Зеркальный бог - Игорь Фарбаржевич

– Вы просто не знали, что колесо – от башенных часов.

– Интересно!

– Кстати, если оно ваше – сколько в нем спиц?.. – Она не улыбалась.

Меня это уже стало раздражать:

– А если бы я спросил, сколько… ну, скажем… гранатовых камней в ваших бусах?

– Я вам отвечу: тринадцать на тринадцать. Ровно сто шестьдесят девять, не трудитесь пересчитывать… Я это знаю оттого, что ожерелье мое!.. А в вашем, как вы утверждаете, колесе – двадцать шесть спиц, не больше и не меньше. Когда я вяжу Время, то беру две из них, и тогда остальные соответствуют каждому часу суток… Варвара Карповна, – гордо представилась старуха. – Администратор Былых Событий! Я настоятельно прошу вас, дорогой Егорий, посетить город Саратов позапрошлого века…

– Надеюсь, вы шутите?..

Нормальному сказочнику, сочиняющему исключительно для детей младшего и среднего возраста, следовало воскликнуть: «Надеюсь, вы не шутите?!»

Однако, что сказано – то сказано:

– Надеюсь, вы шутите?

– Дело серьезное! – сказала Варвара Карповна.

– Какое же дело?.. У меня, знаете, полно дел!

– Пьеса для театра о цирке.

– Да! Откуда вам известно? И откуда вы знаете мое имя? И что от меня требуется, в конце концов? И получу ли я свое колесо? – Я заходил по зале туда-сюда. – Вы говорите, Саратов позапрошлого века? Что я там буду делать?.. Надолго ли?.. Хорошенькое дело – вот так выхватить человека из размеренной творческой жизни и отправить в Саратов позапрошлого века!

– Молодой человек! – строго прервала меня Варвара Карповна. – Замрите!

Я замер.

– Вы не спрашиваете о главном. Главное – почему выбор пал на вас.

– Да, почему именно я?! – говорить я все-таки мог.

– Потому! – чуть усмехнувшись, произнесла она.

Старая дама подняла подсвечник над головой и указала на дверь под лестницей.

– Ступайте туда! – приказала Варвара Карповна торжественным тоном. – Вас ждут…

– В Саратове?

– Вот именно.

Я покорно вздохнул и стал слушать, как найти в Саратове Николая Эльпидифорова. Затем она задула свечу. Часы на башне пробили три раза. Перед моими глазами заплясало зеленое пламя, я крепко зажмурился…

Саратов. Улица Московская-Радищева

Ярко светило летнее солнце. По площади позапрошлого века катили пролетки и кареты, перед Гостиным двором прогуливались мужчины в цилиндрах, женщины в больших шляпах, украшенных цветами и лентами.

Я был в восторге – я и впрямь оказался в позапрошлом веке.

Только успел так подумать, как с моей головы свалился самый настоящий цилиндр, а ветер тут же подхватил его и покатил по улице. Я догнал головной убор и посмотрел на свое отражение в стекле ближайшей витрины. Ах-ах, одет я был в узкие брюки, сюртук, облегающее талию пальто! Начищенные до блеска, остроносые ботинки нисколько не жали.

«Вот это я понимаю! Вот это – настоящий Администратор Былых Событий!» – снова восхитился я, и взгляд мой уперся в вывеску над витриной.

«Книжная лавка О. МЕРКУРЬЕВА»

Я толкнул дверь, зазвенел входной колокольчик. В просторной высокой комнате, от пола до потолка заполненной стеллажами с книгами, за конторкой стоял невысокого роста человек средних лет, в очках, чуть лысоватый, полноватый, с большим бантом шейного клетчатого платка. Завидев гостя, он оставил бумаги и с приветливой улыбкой быстро поднялся ему навстречу.

– К вашим услугам! – сказал он. – Орест Меркурьев!

Я представился полным титулом: сказочник-волшебник 2-го разряда – такой-то!

– Неужели?! – вдруг воскликнул букинист и радостно промолвил: – Вас послала к нам сама судьба!

– Вообще-то меня направила к вам Варвара Карповна, – заметил я.

– Варвара Карповна!.. – задумался на миг букинист. – Нет, не припомню! Но кто бы она ни была – вы так вовремя здесь очутились! Я хочу спасти одного славного человека. Поможете мне в этом? Ребенку грозит опасность!

– Ребенку?! Опасность?

– Огромная! – Господин Меркурьев снял с вешалки цилиндр и трость. – Пойдемте, здесь недалеко.

По дороге он рассказал мне о том, что было их три друга с гимназических лет: Эльпидифоров, Чижов и Меркурьев (своих друзей букинист описывал взволнованно-торжественным тоном – словно оду слагал). Малолетний сын архитектора Эльпидифорова остался круглым сиротой, и опекунство над ним взял второй друг – губернский чиновник Чижов, человек богатый. Однако мальчик оказался сиротой дважды: недавно скончался и его опекун!

