Светоч - Анна Савина

4

Сгорая сам — свети другим

Ночь…Рождество.Центральная больница.Второй этаж, палата номер пять.— Вам плохо, баба Маша?— Нет…— Не спится?(во тьме тихонько скрипнула кровать)— Пойти што ль побродить по коридору? —старушка, встав, прошаркала к окну,раздвинула коротенькие шторы:— А снегу-то… а снегу!!! Ну и ну.Ты глянь, дорогу снова завалило —машины завтра будут буксовать.Ох, Господи… кого-то на носилкахзавозят в отделение опять.— Не к нам ли?— К нам!А Пётр-то Иваныч устал, поди —хирург наш дорогой.Днём на ногах, а тут ещё и на ночьбольных везут.— Работа…— Боже мой.Мороз ложился красочно на стёкла.В загадочном сиянье фонарейснежинки оседали неохотнона кружево берёзовых ветвей.И ангелов невидимые лица,сквозь инея узоров колдовствосмотрели в окна маленькой больницыв таинственную ночь под Рождество.Слышна из коридора суматоха:— Скорее! Пётр Иванович… Сюда!К нам новенький… Больному очень плохо…— В сознании?— В сознании… да-да…И снова тишь.— Ложитесь, баба Маша.— Да, правда… чтой-то мне не хорошо…Разволновалась…(в возрасте-то нашемволнение уже запрещено).Но вдруг в окно увидела случайно,как женщина спускается с крыльца, —она лишь час назад сопровождалабольного — то ли брата, то ль отца.Расстроена (ещё бы!)Прячет слёзы.И вдруг:— Ох, поскользнулась… Ай-яй-яй!Упала… не встает.Помилуй, Боже!Вставай, моя хорошая… Вставай!— Вы что там говорите, баба Маша? —(соседка по кровати всё не спит)— Да здесь…… упала женщина…… бедняжка.— Не вижу… Где?— Ну, вот же…… вот…… лежит.Помочь ей надо как-то.— Кто ж поможет?Врачи теперь все заняты больным.Старушка заметалась:— Это что же?Там человек…… упал…… а мы стоим.Ночь на дворе — она не шелохнётся —того гляди — замёрзнет через час.Ох… сердце непривычно как-то бьётся…Я мигом… я бегу уже… сейчас!— Куда же Вы? Постойте, баба Маша!Ну, что за беспокойная душа?!!!Бабуленька, набросив старый плащик,покинула палату, чуть дыша.А ангелы участливо смотрелистарушке опечаленной во след,фиксируя последние мгновеньясемидесяти выстраданных лет.Не правда!Жизнь — не только цепь страданий.Ведь счастье невозможно испытать,другим свою любовь не отдавая.Она привыкла радостно сгорать —дарить тепло души и сердце людям —незримо… бескорыстно и легко.Смеялась: мол, от сердца не убудет.«Я, кажется, забыла валидол…на тумбочке, наверное, остался.не важно…… мне бы женщине помочь…как тяжело…… по лестнице спускаться…»Метельная, рождественская ночьна белых-белых крыльях уносилатепло души уже к иным мирам —старушки, что смогла прожить красиво,и столь же благородно умерла —не на людях — на лестничной площадке,к перилам прислонившись головой.Лишь ангелы седой касались прядкиневидимой, заботливой рукой.

5

Урок мужества. Случай в китайском цирке

Одна китайская семья,где сплошь все дети — акробаты,вписала в лист календарянезабываемую дату…Отец и трое дочерейкрутили сальто так и этак,а с ними мальчик — чародей,трюкач — сынишка-малолетка.Ему от силы года три,а он со взрослыми на равныхтакие фокусы творилиз обязательной программы,что перехватывало дух,когда, легко и вдохновенноптенцом с отцовских, добрых рукон поднимался над ареной,крутился в воздухе легко —проворный, маленький, бесстрашный…И вдруг…… под зрительское «Ооо-ох!!!!!»перевернулся неудачно…Отец не смог его поймать,и с высоты почти трёх метровмалыш упал — ни сесть, ни встать…Лежит безвольно на цементе…Весь зал затих…… и по рядампрошла волна незримой болью,а бодрый марш не замолкал,и призывал собраться с волей.Склонились тут же три сестрыпо-матерински над братишкой.Он сел… Скатились две слезыпо щечке маленькой неслышно…Скривился ротик… в аккурат —ещё мгновенье — он заплачет…Но нет… не должен акробатбыть побеждённым неудачей!И капли слёз смахнув с лица,ребенок выполнил программу —всю до победного конца,до столь желанного финала…Зал был подавлен… потрясён…Мужчины-зрители беззвучнона сцену шли со всех сторон,чтобы пожать мальчонке ручку.Пожать! Им было невдомёк,что ручка сломана в запястье.Как долог мужества урок!Но он сказал себе: «Держаться!»Под гром восторженных фанфари дикий шквал аплодисментовв толпе застенчиво стоялмалыш… и щурился от света…

