылья бы сейчас, крылья! Слабый отзвук достиг его слуха. Теперь отчетливее. И тогда он понял и побежал, нелепо качаясь и кренясь.
То был собачий лай.
Антон добрался до края поля, когда из голого леска на противоположной его стороне вылетели две огромные, натасканные на человека овчарки в широких кожаных ошейниках: чепрачная и серая. Теперь они не только чуяли добычу, но и видели нескладную фигуру в серых отрепьях. Отмахивая по рыхлой почве громадные прыжки, овчарки молча побежали через поле. Антон успел повернуться, слыша дыхание за спиной, и тогда чепрачный зверь кинулся на него, метя в горло. Человек падая, защитился локтем, клыки собаки сомкнулись на руке. Вторая, возбужденно хрипя, вцепилась ему в правый бок под мышкой. Сначала Антон даже не почувствовал боли и не успел испугаться, отталкивая оскаленную собачью морду от лица, потом остро рвануло бок, хрустнула, переломившись, локтевая кость, и овчарка добралась до его горла.
Коле повезло, — он с самого начала выбрал удачную дорогу, углубившись в лес, все дальше забираясь от
- Свастика над Таймыром - Сергей Ковалев - О войне
- Могучая крепость (ЛП) - Вебер Дэвид Марк - Боевая фантастика
- Записки подростка военного времени - Дима Сидоров - О войне
- Железные сердца. Пролог: Кошка в лесу - Vladimir Demos - Боевая фантастика / Героическая фантастика
- Замок. Откровение белого колдуна - Илья Андреевич Беляев - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Любовно-фантастические романы
- Приключения Лунгарда. Возвращение из матрицы - Данил Volk - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Фэнтези
- Древний *СИ) - Dmitriy Small - Боевая фантастика
- Пожизненно. Цитадель в огне - Юрий Валин - Боевая фантастика
- Цербер. Вечная охота - Влад Андреевич Туманов - Боевая фантастика / Попаданцы
- Дорога тьмы - Андрей Андреевич Красников - Боевая фантастика / LitRPG / Попаданцы / Периодические издания