– Теперь по уговору, – объяснил букинист, – заботу о ребенке должен взять на себя я. Но мне Николеньку не отдают! И вот почему…

– Наверное – наследство? – догадался я.

– Наследство! Но какое!..

Оказалось, родственникам покойного друга мало оставленных им домов и земель. Они потеряли остатки совести и разума, желая заполучить редкостный зеленый гранат под названьем «Зеркало Явлений», подаренный некогда Чижову якутским шаманом.

– По завещанию – наследником, а, следовательно, и хозяином камня, является Николай. Хранителем – до совершеннолетия Николеньки – я.

– А почему вы не опасаетесь за свою жизнь?

– Дело в том, – объяснил букинист, – что камень обладает особыми свойствами, которые проявляются лишь в руках законного владельца. Украсть его невозможно. Для вымогателя или грабителя он – пустая безделица. Но родственники моего друга просто замучили мальчика! К нему приставили гувернантку мадмуазель Передрягину. Это чудовище! Ребенок перестал есть, спать, всего боится… Его воля подавлена, он может согласиться на добровольный отказ от наследственного камня в пользу губернатора.

– Но ведь по закону опекун Николая – вы!

Господин Меркурьев горько усмехнулся:

– По какому закону?!.. О чем вы говорите?! В нашем городе действует лишь один закон: воля генерал-губернатора! А желание у него тоже одно: завладеть камнем. Именно он больше всех жаждет получить таинственный гранат! Остальным, должно быть, даст в качестве отступного солидную сумму. Видимо, он рассчитывает с помощью «Зеркала Явлений» распространить свое влияние на Петербург!

Мне пришлось возразить:

– Но что я могу сделать?! Ведь я не адвокат и не лекарь!

– Плохо же вы себя знаете! – воскликнул букинист. – Одна хорошая сказка делает порой больше чудес, чем любой закон или пилюля! Николеньку надо поддержать, укрепить, просто развеселить, в конце концов! Ведь если они добьются своего, и он добровольно отдаст «Зеркало Явлений»…

Владелец лавки даже руками замахал, словно отгоняя призрак…

– Послушайте, а действительно, почему нельзя от него отказаться?.. Хотя бы ради спасения ребенка?

Господин Меркурьев буквально взвился:

– Предсказывающий камень – им – алчным, тщеславным властолюбцам?! Им отдать духовную власть над миром?!.. Тогда мир перестанет существовать! Потом, голубчик, не сдаваться же на милость подлецам!.. – Букинист не договорил: внезапно возле нас остановилась полицейская карета. – Мы не успели!.. Это – полицмейстер, – упавшим голосом сказал он и шепнул: – На всякий случай запомните адрес: Московская улица, дом Чижова!

Возле хозяина книжной лавки встали по бокам два пристава.

– Молчать! Руки за спину! – раздался громовой голос. – Вперед! – Его повели по дощатому тротуару.

– Вас попрошу сюда! – любезно приказал полицмейстер и распахнул для меня дверцу казенного экипажа. – Трррогай!.. К губернатору на дачу!..

Повести Николая Эльпидифорова

Услышаны из Времени

и опубликованы

Егорием ДАВЫДОВЫМ

ГУБЕРНСКИЙ ПОВЕЛИТЕЛЬ

1.

Итак… Жил в небольшом имении невдалеке от слободки Черный лес один отставной интендант. Уж, как ни выслуживался он с младых лет в казармах, как ни старался, а выше капитана, увы, не допрыгнул.

Капитала особого сколотить не сумел, жениться – не женился. Так и жил один-одинешенек. Обладал всего десятками тремя крепостных крестьян, потому и считался среди соседей-помещиков человеком бедным и неуважаемым, хотя неглупым. Никто его к себе в гости не звал, а сам он и рад бы кого пригласить – да денег на закуску не хватало. Только с полковником Албинским иногда виделись, да гостил у него изредка двоюродный племянник матушки пристав Скворцов.

Ел капитан, что Бог пошлет: на завтрак – молоко с булкою, в обед костлявую утку с мочеными яблоками. А перед сном позволял себе иногда чарки две-три винца пропустить да поблагодарить Господа за то, что живет себе на свете тихо, что смерти на войне избежал, что ни к кому не в претензии. А уж коли и забыли его – то, может, оно и к лучшему: подальше от людских речей, склок да темных дел. Только в сновидениях иногда видел он себя могучим да знатным в окружении больших чинов и первых красавиц целой губернии. Все ему улыбались и кланялись, кланялись… После таких снов он в течение нескольких дней ходил сам не свой – надутый и важный.