………

Уехал цирк. Спустя три днячитаю старые афиши:одна китайская семья —отец… три дочки… и сынишка…

6

Тридцать лет спустя

Вчера достала с книжной полкипотёртый томик наугад:стихи Есенина и Блока,и Маяковский с ними в ряд.Не в этом суть…………………Хотя, конечно,мой долг — отдать поэтам честь,и с восхищением неспешнохоть пару строчек перечесть.Я перечла,………и восхитилась(!)Но не поэтами — Бог мой!Здесь, кроме них,………скажи на милость,творил ещё один герой —такой родной и близкий самыйлишь с карандашиком в руках:знакомый стиль……………и почерк мамыв скупых заметках на полях.Ищу, волнуясь, год изданья:ого(!) минуло тридцать лет —с тех пор как эта книга мамедарила добрый,…………тихий свет.Она была беспечно-юной.Вся жизнь казалась впереди,и сердца трепетные струнырождали музыку в груди.Да, я могла теперь построчночитать волнующий роман,что бился пульсом многоточийвослед подчёркнутым словам.Три восклицательные знака!!! —Есенин…… строчки о любви……А дальше?…………Дальше кто-то плакали подчеркнул: «Не уходи…»Чуть ниже горький знак вопроса —вопросы чётко ставит жизнь…Но нет ответа………………только слёзы,пятном размывшие «Вернись!»И я дрожащею рукоюлистала повесть давних дней,а образ мамы, в чём-то новый,казался ближе и родней.Хотелось взять её ладошки —той, юной, —………………девочки почти,чтобы согреть в далёком прошлом,от бед и горестей спасти.Но жизнь, по счастью, многолика —и вот уже с других страницсверкает мамина улыбка,и яркий свет из-под ресниц.Легко, размашисто и смелознакомым почерком:……………………… «Люблю!»Душа торжественно пропелагимн Счастья в пику февралю.Во власти тайной, сладкой болия взгляд от строчек отвела,закрыла томик… и невольнок губам тихонько поднесла.

7

Сколько вызрело полнолуний!

Свежесодранной волчьей шкуройрасстилалась под небом степь.И луна, озираясь хмуро,…………исподлобья сочила светна поля, на луга, на горы…………жёлтой патокой тишины,а ветра оголтелой своройрвали рощицы за штаны.Два патрона. Один — навылет.Смерть — волчице.Охотник — рад.Сучье племя — собаки — взвыли,нервной дрожью смирив азарт.Дымом — кровь.……………преисподней — пасти.Тушу — в сани,……………и перекур…Много ль надо ловцам для счастья? —Пару-тройку звериных шкур.Да уйтик потайной избушке —слушать ветер в печной трубе.По сто грамм…Ну, а после тушуосвежовывать на дворе…Как верны и точны движенья —нож легко полоснёт живот,пальцы быстро, без напряженьямежду ребер скользнут,и вотна ладони кровавым сгусткомсердце волчье…— Ко мне, Дружок!Хочешь мяса? Попробуй…… вкусно…На вот…… ешь…… ешь, сказал…… щщщенок!И слюной истекая,жадно,торопливовгрызался пёсв мякоть волчьего миокарда,кровью вымазав теплый нос…Вдруг незримо в лицо убийцынедоверчиво, с холодкомзаглянула душа волчицыДрожь — по телу.И в горле — ком…— Что-то ветром подуло… чуешь?Эй, Дружок…… заходи-ка в дом…Хрен с ней — с тушей…… доосвежуемкак-нибудь не сейчас…… потом…Поплотнее захлопнув ставни,он не видел, как в лунный свет,серпантином вплетался странный,незатейливый, волчий след.Так Душа уходила к звёздам,унося с собой тайный груз,чтобы вечером зимним, позднимисточать колдовскую грусть.И с тех пор по ночам не спитсяни охотнику и ни псу —голубые глаза Волчицыльют с холодных небес росу.Сколько вызрело полнолуний!Сердце мается — вой не вой:не забыть той Волчицы юной —видно, душу, взяла с собой.

8